— Сэр Джон не производит впечатление неразумного человека. Поскольку Ее светлость не пострадала при выстреле, ему пока не грозит смертная казнь. Если он признается в том, что злоумышлял вместе с маркизом Хантли, что вступил с ним в заговор…

Он выразительно замолчал, и герцог выругался.

— Дьявол!

Он вскочил с кресла и резко прошелся по кабинету. Затем остановился и посмотрел на поверенного.

— Мистер Блэк, вы должны сделать все возможное, чтобы обличить маркиза.

Тот лишь развел руками.

— Милорд, вы меня прекрасно знаете. Уже шестнадцать лет я служу вам и всегда делаю все от меня зависящее. Но здесь… Вы должны понимать. Маркиз Хантли — сильная фигура. И многие по-прежнему заинтересованы в том, чтобы ваша часть железнодорожного полотна ушла под управление к нему.

— Этому не бывать, — процедил герцог сквозь зубы.

— Риски все еще очень высоки, — а вот поверенный покачал головой. Потом вздохнул и осторожно спросил. — Примете мой совет, милорд?

— Выслушаю, — Норфолк дернул уголками губ.

— Оставьте маркиза Хантли. Сосредоточьтесь на вашем предприятии. Необходимо как можно скорее заниматься патентами на изобретения и изыскивать средства для поддержания вашего дела.

Это было ожидаемо. Герцог провел рукой по волосам.

Выждав паузу, поверенный вновь заговорил.

— Я подготовил то соглашение, о котором вы просили. По нему Ее светлости отходит участок земли, на котором расположено ваше южное поместье. И право собственности сохранится даже в случае расторжения брака или вашей кончины.

Норфолк взял протянутые листы и пробежался по ним взглядом.

— Очень хорошо. Благодарю вас. Я подпишу сейчас, а герцогиня — после ужина. Вы ведь останетесь?

— Конечно, Ваша светлость. С удовольствием.

Его точило недостойное сомнение, но к ужину Тесса спустилась. Он почему-то думал, что она скажется больной. Или ему этого хотелось?.. Но нет. Жена вышла в гостиную и улыбалась, и поддерживала пустяковый разговор с поверенным Блэком и даже задавала какие-то вопросы про изобретения, про то, как на них можно было получить патент, какова была юридическая процедура и о многом, многом другом.

На самом же деле так вышло, что за ужином молчаливым, едва ли не обиженным оказался он, а не Тесса — вопреки его ожиданию. И вопреки беспокойству.

И все ее внимание, и смех, и блестящий взгляд достались скучному мистеру Блэку.

А не ему.

О, это бесило. И злило. И раздражало.

А из-за того, что женщина — эта женщина — пробуждает в нем столь глубокие, многогранные чувства, герцог распалялся лишь сильнее. И гнев шел по замкнутому кругу.

И, дойдя до точки кипения за столом, проводив гостя, Норфолк взлетел по лестнице и направился по коридору в сторону, где располагалась ее спальня.

И требовательно, резко постучал в дверь.

Глава 15

Я ожидала увидеть в коридоре, кого угодно — Уильяма, дворецкого со срочными известиями да даже поверенного Блэка!

Но передо мной стоял герцог Норфолк, и напряжение расходилось вокруг него почти ощутимыми волнами.

За весь ужин он едва проронил пару слов. Говорил сквозь зубы, на меня косился с явным неодобрением и потому, встретившись с ним взглядом, я испытала настоящее замешательство. Зачем ему понадобилось барабанить в дверь моей комнаты в столь поздний час? Я думала, все, что хотел, он уже сказал мне — своим поведением за ужином и чуть раньше, когда завел увлекательную беседу о совместном предприятии.

Он стоял и молчал, как и я. Только смотрел на меня, и от его взгляда по рукам поползли неприятные мурашки. Скрестив их на груди, я отступила на шаг и вскинула вопросительно брови. Я порядком устала и хотела поскорее избавиться от Норфолка и вернуться в постель.

— Что-то случилось? — со вздохом спросила я, когда пауза затянулась.

Герцог смотрел на меня, словно впервые видел, и ничего не говорил.

Он даже вздрогнул, услышав мой голос, и резко мотнул головой.

— Нет, то есть да… нам нужно поговорить?

— Это не подождет до утра? — холодно поинтересовалась я и неосознанным движением поплотнее запахнула на груди шаль.

Я уже переоделась ко сну в ночную сорочку до самых пят с длинными рукавами, но, услышав грохот, накинула шаль. Как оказалось — не напрасно.

— Не подождет.

— Я устала и хочу спать. И не хочу говорить.

«С вами» — повисло между нами непроизнесенным.

И тогда Норфолк сделал то, чего я никак от него не ожидала.

Он сказал.

— Пожалуйста.

И я уже не смогла ему отказать.

— Хорошо, — обреченно согласилась. — Подождите, — и захлопнула перед его носом дверь.

Успела увидеть, как дрогнул его взгляд, как широко распахнулись глаза, и ухмыльнулась. Приглашать его в свою спальню для разговора я не собиралась. Я схватила небрежно брошенный на спинку стула халат и надела его, туго завязав пояс. По толщине ткань могла сравниваться с пальто, и теперь я чувствовала себя гораздо более уверенно, чем когда Норфолк застал меня в одной ночной сорочке.

Прихватив на всякий случай еще и шаль, я скользнула в коридор.

Он стоял там и ждал, и, наверное, не думал, что я справлюсь так скоро, потому что я застала совершенно непредназначенный для моих глаз момент слабости герцога.

Норфолк сперва провел обеими руками по лицу, устало растер глаза, а затем ладонями зарылся в волосы на висках и взлохматил их, и издал странный, задушенный стон. Или рык, который изо всех сил пытался подавить изнутри.

Кашлянув, я привлекла к себе внимание, и герцог резко опустил руки, вытянув их вдоль тела, и посмотрел на меня.

— Пройдемте в кабинет? — спросил он полувопросительно, и я кивнула.

Почему бы и нет. Разговаривать у нас там получалось отлично.

Я удивилась, когда увидела, что чертежи по-прежнему лежали на столе. Мне даже показалось, что к ним никто не притрагивался после того, как я ушла, но это, разумеется, было ошибкой, потому что герцог как раз демонстрировал высокую заинтересованность в них.

— Присаживайтесь, — Норфолк указал на кресло, но я выбрала другое.

Не то, в котором сидела днем.

Он скривил губы, но молча проследовал за мной вглубь кабинета. Я села, а вот герцог замер возле кресла и боком прислонился к высокой спинке.

— Итак? — поторопила я, потому что начала уставать и злиться. — Для чего вы едва не выломили дверь в мою спальню?

Копившееся внутри раздражение прорвалось через этот вопрос, полный едкой насмешки. Странно, но Норфолк словно воспрянул