– Если вы сами не в состоянии отыскать похитителей яиц, то этим займемся мы, – поставил перед фактом фениксов Геррихтен, передавая верительную грамоту от Владыки фениксов.

– Тем более главный зачинщик уже пойман, осталось выявить его помощников, – припечатал Цертер, глядя на то, как Нитэс пересчитывает печати на свитке.

Только я молчал, наблюдая за пернатыми, слегка расфокусировав взгляд – так легче отследить мелкие движения. Если бы не смотрел так пристально, не успел бы заметить, как с рук одного из птиц сорвался вестник.

– Оп-па, попался, – довольно оскалился я, перехватывая послание.

Пока я разворачивал тонкий лист, незнакомец попытался сбежать. Но поймать его успел Нитэс, вовремя перехватив собирающегося сбежать мужчину. Феникс не мелочился и просто пригвоздил беглеца огненным мечом к песку. Спекшийся в стекло кварцит надежно зафиксировал феникса.

Я развернул записку и зачитал ее вслух:

– Опасность! Фирус попался. Избавьтесь от груза, – поднял глаза на затрясшегося пернатого. Он с ужасом смотрел на Нитэса. – Я так понимаю, груз – это кладка? И вам самим не жаль детенышей, которых вы истребляете? Это же ваша раса.

Отвечать мне никто и не подумал. Но я и не ждал. Глянул на второго претендента, он на меня. В его глазах больше не было агрессии. Уважительно кивнув, он встряхнул попавшегося собрата и глянул так, словно собирался из него душу вытащить прямо сейчас.

– Примите нашу благодарность, но дальше мы сами, все же это внутреннее дело нашей расы, – произнес феникс.

Спорить не стали. В конце концов, основную проблему мы выявили, теперь дело за малым: схватить всех причастных. А пернатые с этим теперь и сами справятся. Мои друзья выдохнули с облегчением. Алый не выдержал, подпрыгнул, перекувыркнулся через голову и задорно отозвался:

– Наконец-то, домой! Как же я устал с этими людишками.

Радовались все. Теперь можно не осторожничать и ходить спокойно, а не осматриваться, волнуясь, чтобы какая-нибудь леди не устроила провокацию.

Поднялись в небо и словили поток. Тальмаар остался далеко позади. Еще немного, и мы пересечем горную гряду, откуда останется всего три взмаха крыла до дома.

Перед глазами встало лицо Анариэль. Мой дракон тоскливо завыл. Я завис в воздухе. Ко мне тут же обернулись друзья:

– Сивер, ты чего? – спросил Геррихтен. Я глянул на своих спутников, повернул голову назад, снова на друзей.

– Вы летите домой, а мне надо вернуться.

– Да ладно? С ума сошел? – хохотнул Вицек. – Ты из-за той человечки? Зачем она тебе сдалась?

Мой рык разнесся далеко вокруг. Остальные драконы вздрогнули, поторопились прикрыть алого, неосторожно кидающегося словами. Я ничего ему больше говорить не стал, глянул с укором, после чего развернулся и отправился туда, куда звало меня мое сердце. Но сперва…

Мне все же пришлось сперва долететь до собственного замка, чтобы посетить сокровищницу, а уже оттуда я вернулся в Тальмаар. Мне предстояло весьма сложное дело. И я впервые в жизни беспокоился.

Глава 24

Анариэль

Дракон улетел, а я усиленно занялась подготовкой к поступлению. Дело было в том, что приближалось время перелома зимы, и в этот день в Академии устраивали что-то вроде лотереи.

Данные всех абитуриентов складывались в огромный ведьмин котел и «варились» там с помощью магии. Ровно в полночь все деканы вставали в круг, вынимали по одной записке и принимали абитуриента на свой курс. Бесплатно!

При этом ведьма могла очутиться на боевом, воздушник на целительском, а боевик на курсе химероведения. Однако это никого не смущало. Считалось, что выбор сделала сама магия, и спорить с ней опасно.

Документы в Академию я подавала, просто денег не нашла на учебу, так что смела надеяться на чудо самой длинной ночи в году. Но вдруг меня забросит на боевой? Или к целителям? А я едва-едва освоила азы воздушной магии и парочку бытовых заклинаний.

Если честно, старалась не думать, что будет, распредели меня магия на факультет, где я вообще ничего не смыслю. Отказываться не стану, но понимаю, что учиться будет в разы сложнее. Изучая учебники, я безумно волновалась. Но и мысли не возникло передумать. Все же это моя давняя мечта, и я от нее просто так не откажусь.

В общем, я усердно училась, используя каждую свободную минуту, а минут таких было мало – начался светский сезон!

Лэра ас Эрвейс снова вызвала портниху, и мне сшили пять теплых зимних платьев очень строгого и приличного вида. Однако ткань на них пошла самого высокого качества, и стоимость одного платья с лихвой перекрывала мою месячную зарплату! Я и дышать не смела на примерках, а на мои попытки сказать, что это дорого, ее светлость отмахнулась:

– Сезон, милочка, сезон! Я не могу появляться в гостиных в сопровождении чучела!

Я, конечно, смирилась. К платьям ее светлость заказала все необходимое – белье, чулки, обувь, модный палантин из шерсти горных коз и теплый плащ с набором шляп. И все это не серое! Платья были пошиты в оттенках лаванды и рассветного моря, а плащ был покрыт синим китайским шелком и подбит рыжей лисой. Не самый дорогой мех, но теплый и уютный.

Впрочем, отрабатывать столь щедрый подарок пришлось уже на следующий день после завершения заказа.

Герцогиня каждый день отправлялась с визитом или на прогулку. Только теперь она гуляла не в собственном парке, а в королевском. Там открыли каток для аристократов, выстроили горки, поставили яркие шатры с горячим шоколадом, пряным вином и сладостями. Все скучающие дамы выбирали местечко поближе к расчищенному от снега пруду, слуги укладывали на скамью ковер и подушки, подавали горячие напитки, и… «гулять» таким образом ее светлость могла часами!

Одни дамы, утомясь, уходили во дворец или уезжали домой, другие подходили. В палатках можно было заказать закуски, а в стороне за разлапистыми елочками прятался туалетный шатер с полным набором услуг – там даже свои горничные были, так что благородные лэры не чувствовали особого неудобства, посещая такую своеобразную уборную.

Мне, как сопровождающей, ковер и подушка не полагались, так что я топталась за спиной лэры, но время от времени могла присесть на складной стульчик возле палатки с напитками.

Мои новые платья были замечены молодыми вертопрахами из свиты ее величества и принцесс. Они принялись крутить кренделя на льду прямо напротив скамейки ее светлости. Подходили с бокалами горячего вина, передавали лэре ас Эрвейс приветы от дальних родственниц и каждый раз просили лэру представить их мне.

Ее светлость хмурила седые, аккуратно подкрашенные брови и гоняла молодых людей чуть ли не своей тростью.

– Пошли вон, охальники! –