документ в Министерстве. И ещё одна хихикающая богиня.

— И правда, — хихикнула Миранда. — Кстати, я упоминала, как сильно люблю шампанское?

— Ну так вот, мы можем пока делать вид, что того документа не существует, — продолжил Гарри. — Будем ходить на свидания, привыкать к тому, что мы — пара. Вряд ли я теперь смогу удивить тебя кольцом, но, когда придёт время, я обязательно спрошу позволения у твоего отца. И если он меня не убьёт, мы пойдём выбирать кольца вместе. Проведём такую свадьбу, какую тебе хочется. А что до того, что мы уже женаты... если это станет проблемой, разберёмся позже.

— Ты правда этого хочешь, Гарри?

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, — искренне ответил Гарри.

Он усмехнулся, вспомнив кое-что из сказанного Мирандой:

— А она, похоже, была права.

— Кто?

— Миранда, — пояснил Гарри. — Она говорила, что любовь — это когда ты хочешь, чтобы другой был счастлив, даже если тебе самому это чего-то стоит.

— Ну, я же богиня любви, — заметила Миранда. — Разумеется, я права. Хотя эти

31/821

ваши описания... почти так же плохо, как у некоторых менестрелей, а о них я и думать не хочу!

— Вы теперь всегда будете с нами? — поинтересовалась Гермиона.

— Вряд ли всегда, но после стольких лет работы, чтобы свести вас вместе, я к вам весьма привязалась. Хотя о моих волосах того же сказать нельзя. Но всё же продолжайте свой разговор, он весьма трогателен.

— Рада, что вам нравится, — ответила Гермиона, услышав в ответ мысленный смешок.

Она снова посмотрела на Гарри:

— А чего это стоит тебе, Гарри? Чтобы я была счастлива?

В её разуме вспыхнули образы. Она сама, восемнадцатилетняя, стоящая обнажённой в той белой комнате, и то, чем занимаются женатые пары. Девушка густо покраснела.

— Ты это увидела?! — воскликнул Гарри, который тоже покраснел. — Я... слушай, мне семнадцать лет, ну то есть опять пятнадцать, и всё же... ну... я невольно думаю о... — сбивчиво пытался он извиниться.

Гермиона улыбнулась, посмотрев на ладонь Гарри, всё ещё держащую её собственную:

— Гарри, мне самой восемнадцать, и мне правда очень лестно, что ты считаешь меня такой... желанной. Я и не думала, что кто-то вообще может... ну, так обо мне думать.

Она невольно вспомнила семнадцатилетнего Гарри, то, что он пытался скрыть перед появлением одежды, и как ей это понравилось. Эти мысли заставили обоих покраснеть ещё сильнее.

— Романтика и свидания — неплохая идея, Гарри. Мне было бы приятно почувствовать, что я не просто ходячий источник информации...

Она остановила возражения Гарри, снова приложив тому палец к губам:

— Понимаешь, такой я зачастую видела сама себя. Вечная заучка, зарывшаяся в свои книги, — она улыбнулась. — Вряд ли я смогу от них отказаться, но было бы здорово, если, поднимая взгляд от очередной книги, я видела бы того, кто смотрит на меня с любовью в глазах и сердце. И знала бы, что эта любовь — для меня и только для меня. Знаю, это наверняка глупо звучит.

— Вовсе нет. Но тебе не обязательно поднимать взгляд, чтобы знать, что моя любовь никуда не делась, и предназначена лишь тебе.

— Но всё же не позволяй мне тебя игнорировать, Гарри. Ни одна книга в мире не должна быть важнее, чем ты.

— Даже 'История Хогвартса'?

 

32/821

— Даже 'История Хогвартса', — кивнула Гермиона, продолжая смотреть Гарри в глаза. — Но я серьёзно. Обязательно говори мне, если я не буду уделять тебе достаточного внимания, или если почувствуешь раздражение. Надеюсь, я и сама замечу, если слишком уйду в чтение, но не хотелось бы до этого доводить. Твоё счастье для меня не менее важно, чем моё — для тебя.

Гермиона коротко рассмеялась и продолжила уже вслух:

— Я хочу романтики, и при этом собиралась встречаться с Роном? Где-то здесь определённо таится ирония.

Она опустила взгляд на Карту Мародёров, которая по-прежнему показывала точку с подписью 'Гермиона Поттер', и улыбнулась, поняв, что это уже не заставляет её так сильно нервничать.

— И ведь вроде я совсем недавно постучалась в дверь к Гарри. Как всё могло так быстро измениться? Моё сердце, моя жизнь, моё будущее... и всё из-за одного поцелуя.

— Но это же был волшебный поцелуй, помнишь? — ответил Гарри.

— Точно, — согласилась Гермиона, вспомнив, как её сон буквально воплотился в реальность.

Она улыбнулась мужу и наклонилась к нему, намекая на повторение.

— О Мерлин, я люблю магию, — только и успела она подумать, прежде чем Гарри накрыл её губы своими, исполнив её желание.

— Гермиона, я хочу, чтобы у нас было столько романтики, сколько ты захочешь, но пожалуйста, давай не будем ходить к мадам Паддифут, — попросил Гарри жалобным тоном, когда поцелуй завершился. — Вряд ли я смогу снова туда войти.

Гермиона хихикнула, вспомнив свидание Гарри с Чжоу в день Святого Валентина пару лет назад, ну или несколько месяцев назад.

— Ладно. Но и квиддичные тренировки за свидания не считаются!

— Идёт, — согласился Гарри. — Хотя я бы и не подумал считать их свиданиями.

— А что ты считаешь достойным свиданием, Гарри?

— Я надеялся, что ты мне расскажешь. У меня и опыта в этом практически нет.

— А меня ты на многих свиданиях видел? — улыбнулась девушка.

— Но у тебя есть родители, и ты много читаешь; думаю, мы бы могли вместе сходить в Хогсмид, в те же 'Три метлы', но что миссис Поттер приходит в голову при мысли о романтических свиданиях?

— Ну, в магловском мире — совместный ужин, поход в кино или в театр. Может быть, иногда танцы. Это вовсе не обязательно делать постоянно, но время от времени — это было бы здорово.

33/821

— Ну, если сможем безопасно выбираться в обычный мир — сделаю, что смогу, — пообещал Гарри.

— Вот, кстати, и ещё одна проблема. Дополнительная причина преуспеть в том, что нам нужно сделать, — заметила Гермиона. — И значит, мы собираемся до поры до времени скрывать наш брак, но открыто встречаться. И как мы донесём это до Рона?

— А какая разница?

— Не знаю, Гарри. Но ведь всего часами, может, даже минутами раньше он был нашим другом и парнем, который мне, казалось, нравился. Трудно сразу принять