сторону, поражаясь собственной скорости и мощи. На краю сознания мелькнула мысль, что всё это мне просто кажется.

В следующую секунду я ударил по ещё одному всаднику, что оказался на глазах. Теперь — своей силой. Но совсем не так, как привык. Чистой голой мощью. Которая почему-то прошла через его щит и буквально поджарила солдата.

Следом, таким же способом уложил ещё двух. Бросив сухое бревно, достал четвёртого. Получил сразу две артефакторные пули в корпус, но меня это отчего-то совсем не обеспокоило. Только разозлило. Глупые смертные считают, что меня так просто убить?

В момент, когда я отрывал одному из них голову, которая сейчас выглядела, как покрытый пеплом и расколотый череп, разум напомнил, что я и сам человек. Но, от этой мысли я тут же отмахнулся.

Пришёл импульс ярости от Ровера — пёс добрался ещё до кого-то из врагов. Я же обнаружил, что один из них спешился и шагает прямо на меня, на ходу стреляя из револьвера. Смешной. Забавный человечек.

Когда он выпустил шестую пулю, как и все остальные, сгоревшую в завихрениях синих искр, я рассмеялся. А тот швырнул в сторону оружие, обнажая шпагу. Вперил в меня яростный взгляд.

— Что ты такое? Чудовище.

Рывок вперёд. Уход вправо. Атака. Шпага проткнула воздух над моей головой, а дерзкий воин рухнул на землю. Тяжело стоять, когда одна из твоих ног переломлена пополам.

Я добил врага его же оружием. Вонзив клинок в голову и поглотив силу. А потом устремился в погоню — оставшиеся в живых решили покинуть поле боя. Разумный ход. Но стоило сделать это раньше. Ещё лучше — сидеть дома и не выходить на эту войну против сына Стрибога. Хотя нет. Против Претора Эгида. Или всё не так? Кто я? Какая память фальшива, а какая настоящая? Как понять?

Закружившиеся мысли настолько заняли мозг, что я временно выпал из реальности. Очнувшись уже после того, как настиг беглецов. По крайней мере, на земле валялись человеческие трупы, а никого из живых рядом не чувствовалось.

Единственным плюсом была уверенность, которая появилась в моей голове. Осознание того, что я Претор Корпуса Эигды.

Правда, как только эта мысль утвердилась, меня снова скрутило от приступа боли. На этот раз двойного — горела плоть, которую пекло изнутри, и одновременно разрывалась на части голова. Тот осколок чужой памяти, в который я нырнул, развалился на части. Все остальные пытались занять его место. Рвались к цели, как легионеры, завидевшие маркитанток и мобильный бордель.

Прижавшись спиной к стволу сосны, я сполз на землю. Обхватил голову руками, пытаясь заставить себя успокоиться. Собраться и перехватить управление ситуацией.

Получилось это не сразу. Я даже не мог сказать, сколько именно времени просидел на месте. Полностью погружённый в свои мысли и не замечающий ничего вокруг.

Наконец, всё прекратилось. Чужая память успокоилась. Её компоненты либо распались на части, либо залегли на дно моего разума, больше не пытаясь перехватить контроль. А мозг снова заработал, принявшись анализировать ситуацию.

Предположений о том, что именно произошло, у меня появилось сразу несколько. Но анализировать их я собирался позже. Когда выберусь отсюда, оказавшись в спокойном месте. Слишком много шума произвела схватка. Рано или поздно здесь окажется ещё один отряд противника. Либо вовсе — регулярная имперская армия. Солдат которой мне убивать вовсе не улыбалось.

Потому, с некоторым трудом поднявшись на ноги, я потянулся к разуму Ровера. Тот моментально оказался рядом — молнией выскочил из-за деревьев и подскочил к ногам, радостно виляя хвостом. Энергетическая структура зверя стала ещё плотнее. Сейчас он не так уж сильно отличался от обычного пса из плоти и крови. Конечно, если забыть о том, что мой ретривер был соткан из чистой энергии.

Долго скакать вокруг себя я ему не позволил. Вместо этого отправив на поиски ближайшей лошади. Моя собственная была мертва. Но, после убитых всадников, которые мне всё же не привиделись, осталось сразу несколько скакунов. Остальные убежали дальше. А эти задержались поблизости. Так что Ровер помчался к одному из них.

Ещё один момент, который оказался явью — божественная «искра». Совсем крохотная и тусклая. Тем не менее, она имелась. Кружилась рядом со столпом Изначальной силы, который изрядно прибавил в размере.

Между ними протянулась толстая нить связи, по которой свободно циркулировала энергия. А вот я испытал полноценный шок. Эксперименты по внедрению в человеческое тело божественных «искр» имели место давно. Перспектива обрести воинов, которые изначально смогут сражаться с божествами на равных, были привлекательна.

Одно дело — тратить века, чтобы выковать Стража, способного выйти в одиночку против сильного бога и победить. Совсем иное — сократить срок его подготовки до нескольких лет, за счёт всего одной успешно проведённой процедуры.

В теории это выглядело отлично. На практике — большинство добровольцев погибали в процессе операции. Те же немногие, кто получал «искру», использовать ее могли с трудом. Симптоматика всегда была одной и той же — распад плоти, ущерб собственной энергетической структуре и в конце концов — отторжение.

Пройдя два десятка шагов, я остановился. Оглядел место недавней схватки, присматриваясь к отпечаткам силы. И поражённо хмыкнул.

Здесь был использован такой объём божественной силы, что я должен был развалиться на части. В лучшем случае — начать расползаться по швам, каким-то чудом поддерживая себя специализированными плетениями. Но нет. Вот он я — стою, смотрю по сторонам и удивляюсь.

В стороне громко заржала лошадь, которую уже гнал в мою сторону Ровер. Когда та выскочила прямо на меня и шарахнулась в сторону, я сначала не понял в чём дело. И только спустя мгновение, всё же поймав скакуна, догадался посмотреть на себя глазами своего боевого зверя.

От одежды практически ничего не осталось. А те лохмотья, что сейчас беспорядочно прикрывали тело, щедро пропитаны кровью. В ней же была перепачкана вся кожа и лицо. Кое-где я вовсе был обуглен. Как будто отдельные мои части соприкасались с жарко раскалёнными углями.

По-хорошему, стоило помыться и сменить одежду. Только вот делать это сейчас было абсолютно некогда. Да и негде. Разве что попытаться отыскать лесной ручей.

В итоге я добрался до трупа своей предыдущей лошади, забрав лук и уцелевшее снаряжение. А спустя считанные секунды уже скакал прочь от этого места.

* * *

Вышеслав Цурабов вовсе не был зол. Назвать его нынешнее состояние бешенством тоже было сложно. Скорее, это было абсолютно неверие в реальность происходящего. На которую накладывалось желание казнить всех исполнителей. А потом проснуться. Потому что подобное могло