Задумка Лехи была проста в описании, но сложна в исполнении. Парень дернул на себя поток энергии и начал снова упаковывать его в шарик. После того, как шар был доведен практически до предела своего насыщения, Алексей передал ему форму конуса, попытавшись максимально воспроизвести ощущение и концепцию бура или сверла, которое должно было вгрызаться в твердую неподатливую породу. Одновременно с этим, максимально напрягая внимание, он продолжил поддерживать насыщающую этот импровизированный бур, нить, идущую от горящего на плите пламени.

– Поехали! – кивнул он Сергею.

Снова начало заговора. Снова липкое, неподатливое марево колыхнулось в направлении, которое так отчаянно пытались придать ему парни. И даже было заметно, как мелкие хлопья начали отрываться от его колышущейся поверхности.

В этот момент Леха с силой вбил поддерживаемый в восприятии энергетический бур в точку, где поверхность марева максимально отдалилась от своего изначального положения, мысленным усилием сосредоточив всю заложенную в этот нехитрый инструмент энергию на кончике своего творения, одновременно делая глубокий вдох и усиливая накачку через тоненькую ниточку канала.

Было очень странно ощущать, как по сути твоему же мыслеобразу противится нечто извне. Причем противится так, что Алексей в какой-то момент даже усомнился, получится ли воплотить задуманное. Но наконечник конуса, вращающегося и буквально на глазах, растворяющегося в черном мареве, все-таки протолкнулся внутрь. Края непонятного кольца лопнули, и в очередной раз порция непонятного то ли тумана, то ли вязкой жижи хлынула, сливаясь с потоками расплавленного воска.

Сергей опять зашипел заговор, что говорило о том, что нагрузка на парня возросла. Леха же, поддерживая ту крохотную точку, что осталась от некогда максимально напитанного энергией «инструмента», сосредоточился на ее поддержании и накачивании из канала. Его восприятие засветилось от проходящих по связующей нити потоков очищающего огня. Он с каждым биением сердца Алексея напитывал точку, которую парень старательно удерживал в центре всей этой темной мешанины, не давая вытолкнуть наружу, и выжигал подступающую темную энергию, размениваясь, можно сказать, один к одному с потоками пульсирующего грязного нечто.

Проблема была в том, что Алексей явно видел, что этого потока недостаточно, и вот-вот мерцающая голубая искра будет задавлена, а их попытка помочь другу опять провалится. Это вызвало вспышку гнева, который перерос в решимость, и Алексей, решив рискнуть, поменял свойства напитывающего пламени.

Теперь это было просто пламя в его изначальной концепции. Оно не было ни очищающим, ни разрушающим, оно просто было огнем, который горел там, где был его источник, который сжигал все, что хоть как-то подходило под определение топлива, который превращал одну материю в другую. Универсальный разрушитель и вечный элемент созидания, который помогает человечеству на протяжении тысяч лет превращать одни вещества в другие.

Это пламя, можно сказать, вспыхнуло вокруг искры, хотя на деле огонек был не больше зажигалки. Но Алексей почувствовал резко усилившийся поток энергии в его направлении, а значит он нащупал нужную точку.

Темное марево вокруг этого язычка пламени явно не обрадовалось такому изменению. Всполохи черного тумана буквально растворялись в языке весело пляшущего и меняющегося ежесекундно пламени, которое Алексей с трудом удерживал, чтобы оно не провалилось вглубь и не навредило уже самому пациенту. Казалось, что идут минуты, если не часы, но по факту Сергей еще даже не успел отдышаться, а воск для новой отливки даже не закончил плавиться.

Алексей же схожие ощущения испытывал только когда стоял в планке на спор, чтобы выиграть пари у друга спортсмена. Минуты тогда казались часами, а общее напряжение мышц было таким, что бросить все и расслабиться не давала только воля к победе. Сейчас же, несмотря на отсутствие физических нагрузок, волевое усилие парень прикладывал еще больше. Но главное - результат был. Кольцо колыхалось, дергалось, но не смыкалось обратно. Значит, они были на шаг ближе к тому, чтобы реально помочь другу.

Видя, что на лице Лехи уже выступила испарина, Сергей, не дожидаясь отмашки, взял новую порцию расплавленного воска и начал лить в то же место. В этот раз потоки негативной энергии дернулись и поддались охотнее, потому что их циркуляция была нарушена. Более того, проходя сквозь поддерживаемую Алексеем искру, как через волнорез, они теряли свою плотную структуру, начинали колыхаться и уже маревом впитывались в расплавленную струю носителя.

Воск в ковше с водой забурлил. Казалось, что сама его структура пытается стать пористой, чтобы вобрать в себя как можно больше того, что сейчас вытягивалось с их общего друга.

Сделав усилие над собой и поглубже вдохнув, Алексей дернул как можно больше энергии и направил ее в саму искру, сплющивая и визуализируя тонкое лезвие скальпеля, которое проходит вглубь опоясывающего голову кольца, подгадав это действие примерно к середине заговора Сереги.

Новые потоки хлынули с удвоенной силой в струю воска. А возле самого края, который ознаменовывал конец кольца, Алексей встретил чудовищное по меркам его воли сопротивление. Огненный «скальпель» буквально выталкивало обратно. Так складывалось впечатление, что структура сопротивляется практически осознанно. Еще один глубокий вдох. Резко выдохнув Алексей, пытался даже этим звуком и действием укрепить свое намерение, и влить хотя бы еще одну дополнительную частичку энергии в свое действие.

Лезвие закрутилось вокруг своей оси, превращаясь в образ циркулярного диска от болгарки, которой в свое время довелось работать Алексею. Теперь не одна точка, но целый поток энергии, идущий напрямую от источника и проходящий сквозь пласты негатива, вгрызался в эту последнюю оборону неведомого противника, с которым они так отчаянно сражались.

И это помогло. Внутренний контур кольца задрожал, и в какой-то момент Алексей буквально почувствовал, как распадается стройная структура. Плотное липкое марево дернулась и рвануло в стороны, заставив видевшего все это Алексея слегка отдернуть руку. Сергей же, не видя происходящего, просто закончил заговор.

– Только не говори, что оттуда что-то выскочило и укусило тебя за палец! – усмехнулся Серега.

– Нет, скорее этот нарыв, по-моему, все-таки лопнул и чуть не расплескал все на нас с тобой, – устало улыбнулся Леха.

– Ну, как минимум, этот непонятный штырь из башки вы мне все-таки вытащили, – подал голос до этого все время молчавший Фил.

– О, пациент пришел в себя, – усмехнулся Леха, – Как вы себя чувствуете после наркоза?

– Иди ты нафиг, я все равно сейчас сдохну! – огрызнулся Фил.

– Ну, значит, отдыхаем пять минут, потом берем совковую лопату и выгребаем все, что высыпалось, – улыбнулся Серега, – Я же правильно тебя понял, Лех, теперь там все в гораздо более приятном для нас состоянии?

– Скорее, в