заведения, но считала, что с хорошей компанией туда периодически ходить можно. Итан тоже был согласен.

Заведение было расположено в подвальном помещении, но внутри интерьер выглядел вполне приятно — в антураже старинной таверны. Помещение заполняло множество деревянных столов и лавок, в одной стороне располагалась барная стойка, а в другой — небольшая сцена, на которой три музыканта исполняли незамысловатые песни. Освещение было слабое, ведь здесь горели лишь свечи, но от этого обстановка казалась более атмосферной. В нос сразу же вдарили запахи копченостей, пива и пота.

Свободных мест оказалось не так много, но для нас столик все же нашелся. Расположившись за ним, к нам подошла милая девушка с двумя толстыми косами на голове и любезно передала меню, широко улыбаясь. Мы заказали два больших графина вина, а также сырные, овощные и мясные закуски.

Мы отлично проводили время, болтая и рассказывая друг другу разные истории из жизни. Больше всех язык развязался у Дью, что и не удивительно, ведь его бокал наполнялся чаще, чем у других. Чего греха таить, вино немного вдарило в голову каждому, поэтому все почувствовали расслабление и легкость, стали более открытыми.

— Вы знали, что первый раз вино мне подсунул как раз Берт? — насмешливо признался Дью. — А нам было всего лишь по десять лет. Представляете? Он уже меня спаивать хотел.

— Вот не ври, ничего я не хотел, — тут же отрицал Берт. — Бабушка рядом поставила графины с вином и с морсом, а я просто перепутал их.

— Только не делай вид, что ты расстроился тогда. Твою довольную и хитрую морду я никогда в жизни не забуду.

Дью постарался передразнить Берта, вспоминая его выражение лица.

— И вы в десять лет это выпили? — округлила глаза Лара, взглянув на вино.

— Мы что, совсем без мозгов, по-твоему? — Дью состроил обиженную гримасу, затем демонстративно отпил из своего бокала. — Да мы сразу сообразили, что бабка Берта заметит подмену и поймет, кто стащил вино. Таких люлей бы вставила!

— То есть вы не стали пить только из-за того, что побоялись быть наказанными? — от смеха я чуть не подавилась. — А то, что детям вино не положено, это ерунда?

— Бабушка Берта страшнее всех болячек, поверь, — сурово заявил Дьюнон.

Лара тем временем переводила взгляд с одного друга на другого, представляя в голове ту самую злую бабушку.

— А мне придется с ней знакомиться? — с небольшим страхом спросила она.

— Она заявила, чтобы я приводил к ней свою невесту только перед свадьбой, чтоб уж наверняка, а без этого зачем время и нервы тратить.

Берт успокаивающе положил руку на плечо Ларе, а Дью начал громко смеяться.

— Конечно! А то невеста сбежит, узнав такую бабку, а так уже назад дороги не будет. Умная женщина, хоть и вредная иногда. Короче, Лара, не переживай. Ты предупреждена, значит, можешь передумать и просто не выходить замуж за Берта.

— Вообще-то он мне еще и не предлагал, — щеки Лары зарумянились то ли от вина, то ли от поднятой темы.

— Берт, ну как так-то? — нарочито удивленно воскликнул Дью.

Итан, который все это время молчал, слушая друзей, тоже захихикал, закусив кусочком сыра.

— Действительно, вы уже целых несколько дней вместе, пора жениться, — с сарказмом произнес он.

— Конечно! — пылко подтвердил Дьюнон и взял Итана за локоть, смотря при этом на меня. — Вот вы-то с Мартой уже точно собираетесь?

— Нет Дью, ты что? — шутливо возразила я. — Мы же на несколько дней позже Лары и Берта начали встречаться, нам еще рано. Погоди недельку.

— Да, эти несколько дней ведь все решают! — засмеялся Берт, а Лара подхватила.

Дью расслабленно откинулся, опираясь спиной на стену, держа в руках огромный кусок сырокопченой колбасы, которую друг тут же с наслаждением зажевал.

— Как хорошо, что мне ни на ком жениться не надо. Я свободен, как вольная птица, — воскликнул он.

— А чего тогда ты на других птичек так часто поглядываешь? — поддел Берт.

— Я хоть и свободный, но не гордый. Если птичке нужно согреться под моим крылом, то я с радостью окажу эту услугу, — величественно ответил Дьюнон.

Шум и голоса других людей продолжались, но никак не отвлекали, а на музыку я даже не обращала внимание, пока это не сделал Итан.

— Гитарист у них фальшивит ужасно, — сморщился он, поднося бокал ко рту.

Дью, широко раскрыв глаза, с удивлением уставился на Итана.

— Ты шаришь в этом, что ли? — спросил он, на что Итан скромно повел плечами, а потом все же кивнул. — Сожри меня мертвец, и ты молчал! А я-то думаю, чего у меня уши вянут, а вот оно что! Гитарист виноват!

Я была уверена, что, если бы не замечание Итана, Дью продолжал бы сидеть, даже не думая о музыке, но теперь друг оживился. Поднявшись с места, он уверенно направился в сторону сцены. Лара пыталась остановить целеустремленного друга, но ничего не вышло.

Музыканты впились взглядом в Дьюнона, недоумевая, что тот хочет от них. До этого никто маленький коллектив не тревожил.

— Слышишь, чувак, — обратился Дью к гитаристу, задирая голову, — мой друг говорит, что ты плохо играешь. Устал, что ли? Так отдохни, а мой друг за тебя поиграет.

Молодой мужчина насупился, вставая с места, придерживая инструмент.

— А ты плохо пить умеешь, белобрысый, раз тебя так развезло, что претензии предъявлять мне решил. Давно по морде не получал? Или друг твой хочет, чтобы я его вытурил отсюда? Поиграли бы вы тут несколько часов, я бы посмотрел на вас. Ну-ка, где твой проклятый друг?

Музыкант начал оглядывать зал, выискивая Итана. Меня же от слова «проклятый» передернуло. Оно было брошено случайно, но как же метко.

— Э, музыкант, — хрипло протянул недалеко сидевший от сцены выпивший мужчина, — я согласен с парнем, ты реально уже не тянешь. Освобождай место. Эй, кто там знаток музыки? Выходи!

Люди, не обращающие до этого никакого внимания на происходящее, засуетились, ожидая зрелища. Все начали смотреть друг на друга, ища взглядом человека, о котором говорил Дью.

— Итан, брат, иди сюда, — Дью вернулся к нашему столику, по пути чуть не сбив официантку, — покажи им, как играть надо.

Я почувствовала, как Итан напрягся, не рассчитывая на такое внимание. Мне самой стало не по себе, от чего руки прикрыли лоб.

— Дью, ну зачем ты нарываешься? — прошипела я.

— Люди должны видеть героя, — прокричал он, обращаясь к присутствующим, — правда, сам герой у нас не видит, но играет так, что сердце из груди выпрыгивает!

— Ты же ни разу не слышал, — процедил Итан.

— Вот и услышу! Душой