также поддержаны общественным мнением, и как раз к такому результату приведет их обсуждение в провинциальной ассамблее»[610]. То есть целью предлагаемых нововведений, как он сам ее объяснял, было предание части государственных дел широкой гласности и повышение таким образом доверия и авторитета власти в глазах подданных.

Когда позднее уволенный в отставку Неккер подводил итоги своего министерства в трактате «О финансовой администрации во Франции» (1784), главными достижениями он назвал учреждение новой провинциальной администрации и публикацию финансового отчета. В оценке этих двух мероприятий он оперировал преимущественно этическими категориями, рассуждая об их влиянии не столько на политику Франции, сколько на общественные нравы и добродетели. То и другое, по его словам, просвещало, умиротворяло и направляло умы, пробуждая идеи справедливости и патриотизма. Широко осведомленные о состоянии государственных дел подданные будут осознавать интересы страны, с готовностью служить им и доверять своим правителям.

Несколько страниц введения к трактату Неккер посвятил власти общественного мнения, в которой он видел важнейшую отличительную черту современной ему Франции. Суждения бывшего министра на этот счет изложены в стиле политического манифеста. «Общественный дух, любовь к знакам уважения и похвалам создали во Франции трибунал, перед которым обязаны предстать все люди, обращающие на себя внимание: там царит общественное мнение, присуждая награды и лавры, создавая и разрушая репутации»[611]. Причем в других странах общественное мнение, с точки зрения Неккера, не имеет такой власти, как во Франции — стране одновременно монархической и просвещенной. В деспотических государствах народы с рабской покорностью следуют воле правителя. Граждане республики слишком дорожат личной независимостью и потому во всем руководствуются собственным мнением, на которое могут повлиять разве что авторитет и красноречие иных парламентских депутатов. Наконец, для южных народов тягостно бремя любой власти, в том числе и власти общественного мнения; они всецело покорны своим чувствам и богатому воображению. Таким образом, иностранцы не могут даже представить себе, какую роль играет во Франции общественное мнение: «Им трудно понять, что это за невидимая сила, которая, не имея ни денег, ни стражи, ни армии, диктует свои законы городу, двору и самим обитателям королевского дворца»[612].

Главную трудность управления финансами во Франции Неккер видел в отсутствии института, представляющего нацию (de corps représentatif de la nation), который обсуждал бы важнейшие административные вопросы и принимал решения. Министры заботятся каждый не об общих интересах, а только о делах своего департамента и хотят выслужиться перед королем, даже за счет своих коллег, что, впрочем, является бедой всех монархических государств[613]. На исправление этого недостатка как раз и была нацелена идея создания повсеместно провинциальных ассамблей, которые занимались бы взиманием налогов, благотворительностью и общественными работами. Другую проблему Неккер видел в том, что во Франции круг лиц, из которого назначают на высшие административные посты, ограничен несколькими влиятельными семьями и потому слишком узок[614]. Он предлагал этот круг расширить и, в частности, назначать генеральных контролеров финансов из магистратуры и бывших провинциальных интендантов.

Франция, с точки зрения Неккера, — страна богатая, но плохо управляемая. Денег в ней много, но они не все в обороте из-за недостатка доверия правительству со стороны населения. Население страны многочисленное, но бедное из-за чрезмерного и неправильного налогообложения. Король получает большие доходы, но из них 2/5 уходит на уплату государственного долга. Люди платят высокие налоги, «но только путем укрепления доверия можно будет найти достаточные ресурсы в чрезвычайных условиях»[615]. В управлении страной отсутствует преемственность, каждый министр финансов проводит свою политику, отменяя мероприятия предшественника. И вот вывод, к которому приходит Неккер: «Нужно положить конец этим непрерывным колебаниям, нужно укрепить неустойчивую администрацию; и это важное свершение может стать лишь результатом прогресса просвещения и сильного воздействия общественного мнения»[616].

Помимо главного труда, каким стал трактат «О финансовой администрации во Франции», Неккер сочинил еще один, в котором осмыслил свой политический опыт с религиозной точки зрения. В отличие от него Терре, хотя и был аббатом, по религиозным вопросам ничего не писал. Правда, до Неккера на религиозные темы писал Тюрго, но лишь в ранние годы, а после того как сменил церковную карьеру на административную, — только о проблеме веротерпимости. В «Записке о веротерпимости» («Mémoire sur la tolérance», 1775) Тюрго рассматривал этот вопрос с политической точки зрения, утверждая, что монарх не является богословом и потому не может судить, какая вера является истинной, а какая — нет. Не во власти короля насильно обратить подданных в свою веру, так что Людовик XIV совершил большую ошибку, отменив Нантский эдикт и понадеявшись сделать всех французов католиками. Совесть подданных и спасение их душ не находятся во власти монарха. Это прерогатива Церкви, которая не обладает политической властью и потому тоже не может ни к чему принуждать подданных короля[617].

Неккер же посвятил свой трактат с красноречивым названием «О важности религиозных убеждений» (1788) общественной пользе религии, связи политики и морали, религии как основе морали. Он признавался, что его поражает царящее вокруг безразличие к религиозным вопросам. Он обратил внимание на то, что еще в трактате о финансовой администрации показал тесную связь (un rapport intime) между добродетелью правителя и его мудростью, между моралью государя и доверием к нему подданных[618]. Правитель, стараясь делать всё ради блага народа, не может не видеть границ своих возможностей. Человеческое общество раздирают многочисленные противоречия: между состраданием к бедным и чувством собственности, между благотворительностью и справедливостью, между свободой и злоупотреблениями ею, между любовью к Родине и личными интересами и т. д. «Общество выглядит не более чем беспорядочным скоплением различных интересов» (la société ne paroît plus qu’un amas confus d’intérêts divers), в котором редко может восторжествовать идея общего блага. Правителю было бы трудно просто сохранять мир в таком обществе, не думая ни о гармонии, ни о процветании[619], а ведь перед ним стоит двойная великая цель: «поддерживать общественный порядок и обеспечивать счастье индивидов; но для достижения этой двойной цели опора на религию совершенно необходима»[620]. В этом деле никакая политическая философия не заменит религии. Основой морали может быть только идея Бога, полагает Неккер[621], хотя и признает, что высказанные им идеи совсем не в духе времени[622].

Таким образом, у Неккера религия связала все три главные моральные идеи, которые высказывал он сам и его предшественники Терре и Тюрго: солидарность, справедливость и доверие. Он сильнее, чем другие, акцентировал морально-религиозную основу политики. Видимо, ему, как протестанту, необходимо было доказывать французским католикам, что он, управляя