и Итан был уверен, что Сэм найдет способ превратить это в какое-нибудь рекламное мероприятие. И, может быть, это было нормально. По крайней мере, это имело какое-то отношение к музыке, а не к личной жизни Рейган. Он не думал, что она будет возражать против того, чтобы прославиться своим талантом.

— Куда ты исчез? — спросил Трей.

— Я последовал за Сэмом. Подслушал, как он разговаривал по телефону. Мы можем ожидать, что в следующий понедельник выйдет еще один таблоид.

— Там будет все о нашей помолвке, — сказал Трей, похлопывая Итана по груди.

Итан не был так уверен.

Ко времени начала концерта этим вечером, «Конец Исхода» отрепетировали два новых дополнения к своему сет-листу полдюжины раз. Акустическая версия «Укуса» и слегка измененная метал- ерсия «Под мостом» в сопровождении Рейган на виолончели заставили всех приготовиться к шоу. Группы, съемочная группа, охрана и, черт возьми, даже работники продуктового киоска говорили об этом. Бешеный Пес, главный звукорежиссер, был в таком восторге от того, что у него появился новый звук, с которым можно поиграть, что он напевал мелодии шоу — в основном припев из «Один», себе под нос. Рейган, наконец-то, нашла свое место в группе. Не просто как замена Максу, а ее собственное место. Итан не переставал улыбаться, пока орда медиа-стервятников не появилась прямо перед тем, как они должны были выйти на сцену.

Итан не был уверен, что Сэм устроил, но мало того, что ложа для прессы была переполнена репортерами, их также было несколько десятков за кулисами, на полу между ограждением для контроля толпы и сценой, и они толпились за кулисами. Они продолжали спрашивать друг друга и всех, кто выглядел так, будто у них может быть немного внутренней информации о том, что происходит, но никто ничего не знал, а те, кто знал, не собирались делиться своей информацией с прессой.

Итан ожидал, что Рейган точно будет выглядеть зеленой от нервов, но в ней чувствовалась неожиданная уверенность, когда ее спрашивали, уговаривали и откровенно беспокоили по поводу неожиданного «большого события», которое должны были освещать представители прессы. Итан догадался, что она не беспокоилась о том, что облажается. Она участвовала в стольких соревнованиях по игре на виолончели, что давление совсем не пугало ее.

Как обычно, группа вышла на сцену из-под пола, поднимаясь из глубин в поднимающем настроение шоу огней и тумана, грохочущих барабанов, тяжелого баса и воющих гитар. Как член команды безопасности, Итан был в состоянии повышенной готовности. За кулисами и перед сценой было больше людей, чем обычно. Даже если бы пресса не представляла физической угрозы для группы, кто-то, кто мог бы ею быть, мог бы смешаться с этой толпой. Он также не спускал глаз со своей мамы, которая делала все возможное, чтобы видеть сквозь толпу тел вокруг нее. Даже если бы она носила обувь 18-го размера, стояние на цыпочках не подняло бы ее достаточно высоко над толпой.

— Я могу посадить тебя себе на плечи, — поддразнил Итан.

Мама прикрыла грудь одной рукой.

— Нет. Все в порядке. Я просто послушаю.

Когда вступительная песня подошла к концу, Макс обратился к толпе.

— Добрый вечер, Литл-Рок! Как ты себя чувствуешь сегодня вечером? — Зрители зааплодировали по сигналу. Макс протянул руку к Рейган, чтобы привлечь к ней внимание толпы. — Наша талантливая леди на гитаре родом из-за пределов Литл-Рока, так что это ее родная территория.

— Как хорошо быть дома! — Сказала Рейган в микрофон, махая толпе обеими руками и добавляя возбужденную серию прыжков, которые заставили Итана захотеть побыть с ней наедине.

Толпа сошла с ума, увидев на сцене одного из своих.

— Я обещаю, что у нее есть сюрприз для вас немного позже, но сейчас мы собираемся «Укусить» вас оригиналом.

Пока группа выступала, большинство представителей прессы говорили о сюрпризе, который им обещали. Итан хотел врезать им всем по глотке, чтобы у них не было другого выбора, кроме как заткнуться к чертовой матери. Трей застал его за кулисами, когда он пытался прожечь дыру во лбу особенно шумного репортера.

— Как выглядела Рейган до того, как вышла на сцену? — спросил Трей, вставая на цыпочки, чтобы взглянуть на сцену поверх моря голов.

— Она показалась мне прекрасной. Лучше, чем нормально. Как будто она была в своей стихии.

— Вокруг нее было так много репортеров, что я не мог пожелать ей удачи, — сказал Трей. Он помахал кому-то, и Итан узнал мистера Эллиота на краю сцены. Либо он не видел приветствия Трея, либо игнорировал его. Мистер Эллиот полностью сосредоточил свое внимание на Рейган и хмурился либо из-за ее вызывающего наряда, либо из-за того, что она играла на электрогитаре. Возможно, и то, и другое выводило его из себя. Трей опустил свою машущую руку и обхватил ею маму Итана, которая давным-давно перестала видеть.

— Ты получаешь удовольствие? — спросил ее Трей.

— Это громко! — закричала она. — Ты тоже играешь громко. Но хорошая работа.

Трей усмехнулся и сжал ее.

— То же самое говорит моя мама, когда приходит на шоу.

В то время как группа исполняла свою обычную версию «Укуса», Рейган, Макс, Дар и Логан должны были выступать у передней части сцены, избегая при этом зияющих дыр в полу. Скрытая из виду под сценой, съемочная группа пыталась установить их акустическое оборудование на платформах, на которых они обычно выходили вначале на сцену.

После того, как песня закончилась, группа бросилась к кулисам сцены. Техники прокладывали себе путь сквозь толпу зрителей, чтобы забрать инструменты, в то время как команда безопасности расчищала ступени и путь для музыкантов, чтобы пройти под сцену для второго выхода. Итан улыбнулся, когда Рейган поспешно обняла своего отца, проходя мимо. Он, Трей и мама были слишком далеко, чтобы она могла их разглядеть, но, похоже, она действительно искала знакомые лица в толпе незнакомцев.

Зрители начали говорить приглушенным шепотом, а затем раздался коллективный вздох, когда все огни погасли, и стадион погрузился в абсолютную темноту. С точки зрения безопасности полная темнота была кошмаром, но ее влияние на возбуждение аудитории не имело себе равных. Механизм под сценой застонал, когда две гитары начали играть сильно замедленное вступление к акустической версии песни. Макс и Дар, сидевшие на табуретках, медленно поднялись с пола вместе, сыграв серию гармоничных аккордов. Барабаны Стива и бас Логана вскоре присоединились, чтобы заполнить полутона, а затем напористые, но быстрые ноты виолончели заполнили стадион, увеличивая темп песни до ее обычного бешеного темпа. Они продержали вступление на несколько тактов дольше, чем обычно, и толпа обезумела, когда