так ярко, словно согласился подменить луну, скрывшуюся за тучами. Подойдя к нему, Ингрид без предисловий спросила:

– Ты же ещё не продал поисковое зеркало?

Рик даже глазом не моргнул.

– Доброго вечера милым дамам. – Он улыбнулся, однако шляпу для приветствия не снял. – Верно, оно до сих пор у меня. Неужели ты наконец надумала совершить у меня покупку?

– Вот ещё, – фыркнула Ингрид. – Но мне нужно в него посмотреть.

Рик приподнял брови, как бы намекая, что так дела не делаются, но Ингрид было всё равно:

– Давай-давай, не жмоться! У нас девушка в беде!

Рик покачал головой, но всё-таки извлёк из-под верстака пыльное зеркало в облезлой позолоченной раме. Оно было размером с альбомный лист, из тех, что вешают на стены.

– Вау, надо же, умеешь быть нормальным парнем, когда хочешь, – хмыкнула Ингрид. Она склонилась над зеркалом, рукавом стёрла пыль и, подышав на стекло, принялась выводить на нём буквы: А… М… А…

Когда она дописала слово и выпрямилась, на секунду повисла тишина, а потом зеркало жалобно звякнуло и треснуло посередине.

Ингрид отпрянула от неожиданности. Рик с сожалением вздохнул.

– Думаю, нет смысла говорить, что теперь ты должна мне новое? – философски уточнил он.

– Это как так?! – будто не слыша его, спросила Ингрид. – Я не знала, что такое бывает!

– Кто-то очень хорошо прячется, – пояснил Рик. – Зеркала не самые сильные артефакты, они плохо ищут то, что не хочет быть найденным. Судя по всему, защита крепкая, тут нужна штука помощнее вроде клубка или…

– Клубок! – Ингрид с досадой тряхнула головой. – Он же много лет был у Хельги! Но она вечно жаловалась, что к ней слишком часто за ним приходят и отвлекают от работы, поэтому она кому-то его отдала… Чёрт, она не признаёт телефонов, придётся ехать…

Рик мягко кашлянул, привлекая её внимание.

– Если ничего не изменилось, – он сделал многозначительную паузу, – а ничего не изменилось, иначе я бы знал… Так вот, если ничего не изменилось, клубок сейчас у Её Высочества.

По лицу Ингрид пробежала тень. Она переступила с ноги на ногу, как будто ей вдруг стало не по себе.

– Чёрт. Она же мне его не отдаст, верно? Её Высочеству плевать, что какой-то чокнутый волк вот-вот развяжет войну с двумя разъярёнными драконьими семействами, а поле боя будет здесь, у нас. Ей вообще ни до чего на свете дела нет.

– Боюсь, что так, – кивнул Рик. – Но! К твоему счастью, Её Высочество охотно даёт волшебные вещицы взаймы, не спрашивая о целях аренды. Разумеется, с залогом соответствующей ценности.

– Шутишь? У меня нет ничего такого же ценного, как клубок.

– Вообще-то, есть.

Секунду Ингрид соображала, а потом от злости покраснела до корней волос:

– Знаешь что?! Иди-ка ты…

Рик пожал плечами:

– При чём тут я? Это ведь нужно тебе. Мне-то вообще всё равно.

Ингрид замолчала. Подумала, кусая губы, и наконец мрачно сказала:

– Ладно. У тебя, случайно, не завалялась складная примерочная кабинка?

Рик перегнулся через груду загадочного и наверняка волшебного хлама на своём прилавке – как будто точно знал, что где лежит, – и вытащил из самой глубины что-то похожее на сложенный носовой платок. Развернул его несколько раз – сначала до размера косынки, потом скатерти, потом простыни; энергично встряхнул – и вот на мокром тротуаре уже стояла вполне просторная палатка.

– Вуаля. – Рик указал на неё широким жестом. – Прошу.

Ингрид недобро зыркнула на него и нырнула за полог. Немного пошуршала внутри и вышла, прижимая к груди свой гидрокостюм.

– Если потеряешь её, – без улыбки сказала она, – или, Прежний Боже упаси, попробуешь украсть, я тебя уничтожу. Голову отгрызу.

Рик бережно принял костюм – Ингрид отдала его с огромной неохотой.

– О, потерять шкурку сэлки? Поверь, я не самоубийца.

Он взял палатку за угол, как-то хитро встряхнул, и она снова стала плоским полотном. Рик набросил его на свой верстак, потянул за невесть откуда взявшийся шнур – и полотно в два счёта свернулось в небольшой мешок. Пока Лу недоумевала, как весь прилавок поместился внутри, Рик без усилий закинул получившийся рюкзак на плечо.

– Встретимся здесь через пару часов, – сказал он и как ни в чём не бывало зашагал прочь.

Ингрид проводила его взглядом, каким, наверное, смотрит вслед хозяину брошенная собака.

– Спасибо тебе, – смущённо сказала Лу. – Ну то есть… У меня-то уж точно нет ничего волшебного, что можно было бы отдать в залог, и…

– Я делаю это не ради тебя! – огрызнулась Ингрид. – И точно не ради твоих драконьих дружков, ясно?! Только ради Фэй! – Она вдруг шмыгнула носом и обхватила себя руками. – Прости. Я без шкурки сама не своя. Как будто от меня кусок оторвали.

Лу хотела бы как-то её утешить, что-то сказать, но не знала, что именно. Разрешив себе всего минуту грусти, Ингрид встряхнулась и бодро объявила:

– Надо отвлечься. Хорошо, что у нас ещё дел навалом.

* * *

Потом они поехали вооружаться. Ингрид покопалась в картах на телефоне и сказала, что знает один магазин, где как раз есть то, что им подойдёт. Поблизости от нужной точки Лу вдруг пришла в голову одна смелая мысль, и она предложила:

– Может, ты одна сходишь? Я пока тоже сделаю кое-какие дела. Встретимся потом у входа.

– Серьёзно? – хмыкнула Ингрид. – Чтобы тебя без присмотра монстры сожрали?

– Брось. Дожила же я как-то до четырнадцати, верно? И вообще, раз уж кумо не съели меня ещё вчера, значит, не больно-то им и хотелось. – Лу вымученно улыбнулась. – К тому же ты ведь всё равно собираешься к Амароку. Если они меня украдут, там и увидимся.

Ингрид закатила глаза:

– Прежнего Бога ради, как мне жаль твою тётю! Ладно. Я скоро.

Оставшись одна, Лу сразу же пожалела, что не пошла с ней. Ладно. Она постаралась взять себя в руки. Улица хорошо освещалась, да и час стоял ещё не настолько поздний, чтобы вокруг не было ни души. Вот только Лу не собиралась оставаться в светлом и людном месте. То, что ей было нужно, пряталось по тайным уголкам…

Лу обшарила пару ближайших дворов, заглянула в неухоженную песочницу, изучила замёрзшие насмерть петуньи в уличных ящиках для цветов на чьём-то карнизе и, наконец, в узеньком переулке нашла то, что искала. По сути, это была просто щель между домами, и она вела в тупик, где приютились заброшенные мусорные баки. Возле них валялись груды строительного мусора: битый кирпич, гнилые доски, шуршащая прозрачная плёнка… Всё это лежало здесь так долго, что сверху образовался плодородный слой с качающимся над ним чёрным засохшим