Каждый день жестокие бои на Сталинградском направлении рождали новых героев. Все – от солдата до генерала – старались выстоять в кровавой схватке с ненавистным врагом. Генерал-лейтенант в отставке И.А. Ласкин, а в период Сталинградской битвы генерал-майор, начальник штаба 64-й армии в своей книге «У Волги и на Кубани» написал о Чуйкове такие строки:

В эти тяжелые дни генералы М.С. Шумилов и В.И. Чуйков особенно хорошо показали себя в руководстве войсками.

Мне вспоминается такой случай… В.И. Чуйков выехал на передовые позиции в район [села] Абганерово. На одном из участков он заметил наших отходящих бойцов, которые оказались, как выяснилось, без руководства. Генерал остановил солдат и быстро организовал оборону.

Вскоре на этом участке обозначилось наступление еще более крупных сил противника, чем раньше, и Василий Иванович решил непосредственно руководить боем. Обычно, когда он прибывал в часть, тут же его адъютант или он сам звонил в штаб армии и сообщал, где находится. Но в этот день не было ни одного звонка. Приближался вечер. Все руководство армии собралось на командном пункте, а генерала Чуйкова не было. Мы обзвонили все штабы дивизий, но никто толком ничего не мог сказать. Все были всерьез обеспокоены. Тогда член Военного совета армии К.К. Абрамов направил на передовую комиссара штаба армии старшего батальонного комиссара Б.И. Мутовина и политработника старшего батальонного комиссара Валиковского с задачей во что бы то ни стало найти Чуйкова.

Мутовин потом рассказывал, что, пока они через офицеров и бойцов искали В. И. Чуйкова, стало совсем темно. Жаркий бой затих, но совсем близко взлетали сигнальные и осветительные ракеты. Значит, линия фронта рядом. Наконец солдаты указали место, где стоял «виллис» Чуйкова. Василий Иванович спал на разостланной у машины шинели, а адъютант и водитель дремали в кабине. Когда Мутовин разбудил их, Чуйков по взлету ракет мгновенно понял, что они находятся неподалеку от линии фронта, и строго сказал адъютанту:

– Я разрешил немного отдохнуть себе и водителю, а вам поручил смотреть за полем боя. А вы тоже спать? Похоже, что вы, товарищ адъютант, из тех, которые охраняли штаб Чапаева, да потеряли чувство ответственности, уснули и этим погубили народного героя… Обидно было бы из-за вашей безответственности попасть в лапы немцев. Правильно я говорю?

Адъютант стоял как вкопанный и не проронил ни одного слова. Стоял молча и водитель машины: тоже вроде бы чувствовал себя виноватым.

Потом, обращаясь к Мутовину, Чуйков сказал:

– Спасибо, что своевременно появились тут. Четверо суток, знаете, не спал. Измучился. Прилег на шинель, чтобы немного передохнуть, да вдруг задремал…

Нужно сказать, что Василию Ивановичу ежедневно приходилось выезжать на самые опасные участки, и его хорошо знали в войсках. Известно, что каждый человек имеет свою особую натуру, свой особый нрав, свой характер, свой образ мыслей и действий. Наиболее полно личность человека проявляется в трудной, опасной обстановке. А генерал В. И. Чуйков уже не раз побывал в таких ситуациях, и все отмечали его боевые достоинства… Он очень многое сделал для достижения устойчивой обороны 64-й армии с первых же дней ее прихода на фронт. Помощь Василия Ивановича командирам соединений и частей в организации боевых действий войск по отражению многочисленных ударов врага в это тяжелое время мы все видели и высоко ценили. […]

Противник сильно обстреливал и бомбил с воздуха наши позиции. Чуйков наблюдал за полем боя. Вместе с ним в неглубокой траншее находились и некоторые офицеры штаба. На наблюдательный пункт посыпались бомбы. Но ни один офицер не ушел в находившееся рядом укрытие, потому что не уходил Василий Иванович. Взрывной волной сбило с ног полковника Н. М. Журавлева, который был всего метрах в пяти от Чуйкова, слегка засыпало землей полковника А.Н Янчинского и других, а генерал будто ничего этого не замечал и спокойно продолжал стоять в окопчике.

Когда бомбежка кончилась, Б. И. Мутовин, не обращаясь ни к кому конкретно, заметил:

– Во время налета надо бы уходить в укрытие.

В. И. Чуйков, услышав эту фразу, сказал резко:

– Если старший начальник от каждой бомбы будет бегать по укрытиям и терять наблюдение, то он не заметит, как над его головой начнут ходить танки. И что за авторитет будет иметь такой начальник у подчиненных, как он сможет требовать от войск удержания позиции при бомбежках?

Действительно, Чуйков никогда не кланялся пулям. Смелость и решительность была отличительной чертой его характера. А еще он всегда был рядом с солдатом – главным тружеником войны. Бойцы верили Чуйкову и он верил им. Вроде бы не по чину командарму идти в роты и батальоны, его дело, как говорится, рисовать на картах стрелы направлений ударов, управлять войсками из штаба или находиться на командном пункте. Ан нет: Василий Иванович был траншейным генералом и, если можно так выразиться, генералом поля боя. Чуйков еще с Гражданской войны знал, «что когда побеседуешь с бойцами в окопе, разделишь с ними и горе, и радость, перекуришь, разберешься вместе в обстановке, посоветуешь, как надо действовать, то у бойцов обязательно появится уверенность: “Раз генерал был здесь, значит, надо держаться!” И боец уже не отступит без приказа, будет драться с врагом до последней возможности».

Когда в начале 2000-х годов Академия военных наук Российской Федерации составила рейтинг 20 военачальников, командовавших армиями в годы Великой Отечественной войны и ставших наиболее уважаемыми во фронтовой среде, то первой в списке этого рейтинга стояла фамилия Чуйкова. Это исследование, в котором принимали участие известные маршалы, генералы армии и военные историки, явилось лишним подтверждением того, каким непререкаемым авторитетом Чуйков пользовался в войсках. Следующие места в рейтинге заняли генералы армии П.И. Батов, А.П. Белобородов, маршалы Советского Союза А.А. Гречко, Н.И. Крылов, К.С. Москаленко… В рейтинг также вошли генерал-полковники И.И. Людников, В.Я. Колпакчи, М.С. Шумилов, с кем Чуйкова свела судьба под Сталинградом. Однако вновь вернемся к фронтовым будням нашего героя.

В 20-х числах августа сражение на Сталинградском направлении приобрело еще более жестокий накал, перекинувшись к востоку. Силы двух советских фронтов Сталинградского и Юго-Восточного были рассечены до самой Волги. Войска 6-й армии Паулюса и 4-й танковой армии Гота прямиком были нацелены на Сталинград. На тот момент враг в разы превосходил советские войска. Так, по орудиям и минометам – в 2,2 раза, по танкам – в 4 раза и по самолетам в 2 раза.

Гитлер отдал приказ взять Сталинград к 25 августа. Он был буквально одержим этим промышленным центром на берегу Волги, по которой и вдоль которой пролегали важные транспортные артерии, соединявшие центр России с южными регионами СССР, в том числе Кавказом и Закавказьем. Перед войной в городе насчитывалось почти полмиллиона жителей. Здесь было более сотни промышленных предприятий, в том числе Сталинградский тракторный завод, «Баррикады», сталелитейный завод «Красный Октябрь», судоверфи.

По замыслу немецких стратегов захват Сталинграда позволил бы Германии перерезать важные для Советского Союза водные и наземные транспортные коммуникации, надежно прикрыть левый фланг своих войск и создать серьезные затруднения со снабжением Красной армии. Захват Сталинграда должен был подорвать у народов СССР веру в Сталина и, наоборот, стал бы идеологической победой Германии, воодушевив солдат и население рейха на новые успехи в борьбе с Советским Союзом.

Поэтому он требовал овладеть Сталинградом любой ценой. Генералы вермахта старались изо всех сил. Отполированные танковые траки утюжили прокаленные летним зноем бурые приволжские степи. Командиры танков в черных распахнутых куртках, открыв люки, уже взирали на длинную шеренгу зданий древнего города, протянувшегося вдоль Волги на десятки километров. В цейсовские бинокли были видны трубы предприятий, жилые кварталы.

Бои принимали все более ожесточенный характер. Чем ближе немцы подходили к городу, тем напряженнее становились схватки, тем бесстрашнее сражались его защитники. 23 августа несколько пехотных, моторизованных и танковая дивизии немцев из состава 6-й армии Паулюса вышли к Волге. Но расширить прорыв на северной окраине города им не удалось. Поселки Рынок, Спартановка, Орловка, где была организована оборона, стали для врага неприступной преградой. На юге, на участке 64-й армии, фашистам вообще не дали прорваться к Волге. Наиболее слабой оказалась оборона 62-й армии. Здесь на участке Вертячий – Песковатка противнику удалось прорвать линию обороны и выйти севернее поселка Рынок. В образовавшийся коридор хлынули немецкие танки…