Блокгауз должен одновременно служить и размещением гарнизона на роту или взвод и базой для них. В таких блокгаузах должны быть размещены пулеметы, 45-мм орудия и устроены бойницы для круговой обороны. Лес перед блокгаузами должен быть расчищен на 200–300 метров, устроены засеки, завалы, оплетенные проволокой. В гарнизонах этих блокгаузов должны быть лыжники;

в) только таким обеспечением тыловых дорог мы сделаем свободным движение на них и создадим базы для действий лыжников в промежутках между ними.

Первые недели на войне были для Чуйкова особенно трудными. О тех горьких днях он никогда не любил вспоминать. Слишком много ошибок ему пришлось исправлять, а в некоторых ситуациях даже не было возможности что-то изменить. Аналогично было и с решениями, порой очень непростыми, их требовалось принимать незамедлительно, поскольку от этого зависели жизни людей.

На тот момент положение всех дивизий 9-й армии было крайне тяжелым. Первой в окружении оказалась 163-я стрелковая дивизия комбрига А.И. Зеленцова. Она нанесла удар из района Ухты[17] на важный транспортный узел Суомуссалми. На начальном этапе наступления дивизия, несмотря на сложный рельеф местности, продвинулась вглубь финской территории на 50 километров. Но высшее руководство требовало «всемерно форсировать продвижение наших войск». Овладев Суомуссалми, дивизия в результате оказалась рассечена финскими войсками и попала в окружение. Это произошло 11 декабря.

На помощь дивизии Зеленцова была направлена 44-я Киевская Краснознаменная им. Н.А. Щорса стрелковая дивизия под командованием комбрига А.И. Виноградова. 20 декабря передовые отряды дивизии, усиленной бронетанковой бригадой, вступили на Раатскую дорогу со стороны СССР и стали продвигаться в направлении Суомуссалми. Колонна, состоявшая из более чем 15 тысяч человек, свыше 40 танков, 120 полевых орудий, сотни грузовиков и 4500 лошадей, растянулась на 20 с лишним километров.

Через два дня эта огромная колонна была остановлена мощным заслоном финнов в 12 километрах от Суомуссалми. Затем их мобильные отряды лыжников, действуя с флангов, расчленили двигавшиеся войска на 6 частей и постепенно стали перемалывать попавшие в котлы полки и батальоны дивизии. Коммуникации были нарушены. Снег, метели и характер местности не позволяли частям дивизии использовать в полной мере боевую технику. Не имевшие зимнего обмундирования красноармейцы страдали от сильных морозов. Оказавшись в котлах, подразделения дивизии лишились подвоза боеприпасов, горючего, продовольствия… Кроме того, не было возможности эвакуировать в тыл раненых, обмороженных.

Только 122-я дивизия из всей 9-й армии, прибывшая из Бреста Белорусского Особого военного округа, сумела выдержать испытание в тяжелейших боях. Она передислоцировалась в район Кандалакши накануне войны, и уже 30 ноября вступила в боевые действия. В дальнейшем, располагая неплохим вооружением и обученным личным составом, успешно продвигалась вперед. К слову сказать, лыжным батальоном в 596-м стрелковом полку командовал уже упоминавшийся в нашем повествовании будущий командующий ВДВ, легендарный Василий Маргелов. В декабре и в последующие месяцы соединение, которым командовал комбриг П.С. Шевченко, прочно удерживалось на занятых рубежах.

Вот в таком виде, можно сказать, была 9-я армия, оставленная Чуйкову его предшественником. Но и винить комкора Духанова, кстати, опытного военачальника, было нельзя. До назначения на должность командарма-9 Духанов являлся заместителем командующего войсками Ленинградского военного округа. Однако указания сверху вынуждали его бросать в бой плохо экипированные и слабо обученные войска. Да и многие командиры, начальники штабов этих частей и соединений были подготовлены не на должном уровне. Они не знали обстановки, не умели организовать управление вверенными частями, а некоторые из них в ходе боевых действий проявили даже трусость, оставив своих подчиненных.

Сохранилась стенограмма разговора командира 44-й стрелковой дивизии комбрига А.И. Виноградова и начальника штаба этой дивизии полковника О.И. Волкова с командующим 9-й армией комкором В.И. Чуйковым и начальником штаба этой армии комдивом А.Д. Соколовым в 1 час ночи 26 декабря 1939 года. Из разговора видно, что командир дивизии и начальник штаба даже не владеют обстановкой, которая сложилась на их участке фронта. Вот запись этого разговора:

Начальник штаба 44 сд [стрелковой дивизии] Волков:

1/25 сп [1-й батальон 25-го стрелкового полка], который ушел в обход… он достиг к 16 часам этого пункта, позже часов в 20.00 он доложил командиру 305 сп [305-й стрелковый полк], что обходится противником и начал отход на юг… ему приказал организовать круговую оборону удерживать в достигнутом районе, другой же батальон к 18 часам сосредоточился на юго-восточном берегу того же озера. Я понял, что Вы спрашиваете об этом.

Начальник штаба 9-й армии комдив Соколов:

– Думает ли Виноградов, что эти части найдут фланг противника, и он выполнит задачу ту, как он решил.

Волков:

– Его решения еще нет, будет ли от Вас завтра какое указание или приказ?

Соколов:

– Вы как начальник штаба совершенно не знаете о решении своего командира, который передал в боевом донесении в 21.00. Там точно сказано его решение, Вашего командира, а Вы говорите, что он решения не принял. Вы что, со своим командиром не в ладах что ли?

Волков:

– Нет, не в этом дело, мы с ним говорили и делали наметки в 19 часов, после чего я был занят другими вопросами, а он дал решение, о котором, правильно, я еще не осведомлен и по которому я собирался к нему идти.

Соколов:

– Тогда позовите комдива.

Волков:

– Командир отдыхает, а я позову начальника 1-го отдела, которому он передал решение.

Командующий 9-й армией комкор Чуйков:

– Говорит комкор Чуйков. Немедленно позвать командира.

Волков:

– Есть позвать командира. Прошу подождать несколько минут, сейчас он будет.

Командир 44-й сд комбриг Виноградов:

– У аппарата командир Чуйков:

– Говорит Чуйков. Мне Ваш начштаба не смог доложить Ваше решение, хотя я от Вас его получил. Доложите, Вы серьезно решили завтра атаковать? И все ли у вас готово? Потому что, судя по Вашему Начштаба, я сомневаюсь в подготовке. Виноградов:

– Я решил 3/305 сп [3-й батальон 305-го стрелкового полка]…

Чуйков:

– Не надо называть мне нумерацию, я спрашиваю, готовы ли Вы, потому что Ваш начштаба не готов.

Виноградов:

– Батальон в 16.00 прибыл к 26 километру в р-н действий и с рассвета будет готов к наступлению, остальные батальоны находятся в своих исходных положениях, так же готовы к наступлению. Не имею кроме ПА 305 сп артиллерии, подход которой крайне необходим.

Чуйков:

– Так Вы принимаете решение серьезно и рассчитываете на успех, потому что эти два дня говорят о другом.

Виноградов:

– Считаю, что обходом двух батальонов из-за правого фланга при достаточном количестве авиации, которая произведет бомбежку непосредственно переднего края противника, можем рассчитывать на успех.

Чуйков:

– Скажите, Вы лично знаете, где находится передний край противника перед обходящими батальонами? Уверен, что Вы не знаете, а требуете от авиации, чтобы она уложила бомбы по переднему краю. Это к тому, еще авиация не в каждую погоду может летать. Я спрашиваю, рассчитываете ли Вы своими силами серьезно подготовиться, серьезно атаковать и достигнуть серьезных успехов? Я спрашиваю потому, что Ваш штаб ничего не знает о Вашем решении отсюда и Ваша подготовка.

Виноградов:

– При данной насыщенности артиллерией без Вашей помощи на сокрушительный успех не рассчитываю.

Чуйков:

– Тогда крепко закрепиться на достигнутых рубежах, вести разведку вправо и влево и готовиться к серьезным действиям. Приказ получите дополнительно. Все.

Виноградов:

– Очень будет хорошо, если получится подтянуть свою артиллерию.

К сожалению, положение 44-й дивизии ухудшалось с каждым часом. Как свидетельствуют документы, в результате ударов, которые нанесли финские войска с 30 декабря 1939 года по 4 января 1940 года, дивизия была разрублена на шесть частей. Каждая из них, по сути, сражалась в одиночку. Ни комбриг Виноградов, ни его штаб не сумели разгадать замысел финнов и организовать им отпор. Усугубили и без того сложную ситуацию действия финской разведки, узнавшей о планах советского командования. 27 декабря разведка захватила ряд приказов по 44-й дивизии, что позволило противнику подготовиться к отражению атак. Спустя несколько дней финны сами перешли к активным боевым действиям. Кроме того, в самый ответственный момент один из батальонов дивизии, бойцы которого не получали пищи четверо суток, самовольно оставил