комнате, напоминающей маленькую гостиную. Гарри достал зеркало, развернул его и произнёс ‘Сириус Блэк’. И почти сразу же в зеркале появилось лицо его умершего два года назад крёстного.

— Гарри, это ты? — спросил Сириус. — У тебя что-то не так? — обеспокоенно добавил он, увидев навернувшиеся на глаза крестника слёзы.

— Нет, Сириус, — ответил Гарри сдавленным голосом. — Теперь всё намного лучше. Ты не представляешь, как я рад тебя видеть.

— Снегг опять тебя доставал? Или Амбридж?

— Нет, Сириус, — ответил Гарри, тихо всхлипнув. — С тобой кто-нибудь есть?

— Только Кикимер. Ох, как же меня достал этот бесполезный эльф, — выплюнул Сириус.

Гарри поморщился от тона крёстного, говорившего об эльфе, но тут заговорила Гермиона:

54/821

— Сириус, право же, тебе стоит относиться к Кикимеру получше.

— Там с тобой Гермиона? — спросил Сириус.

— Да, и она — одна из причин, почему я собрался с тобой поговорить. Но нам вправду нужно поговорить лично.

— Но ты ведь не сможешь покинуть Хогвартс ещё две недели. Или следующий выходной будет хогсмидским?

— Нет, и ты сюда прийти не можешь, — согласился Гарри. — Нам нужно отправиться к нему.

— Как?.. А-а-а, ну конечно, — подумала Гермиона, поняв план Гарри. — Визжащая хижина? Но можем ли мы по-прежнему трансгрессировать?

— Это прежде всего мысленное умение. Мы знаем, как это делается, а Министерство не может его отслеживать. И мы столько раз трансгрессировали на Гриммо, что наверняка легко это повторим. Надо лишь выбраться с территории замка, и Невилл показал нам, как это сделать.

Пока Гарри продолжил разговаривать с Сириусом, Гермиона сосредоточилась на комнате вокруг них и пожелала, чтобы она открыла проход в Визжащую хижину. Через несколько секунд в комнате появилась ещё одна дверь.

Гарри заметил появившуюся дверь и, кивнув Гермионе, снова посмотрел в зеркало:

— Сириус, я скоро снова с тобой свяжусь, но если в доме кто-то появится, вызови меня по зеркалу.

— Зачем?

— Сириус, пожалуйста, просто сделай это.

— Хорошо, детёныш.

Изображение Сириуса исчезло, и Гарри засунул зеркало в карман.

— Пойдём, — сказал он, направляясь к новой двери.

Идти им пришлось довольно далеко, но в итоге они оказались перед другой дверью. Гарри осторожно приоткрыл её и ощутил, как его захлёстывают воспоминания о прошлой ночи. Они оказались в той же комнате, где Волан-де-Морт убил Снегга. Гарри легко мог представить себе парящую в воздухе сферу с Нагайной внутри, последний крик Снегга, когда та обвила его голову и плечи. Он словно наяву видел, как зельевар корчился на полу, понимая, что пришла его смерть.

— Что-то не так? — спросила Гермиона, но тут же поняла, что именно Гарри себе представил. Она ласково положила руку ему на плечо и стала ждать.

Гарри наконец очнулся от воспоминаний, повернулся к своей жене и кивнул:

55/821

— Я в порядке. Пошли.

Когда они зашли в комнату и закрыли за собой дверь, та исчезла.

— Интересно, как Невилл заставлял её оставаться? — задался вопросом Гарри.

— Ну, они говорили, что кто-то должен был оставаться в комнате.

— В том-то и дело: в первый раз, когда Невиллу потребовалась еда, с ним никого не было.

— Действительно, — задумалась Гермиона. — Может, он позвал Аберфорта, а сам не выходил из прохода?

— Вполне вероятно, — согласился Гарри, оглядывая комнату.

Его разум продолжали одолевать воспоминания, но он решительно их отгонял.

— Продолжаем, — сказал он с лёгким вздохом. — Нам сегодня нужно многое сделать.

— Погоди, Гарри, — остановила его Гермиона, когда он уже стал поворачиваться. — Трансгрессировать отсюда довольно далеко. Нам нужно позаботиться, чтобы нас не расщепило. Что может быть хуже того, что нас в таком состоянии обнаружат министерские, а особенно Амбридж? Несовершеннолетние, вне Хогвартса, и пытавшиеся трансгрессировать.

— Тогда давай по одному. Я отправлюсь первым, и если что-то пойдёт не так, — Гарри протянул Гермионе зеркало, — то зови Сириуса на помощь. Если даже меня расщепит, я по крайней мере окажусь у его крыльца. Если же я безопасно перемещусь, я дам тебе знать, а если у тебя возникнут проблемы — ты сообщи мне.

Гарри вышел на середину комнаты. Вспомнив крыльцо дома двенадцать на площади Гриммо, куда он не раз трансгрессировал в прошлом году, и собрав в кулак ‘нацеленность, настойчивость и неспешность’, он крутанулся на месте и исчез.

— Я на месте, целый и невредимый. Жду тебя, — услышала Гермиона в своём разуме.

Улыбнувшись, она повторила процесс и оказалась рядом со своим мужем.

— А так куда удобней попадать в Лондон, чем на фестралах, — заметила она.

— Тут ещё вот какая сложность, — сказал Гарри, доставая палочку. — Не думаю, что постукивание палочкой может активировать Надзор, но...

Дверь дома на Гриммо не имела ни дверного молотка, ни даже ручки. Она открывалась по стуку палочки, дабы ни один магл не мог проникнуть в дом чистокровных.

— Надзор не активируется, это просто магическая идентификация, — успокоила

56/821

его Гермиона.

Гарри стукнул кончиком палочки в дверь и услышал знакомые металлические щелчки, после чего дверь со скрипом открылась. Переступив через порог, они невольно ожидали срабатывания заклятия косноязычия, наложенного Грозным Глазом, но сообразили, что для этого ещё рано. Они облегчённо выдохнули, когда прошли мимо портрета матери Сириуса, не разбудив её.

Гарри повернулся к Гермионе:

— Дашь мне зеркало?

Когда девушка так и сделала, Гарри произнёс ‘Сириус Блэк’.

— Детёныш, я как раз тебя вызывал. Я заметил, как защитные заклинания раздвинулись, так что кто-то сюда пришёл.

Тот же голос, что раздавался из зеркала, был слышен сверху по лестнице. Гарри с Гермионой подняли взгляд и увидели стоящего пролётом выше Сириуса.

— Ты ведь не против компании за завтраком, а? — улыбнулся Гарри.

Сириус застыл на месте, выглядя довольно комично: в одной руке он держал зеркало, одна нога была поднята в воздух, а на лице было выражение полнейшей растерянности. Его взгляд метался от пары подростков к зеркалу в руке, и обратно. На его губах рождались слова вроде ‘как’ и ‘где’, но ни единого звука не раздавалось.

— Что происходит, Гарри? Что ты здесь делаешь? — спросил он, наконец опомнившись.

— Давай пойдём на кухню и поговорим, но дай нам знать, если придёт кто-то ещё, — сказал Гарри. — Больше никто не должен знать, что мы здесь.

—