Вдруг что-то теплое и пушистое коснулось его ноги. Он вздрогнул, пытаясь отстраниться. Но ноги тоже были привязаны. Он был беспомощен и совершенно бесполезен. Бесполезен всем, кроме графа Мон-Меркури и Люцифера, что собирался вскоре держать в руке его трепещущее сердце.

— Мур…

Черная кошка вскочила ему на живот, и Габриель замер, узнав Минерву. Люцифер обратил взгляд на нее, и та выгнула спинку, потягиваясь и сверкая зелеными глазами. Рука демона появилась из-под плаща, тонкая, холодная, с длинныим пальцами, и пальцы эти коснулись шкурки зверька. Та ластилась к нему, словно он был ее хозяином, и губы Люцифера тронула улыбка. Когда он повернулся к графу, тот с поклоном вручил ему договор, который следовало подписать, написанный на черном пергамене алыми буквами.

— Мур…

Миренва была уже где-то у руки, и вскоре Габриель почувствовал, как рука его обретает свободу. Зубы этого зверя, да и зверя ли, были остры, как бритвы. Веревка пала, и он тайком сжал и разжал пальцы, восстанавливая крообращение. Если он хотел спасти Магдалену и спастись сам, никто не должен знать, что он скоро станет полностью свободен. Надежда заставила его дышать глубже, но внимание демона было уже отвлечено. Он читал договор, кое-где требуея изменений. Магдалена все так же стояла на возвышении, глаза ее были безумны. Наконец, договор был подписал, и граф низко склонился перед Люцифером. Демон положил руку ему на голову, как будто тот уже был его собсвтенностью.

Пятьдесят и пять лет жизни, так ли это много, когда продаешь душу в вечное рабство? Габриель смотрел на безумца, который готов был пожертвовать всем ради власти. Готов отдать свою дочь на вечные муки, только чтобы обрети знания…

— Так приступим? — Люцифер скривил тонкие губы в улыбке, похожей больше на гримасу.

Его прекрасное лицо показалось Габриелю страшным оскалом, но только на миг.

— Магдалена! — воскликнул отец, и та вздрогнула, словно очнулась.

— Ты должна принести мне сердце своего любовника, то, что любит тебя. Тогда ты обретешь величие Святой Девы, что родила Христа, родив Антихриста, — заговорил Люцифер, и голос его был, как прекрасная музыка. Отец же твой станет во всем помогать ребенку, потому что пойдет со мной и узнает все тайны мироздания…

Люцифер протянул свою тонкую руку к ней, и Магдалена медленно сошла с пьедестала. Она была легка и невероятно хороша, прозрачная ткань переливалась и опутывала ее ноги, и Габриель с трудом сдерживал желание вскочить и загородить ее своей грудью. Но Магдалена медленно подошла к отцу, и тот вручил ей искусно украшенный кинжал с золотой рукояткой. Она развернулась к Габриелю, который лежал в свете луны, и пошла к нему. Снова затрещали барабаны. Люцифер перевел взгляд на Габриеля, и тот понял, что не сможет подняться, даже несмотря на то, что руки и ноги его свободны. Его сковал такой холодный ужас, что все его тело налилось тяжестью, и он видел в холодных светлых сияющих, как холодные звезды, глазах свою участь. Вот Магдалена подходит ближе, и в руках ее кинжал, что сейчас вонзится в его грудь. Вот Люцифер вынимает его сердце из груди, еще горячее, трепещущее, то самое, что любило эту женщину, которая предала его и убила. Вот Магдалена ложится на залитое его кровью ложе под самую луну, и князь тьмы склоняется над ней… Он задохнулся… Крик вырвался из его горла, не крик, а хрип, от которого затрепетали свечи. Магдалена стояла, поняв кинжал прямо над ним и целилась в сердце.

— Мурр, — услышал он, когда кинжал стал медленно опускаться.

Глаза Магдалены зажглись огнем, взгляды их встретились.

Полилась кровь, заливая все вокруг, дикий крик разнесся над старинным замоком, такой, что слышали его в соседних городках и деревнях. Луна померкла, будто ее и не было совсем. Кинжал коснулся его груди, царапая кожу. Габриель, заливаемый кровью, хватал ртом воздух, а Магдалена смотрела на него, будто видела впервые. Она схватила его за руку, и стащила с ложа, они вместе упали, и сверху упало тело ее ручного демона Архирея с вырванным сердцем, которое покатилось по окровавленным плитам.

— Мур!

В темноте поднялся шум и визг. Магдалена держала Габриеля за руку, куда-то таща за собой. Очнулся он в темноц каморке, где они стояли вдвоем, тесно прижавшись друг к другу. Одежда их пропиталась кровью демона. Черной, терпкой. Габриель попытался избавиться от нее, но Магдалена сжала его руку. Кошка терлась о ноги, будто налеялась успокоить. Вокруг царил ад, за дверью кто-то бегал, кричал, и от этих криков ужаса кровь стыла в жилах. Габриель старался не дышать, он хватался за Магдалену, находя только в ней одной возможность сохранить рассудок в том безумии, что происходило вокруг.

— Он убьет всех, кого найдет, — шептала она, — но нас не найдет.

Они сел на пол, прижимаясь друг к другу и дрожа мелкой дрожью то ли от холода, то ли от ужаса, сжимавшего их сердца. Габриель обнял Магдалену за плечи. Она была жива и она была рядом. И Габриель знал, абсолютно точно, что сможет защитить ее от любой опасности. Даже если ему самому придется для этого спуститься в ад. Она спасла его, подсунув Люциферу своего ручного демона, и теперь он, Габриеоль де Сен-Кор обязан ей, Магдалене де Мон-Меркури, своею жизнью и своей бессмертной душой.

Глава 20

Жертва

Все закончилось с первыми лучами восходящего солнца. Крики ужаса стихли. Магдалена, которая сидела, крепко сжав в объятьях Габриеля, медленно отпустила его, заглядывая в лицо, будто желая убедиться, что с ним все в порядке.

— Пошли. Нужна наша помощь.

Но помощь была практически не нужна. Помогать по большому счету было некому.

Весь зал утопал в крови. Габриель вспомнил, как ему рассказывали о замке, упоминая, что повсюду там кровь и валяются оторванные конечности. Такая картина и предстала перед ними. Тела валялись повсюду. Размозженные головы, оторванные руки, будто людьми играли в мяч две неведомые, но страшные силы. Сладковатый запах крови висел в воздухе. Его затошнило, но Магдалена шла вперед, и он последовал за ней, не желая оставлять ее наедине с этим кошмаром.

Переступая через тела и стараясь не поскользнуться на лужах крови, они медленно пробирались к самому центру залы, туда, где стоял алтарь, к которому ночью был привязан Габриель. Даже иполненный ужаса от всего увиденного, он содрогнулся, вспомнив, как Магдалена занесла