Он был вампиром – о чем в то время никто не догадывался. Удивительно, но виновного так и не нашли.

– Такое чувство, словно это было подстроено с какой-то целью, – иногда говорила Арти.

Страх превращается в ненависть, если подпитывать его достаточно долго. Мир всегда был залит тьмой, в Эттении ей лишь дали новое имя.

Что оказалось отнюдь не сложно, ибо вампиры были хищниками, – это случилось буквально само собой. Загадочный мужчина убивает гулящих женщин? Вините вампиров. Женщина внезапно решила прикончить мужа-изменника? Должно быть, она – нежить. Не имело значения, что большинство вампиров вели себя благопристойно – кровопийцы побогаче спокойно ассимилировались с высшим обществом (без его на то ведома), но у бедноты не было иного выбора, кроме как прятаться в тени, и потому полакомиться кровью им доводилось редко.

Вампирам, может, и приходится сдерживать себя, чтобы не испить источник крови до дна, – но они не набрасываются на еду как звери. Они не убивают одного за другим, поскольку и так могут тихонько вонзать клыки в жертв и мирно лакомиться кровью. Волк из Белого Рева вел себя во время нападений иначе – он был полувампиром, застрявшим на полпути между людьми и нежитью.

Обычно вампиром становился человек на смертном одре, которому давали выпить вампирской крови. Неважно, высосала этого человека нежить или он умирал по иной причине, – работало это одинаково: в эти драгоценные секунды нужно употребить необходимое количество вампирской крови – и готово.

Полувампиры появлялись на свет иначе. Это были люди, которым дали напиться вампирской крови еще при жизни – и зачастую против их воли. Они получали всю силу живых – и еще кое-какую силу вдобавок, и этого было достаточно: сами того не сознавая, они изливали всю свою боль на невинных жертв.

Полувампиры были слабее полноценных вампиров, но по-прежнему могли превратиться в них точно так же, как и люди. И вампиры, и полувампиры пили кровь, чтобы существовать, и те и другие не отражались в зеркалах. Вампиры не отбрасывали тени – в отличие от полувампиров. Вампиры застывали в том возрасте, когда их обратили, а вот полувампиры приближались к зрелости – куда медленнее людей – и в конце концов тоже прекращали стареть.

В любом случае здесь, в «Дрейфе», вампиры могли некоторое время побыть собой. Джин стукнул кончиком зонта в дощатый пол, привлекая к себе внимание зала. На него уставились алые глаза – отличительный знак вампиров, успевших утолить жажду.

– Заканчиваем, – объявила Арти. – «Дрейф» закрывается через десять минут.

Негромкий ропот превратился в гул. Шуметь вампирам было не свойственно, их редко что-то выводило из себя. Вполне логично – с их-то обостренным слухом и увеличенной скоростью. Кто-то быстро опрокидывал в себя чайные чашки, допивая последние капли крови; многие спрашивали у Джина, когда вновь появится знаменитый коктейль «Дрейфа» – смесь крови и кокосового сока, которого давно не было в наличии; иные, удовлетворенно вздохнув и втянув клыки, благопристойно целовали друг другу руки и отправлялись восвояси.

Джин и Арти приступили к делу.

– Не хочешь пояснить, что это такое произошло дома у Маттео Андони? – спросил Джин, закрывая ставни.

Заметив темную кляксу на полу, Арти перебросила помощнику швабру.

– Ты его подстрелил.

– Потому что ты использовала тот самый тон, – заявил Джин, а Арти отсалютовала на прощание одной из самых востребованных поставщиц крови в «Дрейфе» – одежды на той было совсем немного.

Большинство поставщиков наполняли кровью огромные стеклянные шприцы – и на этом все, но эта оказывала свои услуги в приватных кабинках «Дрейфа», чтобы вампир мог утолить жажду напрямую из источника. Джин предполагал, что у эйфории, которую испытываешь от контакта с вампирскими клыками и всего остального происходящего в кабинке, были свои преимущества.

– Какой такой тон? – уточнила Арти, беря в руки графин. В ее глазах отразилось его алое содержимое.

Джин вскинул брови.

– Тот, который сообщает мне: «Джин, пожалуйста, подстрели этого красавчика».

– Не думаю, что тебе следует винить меня в том, что тебе недостает моралей.

– Моральности. Правильно говорить…

– Джин, ты ведь знаешь, что я могу повторить это на еще двух языках, в которых букв куда больше, чем в эттенийском, так что, будь добр, не задавайся, – огрызнулась Арти. Джин обернулся и замер. Она на секунду тоже замерла – но все же потянулась за тряпкой для стола. – Не надо на меня так смотреть.

– Маттео нехило тебя завел, а? – спросил Джин, еле сдерживая смех. Он не мог не признать, что это выглядело мило – то, как Маттео вывел Арти из равновесия, щегольнув ямочкой на щеке и намекнув на любовную связь.

Арти со щелчком закрыла крышку карманных часов и буркнула себе под нос «завел».

Джин хлопнул в ладоши и обратился к присутствующим.

– Дорогие друзья, простите, что прерываю ваш вечер, но я буду безмерно признателен, если вы покинете заведение в ближайшее время.

Задвигались стулья, зазвенели монеты. Оставшиеся вампиры уходили через заднюю дверь, прощаясь кивком, взмахом руки, приподнимая шляпу. У всех бились сердца, на лицах виднелся румянец. Сытые вампиры весьма походили на живых людей – насколько такое вообще было возможно.

Спустя три минуты сорок пять секунд зал окончательно опустел, и «Дрейф» погрузился в хаос.

– Рени! – гаркнула Арти. – Чай!

Рени заваривал отличный чай. Всегда правильной крепости, идеального оттенка. По одной лишь этой причине Арти разрешала ему слоняться по залу ранним утром, хотя сам он предпочитал кровь. Странный тип. Чайники бряцали о конфорки плиты, вскипевшие уже свистели, и вскоре Рени уверенной рукой разливал дымящийся чай по мисочкам, чтобы замаскировать запах крови.

Все эти звуки сливались в единый ритм, отдававшийся в жилах у Джина.

– Давайте-ка ускоримся, – рявкнула Арти, задвигая книжный стеллаж на место, чтобы спрятать черный ход. – Оставь это, отопри парадную дверь. Честер, стаканы. Вы трое, наденьте форму, остальные – прочь отсюда.

Ни для кого не было секретом, что в «Дрейфе» подают кровь. Весь Белый Рев об этом знал. Знали все до единого Рогатые Стражи. Загвоздка была в доказательствах – их не существовало. Если, конечно, не считать шприца, который хранился у Маттео. Джин так и не понял, как художнику удалось его выкрасть. К инструментам для кровопускания дозволялось прикасаться только работникам заведения, и инструкция четко гласила: обращаться с ними надо бережно и сохранять бдительность.

– Феликс, принеси зеркала, – приказала Арти, когда Джин передал ей полные крови пробирки и свертки с простерилизованными хирургическими инструментами, которые предстояло спрятать под половицами в передней части зала.

Раз в пару недель Рогатая Стража придумывала что-нибудь новенькое: хитрые рейды, претензии к неправильно оформленным документам,