Мне это совершенно не нравилось, я заглянула в маленький просвет в камнях и встретилась взглядом с быком: все те же красные глаза и то же неровное пыхтение, как в момент погони.

Что-то изнутри мне подсказывало, что в этих наших гляделках было нечто такое особенное, как будто в этом скрывалась подсказка и ключ к помощи.

– Успокойся, – проговорила я ласково в щель. – Я не враг. Ты и я – одной магии…

В этом я, конечно, не была уверена. Так как сомневалась относительно своих сил, но внутренний голос поддерживал в том, что я задумала.

– Я немного подышу, – тихо проговорила, – не причиню тебе вреда.

И мне показалось, бык понял, о чем я, потому что он моргнул, а сам глаз… в нем стал пробиваться зрачок с радужкой.

И я, набрав воздуха в грудь, дунула так, что щель расширилась, а на камнях вокруг пошли небольшие трещины.

– Ты решила облизать камни? – прилетело ехидное в спину, но я даже не дернулась, так как контролировала воздушные потоки с большим трудом.

И так по чуть-чуть я продвинулась в своем начинании. Бык же в нетерпении стал помогать изнутри, лягая задними копытами тот участок камней, где пошли трещины.

Удар. Дыхание. Удар.

Ловушка обрушилась, а бык как-то недружелюбно взревел.

– Беги, милая, – проговорил Фортэс, – этот иллюзор не умеет быть доброй зверушкой.

– Неправда, – воспротивилась я, решив рискнуть, – в каждом есть частица света.

Я больше не убегала, а уверенно приблизилась к магическому существу, приложив свой лоб ко лбу быка.

– В нас одна магия!

Я это почувствовала: бушующее торнадо внутри быка и шелестящий ветер в своем теле.

В этот момент мир больше не был прежним, нас двоих оторвало от земли. Бык взревел, а я мысленно обратилась к нему.

Яркий свет окутал нас. Бык топнул копытом, и воздушные потоки, наполняющие его тело, развеялись. В моих руках остался лишь ошейник быка с большим голубым камнем, утопающим в серебряной оправе. Используя потоки, я аккуратно спланировала вниз.

Иллюзор вернулся туда, откуда он был призван.

И когда я только обрадовалась, что все закончилось хорошо, активация лимитации исчерпала себя, и на наши головы вновь посыпались камни.

Пройдя такой непростой путь, я почувствовала, что сил моих больше не осталось. Пригнулась, кое-как доползла до недоэльфа, успела лишь проговорить:

– Я сделала все, что смогла. Не забудь о надписи на ритуальной плите.

Фортэс что-то ответил мне, но я уже не слышала, потому что потеряла сознание.

Глава 3

В себя я приходила медленно. Сначала я почувствовала, что мои ноги – это две абсолютных ледышки. Ни пошевелить и пальцем. Затем, к своему ужасу, поняла, что у меня жутко затекли руки, и при попытке поднять одну из них по телу не просто мурашки побежали, а рванул целый табун.

Болезненный. Неприятный. Доводящий до слез.

Да. Одна слезинка тоже считается!

– Адептка Унфри, вы меня слышите? – прозвучал громогласный женский голос над ухом.

– Не пойду замуж. Никогда! – промямлила в ответ и попробовала перевернуться на бок.

– Вот и правильно. Уставом нашей академии строго-настрого запрещены любовные отношения между адептами и магистрами, не приведи взрыв Ильсарры подобного.

И как-то это меня резко вывело из состояния нестояния.

Я все вспомнила. Из того, что со мной произошло относительно недавно.

– Вы кто? – не чувствуя ног, я подскочила на какой-то кушетке-софе. – Где я?

– В моем кабинете.

На больничный кабинет мало походило: каменная кладка стен с картой мира, одно большое витражное окно, пара книжных стеллажей, софа, белоснежное мягкое кресло с высокой спинкой и кофейный столик.

– Не поняла… – я уставилась на красивую утонченную блондинку с короткой стрижкой.

– Что тут непонятного. В лазарете часы лампово-вулканической чистки. Размещение раненых и заболевших адептов запрещено.

Хорошенькое дело. Не успела я очнуться, как на мою голову посыпались очередные ограничения. Со своей везучестью мне даже не удалось, как нормальному больному, попасть в лазарет.

– Серьезных повреждений магистром Дейтерро не обнаружено, поэтому я предложила временно вас разместить у себя.

Я сидела и ничего не понимала. Женщина так и не спешила представляться. Кто такой Дейтерро – я не знала. Но признаться в незнании было стыдно. Поэтому я предпочла закрыть рот и не задавать лишних вопросов.

Незнакомка, удобно расположившись в кресле, закинув ногу на ногу, взяла с кофейного столика перо (какой-то явно редкой птицы), поблескивающее в дневном свете, и бумагу.

Убористым почерком женщина что-то стала писать.

Я продолжала молчать.

– Идан Теер, психолог Академии Изумруд, – не поднимая взгляда, представилась она. – А вы – Лидэрия Унфри, – указала пером на меня женщина.

Я снова кивнула молча.

– Это что?! – взвизгнула магистр Теер. – Почему молчим, Лидэрия?

– Не накаляю обстановку, – я честно призналась.

Под уничижительным взглядом серых глаз хотелось превратиться в лужицу и стечь с софы, желательно куда-то подальше.

– Издеваетесь, это какая-то новая форма шутки?

– Не-е-ет! Вы все неправильно поняли, – я стала соображать, что могло пойти не так и почему психолог академии такая взвинченная особа.

– Красивый галстук, – внезапно выпалила я, изобразив щенячий восторг.

Черты лица Идан сразу смягчились, и она как-то заметно повеселела.

– Не каждый может по достоинству оценить этот аксессуар, – магистр Теер подалась вперед и уже более мягко проговорила: – Я вижу, вы разбираетесь в моде. Ваше платье тоже миленькое, Лидэрия.

После обмена комплиментами напряженная обстановка сошла на нет.

– Итак, приступим. Поздравляю вас с зачислением в стены нашей Академии. Ваше испытание завершено, адептка Унфри.

– Как-то не верится. Я думала, будет какое-то официальное посвящение в адепты.

– Будет, только позднее. Этим занимается наш ректор – Маркус Доррен.

Полное ощущение каши в голове. Ничего не понятно, но очень интересно. Наверное, все это отобразилось на моей мученической физиономии.

Теплая ладонь магистра Теер легла на мои руки, сцепленные в замок.

– Это временные трудности. Фортэс охарактеризовал вас только с положительной стороны. Поэтому я не сомневаюсь, что адаптация пройдет хорошо.

Ну что же, из всего многообразия информации я выделила главное: в кабинете психолога я оказалась благодаря недоэльфу; меня приняли в число адептов академии.

Осталось дело за малым – все и всех запомнить и не лопнуть, как воздушному шарику, от переизбытка чувств и информации.

***

– Приветствую вас в стенах Академии Изумруд, – пожилой мужчина говорил с хрипом и скрежетанием, возвышаясь над нами на балкончике, уткнувшись в лист со своей вступительной речью. – Адепт – это звучит гордо! – кашлянул Маркус Доррен, прочищая горло.

Я же взволнованно блуждала взглядом по залу, залитому ярким светом, пытаясь хоть кого-то рассмотреть. Помещение было изрезано многочисленными длинными столами, выделенными