Она пришла к нему от безысходности, а не по зову сердца, и Эванс это понимал.

– Я бы не была в этом так уверена, – проговариваю с сомнением. В ответ он лишь пожимает плечами, снова замыкаясь в себе.

Импульсивно поднявшись и обогнув стол, я сажусь рядом с ним и кладу голову на крепкое плечо. Дернувшись от неожиданности, он нежно и трепетно обнимает меня, совсем не так, как раньше. Теперь в прикосновениях Шона я чувствую совершенно иной подтекст. Тепло, исходящее от его мускулистого сильного тела, на короткий миг согревает меня, успокаивая натянутые нервы. От него пахнет мылом, зубной пастой и чем-то пряным, чисто мужским. Ловлю себя на мысли, что могла бы просидеть так очень долго, наслаждаясь хрупким ощущением покоя и нежности.

– Как думаешь, они выберутся? Эванс и остальные? – прикрыв отяжелевшие веки, тихо спрашиваю я.

– Уверен в этом, – глухо отзывается он, скользнув ладонью по моим волосам и бережно убирая прядку с лица. – Мы же прорвались. И у них получится.

– Мне нравится твой настрой, – мягко улыбнувшись, я приподнимаю голову и встречаюсь с ним взглядом. – Мы должны верить, Шон. И бороться, вопреки всему.

– Ты словно с другой планеты, принцесса, – чуть склонив голову, приглушенно шепчет он, обдавая мою щеку теплым свежим дыханием. Его горячая ладонь опускается ниже, невесомо скользнув пальцами по спине, и замирает на моей пояснице.

– Не называй меня так, – тихо прошу я, не разрывая зрительного контакта, но и не поощряя его действий.

– Как? Разве это не правда? Ты и есть принцесса, Ари. Красивая до умопомрачения, – от сказанных чувственным тоном комплиментов, кровь закипает в венах, приливает к щекам. Мне целую вечность не говорили приятных слов. Не ради лести и желания заслужить благосклонность, а искренне и по-настоящему. – Когда я увидел тебя на корабле… то сразу понял, что пропал. У тебя был такой потерянный взгляд, что мне непременно захотелось подойти и что-нибудь сказать. Что угодно. Любую глупость. – Он немного смущенно улыбается, и его графитовые глаза светлеют, наполняясь обволакивающим теплом. – Ты выглядела одинокой… Уязвимой, хрупкой, ранимой. Совсем не такой заносчивой стервой, какой казалась с экранов.

– Но именно такой я и была, – негромко возражаю я, пряча зарождающуюся улыбку. – Высокомерной, заносчивой стервой.

– Не верю. Иногда люди сами себя не понимают, не знают, какие они внутри. Здесь мы словно оголились, скинув всю шелуху, что раньше казалась важной и необходимой. Здесь мы настоящие, Ари, – Шон смотрит на меня проникновенно и внимательно, в его глазах читается нежность вперемешку с невыносимо сильным чувством, вызывающим горячий отклик в моей душе.

Он мучительно медленно наклоняется, как бы спрашивая разрешения и давая мне возможность остановить его. Я не отстраняюсь – не потому, что не чувствую смущения или забыла о Теоне, которая так настойчиво пыталась вбить в мою голову, что Шон принадлежит ей. А потому, что сейчас, в этот короткий миг, мне хочется почувствовать себя живой. Живой – на фоне всей этой мрачной реальности, где каждый наш вдох может оказаться последним.

Упругие мужские губы касаются моих так осторожно, словно Шон боится меня сломать, словно я самая хрупкая вещь на этой планете, словно нужна как воздух…. Этот первый, едва уловимый поцелуй приносит смешанные ощущения удивления, трепета и щепотку волнения. Боже, я будто забыла, каково это – просто чувствовать, а не бояться, не бежать, не защищаться. И я с жадностью погружаюсь в эти чувства, позволяя им проникнуть внутрь, завладеть мной и на краткий миг отключить хаотично мечущиеся мысли и сомнения.

Шон целует меня более уверенно. Его губы становятся все настойчивее. Сильные пальцы мягко скользят по моим плечам, когда он притягивает меня ближе, еще ближе. Его дыхание сбивается, становится рваным и тяжелым, а моё сердце разгоняется все быстрее. Я закрываю глаза, забывая обо всем. О бесконечной войне, о жестоком Харпере, о том, что завтра нас может не стать. Внутри меня вспыхивает отчаянная решимость не упустить этот момент, не жалеть о том, что не сделала, когда была возможность. Наша жизнь слишком коротка и мимолетна, чтобы отказывать себе в этом крохотном удовольствии. Почти невинном. Почти….

Не чувствуя сопротивления, Шон углубляет поцелуй, властно и требовательно прижимая меня к себе, словно закрывая нас обоих от этого мрачного мира и перенося куда-то далеко, где есть только мы и ничего больше…Ни страха, ни боли, ни неумолимой опасности.

Но внезапно невесомую тишину этого особенного момента нарушает холодный голос из динамиков: «Инициар Дерби, пройдите в модуль С». Это звучит как удар, как возвращение в реальность, о которой на мгновение удалось забыть.

Усилием воли заставляю себя прервать поцелуй и оторваться от Шона. Напоследок он порывисто заключает мое лицо в свои ладони, еще раз страстно прижимается к моим губам и только потом отпускает.

– Какого черта им от тебя надо? – с досадой бросает Шон, а я не могу оторвать наполненного сожалением взгляда от его припухших губ. Мои наверняка выглядят точно так же, но мне все равно.

Мы с Ховардом не сделали ничего плохого, не нарушили никаких правил. Другие инициары позволяли себе гораздо большее, и им сходило это с рук. Юлин и Финна, вообще, поселили вместе, и они особо не скрывали, насколько сблизились после перевода на «Аргус». Поэтому не думаю, что меня вызвали из-за зафиксированного камерами непристойного поведения. Непристойного… Черт, это же просто смешно.

– Пойду узнаю, кому я срочно понадобилась, – нервно пожимаю плечами и настойчиво прошу: – Ложись спать, Шон. Не жди меня.

– Может, это ошибка. Не ходи, – он порывисто хватает меня за руку, когда я решительно встаю, собираясь выйти из-за стола.

– Ничего со мной не случится, – погладив его по колючей от пробивающейся щетины щеке, мягко и ободряюще улыбаюсь, до конца не веря собственным словам. – Я же принцесса, забыл? Никто не посмеет обидеть дочь президента.

– Ага. Видел я… – хмуро начинает Шон, но я заставляю его замолчать, прижав кончики пальцев к кривящимся в скептической усмешке губам.

– И прекрати бунтовать. До хорошего это не доведет, – серьезно говорю я. – Не в наших интересах злить майора. Без него мы просто кучка смертников, Шон.

Настойчивыми уговорами отправив Ховарда спать, направляюсь искать модуль С. Сомневаюсь, что Ховарду удастся уснуть, пока я не вернусь, но попытаться стоило. Глупо улыбаясь, прижимаю руку ко все еще пылающим губам, прокручивая в голове наш поцелуй. Совсем не похожий на те, что у меня изредка случались с женихом. Вот вроде бы одни и те же стандартные действия, но эмоции абсолютно разные. С Солом я словно переступала через себя, играя какую-то чуждую мне, навязанную роль. И как бы ни старалась, наши отношения, если их вообще можно так назвать, были пресными, искусственными и натянутыми