лицо рукой и сквозь пространство между пальцев разглядел знакомый силуэт.

— Я дал тебе уйти дважды, — сказал Майки. — Но ты как назойливая муха, все никак не отстанешь!

Он снял перчатку, обнажив съеденные червями пальцы и запустил ее в Натана. Она бесшумно упала в нескольких дюймах от его ног.

Майки смерил Сэнди Колман презрительным взглядом.

— Еще и обзавелся подружкой. Думаешь, она тебе поможет?

Девушка еще сильнее сжала руку Натана.

— Ты не часть меня! – произнес Натан. Его голос дрожал, но не от волнения. — Ты страх, который въелся как ржавчина.

Майки наигранно ударил рукой по лбу.

— Бедный мальчик, — послышалось в голове Натана. — Он, наконец, перестал верить в сказки.

Майки изучал Натана. Копался внутри его головы. И кажется, ему удалось кое-что нарыть, потому как он восторженно продолжил:

— Да ты у нас, как я погляжу, просто чемпион по сованию носа в чужие дела! – воскликнул он, а на лице появилась ехидная улыбка.

— Не пускай его, — шепнула Сэнди. — Вспомни чему я тебя учила.

— Да-да-да! – медленно протянул Майки. — Держи дверь, Натан. Заройся в своих воспоминаниях как в куче грязного белья и утирай им намокшие глазки. Ведь твоего любимого папочку не вернуть. А ты просто стоял и смотрел как его убивают.

Майки поднес руку ко рту и почесал зубами обнаженную костяшку. Послышался омерзительный звук царапающейся кости.

– Но мы оберегали тебя!

— Оберегали от чего?

Каждое движение Майки, стало напоминать ему человека в красной маске. Он стоял и переминался с ноги на ногу, а руки небрежно играли пальцами. Голова, гордо задвинута вверх, точно в презрении.

Майки усмехнулся.

—Ты и сам знаешь, — проговорил он и сплюнул.

Внутри Натана зарождалось ярость. Она разрасталась, точно опухоль, по всему нутру и казалось, что вытеснит собой все чувства. Ему хотелось накинуться, разорвать, раскидать сгнившее от лжи и лицемерия тело Майки. Но его сдерживало то, о чем Майки не мог и подозревать.

За его спиной, осторожно крался Глеф. Пес, стараясь во всем подражать хозяину, бесшумно полз рядом. Натан сделал вид, что не заметил, продолжая смотреть на Майки ненавидящим взглядом.

— Я убью тебя, — проговорил он спокойно. – Я убью тебя, Майки, а потом и всех остальных.

В ответ, Майки нервно потер шею, а затем громко рассмеялся.

— Ну-ну… тебе едва ли удается справиться с собой. Куда уж тебе до меня.

С уголка его глаза, стекла капля крови, не спеша двигаясь к носу. Он ловко поддел ее пальцем, затем слизнул языком и причмокивая, сглотнул.

— Я больше не боюсь тебя, — ответил Натан. — Все что от тебя осталось-лишь тень того, что я называл когда-то страхом.

Майки шагнул вперед, его глаза вспыхнули злостью.

— Это неправда, — сказал он. Его голос стал низким и хриплым. – Ты боишься признать себе, что ты ничтожество, трус, который не смог ни сберечь отца, ни спасти себя. Ты всегда будешь тем мальчиком, который прячется за чужие спины.

— Если я такой трус, — проговорил Натан, — тогда почему ты продолжаешь пытаться убедить меня в собственной слабости?

Майки сплюнул еще раз. На сей раз это была кровь.

— Потому что боишься сам, — продолжил Натан, — боишься, что я тебя уничтожу.

Изо рта Майки вырвался невнятный смешок, больше похожий на мычание.

— Ты не сможешь меня уничтожить. Ты даже не способен на это, мальчишка.

— Посмотрим, — ответил Натан, видя, как пес приближается к мужчине. Его лапы бесшумно касались земли и в тот самый момент, когда Майки заподозрил неладное и собирался оглянуться, он как молния метнулся вперед.

Майки не успел отреагировать. Собака с яростью вцепилась в его руку, разрывая плоть и кости, пробиваясь сквозь мышцы и сухожилия. Хлынула кровь, а за ней на землю упали несколько кусков сгнившей плоти, точно лоскуты старой ткани.

— Подлый трус, — прошипел Майки, и в его голосе сочился яд, отравляя сознание Натана.

В приступе гнева, он начал яростно бить собаку свободной рукой, нанося удары по ее голове и ребрам, но та продолжала терзать конечность с неукротимой силой. С каждым рывком ее челюстей, трещали кости, а лохмотья- в которые превратилась рука, становились все тоньше.

Майки рычал и метался, бешено вминая кулак в твердую черепную кость пса, а собака, повиснув в воздухе, тянула и трясла головой во все стороны, стараясь с отчаянием вырвать добычу.

И рука, без того наполовину разложившаяся, в конце концов не выдержала. С громким хрустом, похожим на звук ломающегося дерева, она отделилась от тела, оставив после себя фонтанирующий обрубок.

Майки, не веря в произошедшее, уставился на изуродованную руку, а потом прорычав, что есть силы пнул пса.

Собака, взвизгнув, отлетела в сторону, с шумом ударившись о землю. Несмотря на это, она продолжала держать остаток обезображенной конечности в окровавленной пасти. Медленно, поскуливая, она подошла к Глефу и едва держась на лапах, положила перед ним руку Майки, как трофей, заслуженный в жестоком бою.

Глеф погладил пса и злобно посмотрел на Майки.

Измученная, истощенная битвой и ранами, собака вдруг потянулась к нему и облизнув щеку, застыла. Лапы ее подкосились, и она рухнула на землю. Ее тощая обгоревшая грудь поднялась и опустилась в последний раз, а потом все замерло.

Майки был растерян. Его прежняя презрительность, сменилась изумлением и отчаянием. Он взглянул на Глефа, как на призрака, пришедшего из глубин ада. Он словно был его ночным кошмаром, вестником надвигающейся смерти.

— Т…ты, — выдавил из себя Майки, указывая обезображенной культей в сторону Глефа. Гнойные нарывы, раны и омертвевшие кусочки кожи, не смогли скрыть его бледности.

Натан решил, что это подходящий момент и подбежав к Майки, изо всех сил, пнул в живот. Нога, точно клинок вошла внутрь и когда Натан дернул ее обратно, то увидел, что носок ботинка окрасился в чернильно-пурпурный цвет.

Майки упал на колени, хватаясь за живот, словно пытаясь удержать внутренности, которые грозили вырваться наружу. Удушливый запах разложения ударил Натану в нос. Он отступил назад и увидел, как из тела Майки десятками, или нет, даже сотнями выползают белые вертлявые жгутики. Мужчина пытался запихнуть их обратно, но могильные черви, плотные и жирные, сыпались на землю, точно ливень, двигаясь в хаотичном танце.