и губ, осторожные прикосновения, мое желание стать к нему ближе – все это пробудило во мне новое чувство. Оно нарастало с каждой минутой. Становилось мощнее, осознаннее.

Это была будоражащая кровь смесь возбуждения и собственничества. Яркая, едкая потребность заполучить свое, сделать своим, слиться с ним воедино.

Это чувство пугало и одновременно пьянило меня. Никогда прежде я не испытывала ничего подобного. Внутри меня будто что-то взбесилось и желало немедля присвоить, заклеймить этого парня.

Когда он взял мое лицо в ладони, я вдруг осознала, что дрожу всем телом. Дрожу от нетерпения.

Когда он склонился ко мне, я прочитала в его глазах, что он и сам на грани.

Наши чувства, желания и ощущения были взаимными.

– Мы с тобой истинная пара, – хрипло выдохнул принц мне в губы. – Это не лечится.

А потом все мысли вылетели у меня из головы. Потому что губы Айзена завладели моими губами…

Это был жадный, жаркий и прерывистый поцелуй. Поцелуй двух одержимых, истосковавшихся друг по другу. Я не заметила, как запустила руки в его волосы, стянутые в низкий хвост, и сжала. В ответ одна его рука легла на мой затылок, не позволяя разорвать поцелуй.

Но я бы не сделала этого, даже если бы прямо сейчас начал рушиться мир. Да что там мир, вся вселенная!

Мы целовались исступленно и яростно. Царапали и сжимали друг друга, не думая, что могут остаться следы. Наоборот, нам хотелось этих следов, этих бесстыдных знаков нашего чувства. Чтобы их видели все. Чтобы каждый прохожий знал: этот дракон, эта драконица заняты!

В какой-то момент я оказалась сидящей на столе. Потом услышала собственный стон. А может, это стонал Айзен? Я уже не могла разобрать.

Наши чувства смешались. Стали едиными. Я ощущала, что хочу его так же, как он хочет меня.

В тот миг Айзен стал моим якорем. Моим центром вселенной. Той единственной твердой опорой, за которую будешь цепляться, даже рухнув в недра безумия…

***

Мы оторвались друг от друга, только когда мои губы распухли и онемели, а легкие стали гореть от недостатка воздуха. Я глянула на Айзена, у того был шальной и растрепанный вид. И он задыхался так же, как я.

Принц прижался лбом к моему лбу, взял мое лицо в ладони и, тяжело дыша, произнес:

– Ты сводишь меня с ума, птичка.

– Я? – мои губы разъехались в дурацкой улыбке. – Это ты меня сводишь с ума, коварный драконище!

– Да, я коварный. Поэтому нам лучше прекратить, пока я еще в состоянии остановиться.

Он усмехнулся, поцеловал меня в кончик носа и отпустил. Хорошо, что в тот момент я сидела, иначе бы рухнула на пол: тело меня совершенно не слушалось.

– Ты очень красивая, – Айзен провел пальцем по моей щеке.

Я как собачонка потянулась за ним, желая продлить эту ласку. Но он убрал руки за спину и вздохнул:

– Надо серьезно поговорить. У нас мало времени.

– О чем? – я сразу насторожилась.

Мне не нравилось это слово “серьезно”. С него начинались все неприятности.

– О твоей драконице. Она стала сильнее, я это чувствую, поэтому острее реагирую на тебя. И ты на меня тоже. Не знаю, что ты сделала, но этого недостаточно, чтобы обратиться.

– Если ты снова про ритуал!.. – я перебила его.

– Нет, – принц покачал головой. – Я же сказал, что ты была права, когда отказала мне. Но есть другой способ…

– Какой?

– Зачарование. Я могу использовать свою ментальную власть, чтобы заставить твою драконицу назвать имя и приказать ей обернуться.

– А это точно подействует? – я недоверчиво прищурилась.

– Не проверим – не узнаем. За последние триста лет никто из правителей не использовал эту способность, чтобы заставить кого-то обратиться или, наоборот, наложить запрет на оборот. Но я выяснил, что такие прецеденты в нашей истории были. Правда, речь шла о полноценных драконах…

– А я, значит, неполноценный, – пробурчала себе под нос.

Айзен услышал:

– Прости, я не это хотел сказать. К тому же я сам еще не правитель, но если ты доверяешь мне, то мы можем попробовать.

– Прямо сейчас? – я покосилась на двери.

В любой момент могла вернуться Арика, или кто-нибудь другой заглянуть.

– Да, не вижу смысла откладывать. Вы завтра с утра отбываете на практику, а я должен вернуться в штаб уже через час. Другого удобного случая долго не будет. Только… – он сделал паузу. – Ты должна мне довериться.

– В каком смысле?

– Раскрыться мне. Впустить в свое подсознание.

Феникс внутри меня нервно вздрогнул. По спине скользнул холодок.

Впустить дракона в святая святых? Открыть ему свою память, воспоминания, чувства, надежды и чаяния?

Сама мысль об этом меня испугала.

Айзен будет знать обо мне абсолютно все! Все мои слабости. Не слишком ли это большая плата за возможность пробудить драконицу?

– Ты сомневаешься, – понял он. – Что ж, я бы тоже сомневался. Все-таки это очень личное.

– Нет.

– Нет? – в его глазах мелькнуло удивление.

– Я согласна.

– Таша?.. – он схватил меня за руки. – Я не ослышался? Ты…

– Да, я согласна.

– Хорошо, тогда нам лучше пойти на полигон.

– Думаешь, я обернусь с первого раза? – недоверчиво хмыкнула.

– Такую возможность нельзя исключать. Но тебе придется идти самой, я отправлюсь порталом. Никто не должен знать, что я все еще здесь.

– Почему?

– Это сложно объяснить. Я обещал отцу, что не буду с тобой встречаться.

– А Арика?

– Она никому не скажет.

– Почему ты так уверен?

– Я заплатил ей за молчание.

Его слова неприятно царапнули.

Так вот почему он игнорировал меня на построении. Зная Ортреда, не удивлюсь, если тот чем-то шантажировал сына. Наверняка мной и моей безопасностью. А в Академии полно шпионов, готовых строчить донос за доносом ради повышения по службе или денежного вознаграждения.

Но это даже хорошо, что мне придется идти одной. Так у меня будет время подумать и еще раз взвесить все “за” и “против”.

– Ладно, тогда я пошла.

Высвободив руки, я сползла со стола и поправила юбку. Хотела шагнуть к двери, но Айзен внезапно схватил меня в охапку, прижал к себе и шумно вздохнул:

– Даже не представляешь, как не хочу с тобой расставаться! Все, иди. Я жду тебя там.

Я даже отреагировать не успела, а он уже отпустил меня, коснулся кольца на пальце и шагнул в сияние портала.

Несколько секунд я смотрела на то место, где он исчез. Потом дала себе мысленный подзатыльник и вышла из комнаты.

Меня раздирали противоречия.

Я дала согласие, но внутри меня шла борьба. На словах я доверилась Айзену, однако проще