Егор выматерился. И, как продолжение его словесной тирады, под крыльями штурмовика вспыхнуло пламя стартовавших реактивных снарядов, на земле полыхнуло несколько взрывов. Теперь штурмовики могли «работать» не опасаясь огня тяжелых пулеметов.

Повторный заход. Палец привычно ложится на шероховатую поверхность гашетки. В мерцающем зеленоватом перекрестье мечется группа душманов. Огонь! Из-под крыльев бьют залпом сразу шесть блоков НУРС. Ураган ракет накрывает моджахедов. Рядом ведет огонь ведомый. Поле боя скрывается в облаках разрывов. Штурмовики вышли из пикирования и, отстрелив ловушки, развернулись для новой атаки. В пологом пикировании они ударили по моджахедам из пушек.

Над разгромленной бандой медленно оседала пыль, покрывая тела убитых желтым саваном…

Едва только штурмовики приземлились на своем аэродроме, поступил новый приказ. В кишлаке во время спецоперации была блокирована штурмовая группа. Теперь их надо было прикрыть и обеспечить эвакуацию.

А что за штурмовая группа? — спросил Егор. — Что-то я не слышал о таких.

«Кагэбэшники». Используются для проведения специальных разведывательно-диверсионных операций. Главаря захватить или ликвидировать, базу уничтожить или лагерь моджахедов. Они и рейды проводят, досматривают караваны. Отчаянные ребята. Базируются в Мазари-Шарифе[15], а гоняют их по всему Северному Афганистану.

Так что ж получается, — усмехнулся Егор. — Штурмовики прикрывают штурмовиков?

Получается так, — кивнул комэск.

Взвилась зеленая ракета.

Ну, все, по коням!

Штурмовики стремительно разбежались по полосе и взвились в небо, грохоча своими мощными двигателями. Летчики разогнали турбины своих самолетов до предела, понимая, что дорога каждая минута. И минуты поддавались этому бешеному напору, сгорали секундами в раскаленных топках камер сгорания.

Выйдя на цель, штурмовики сделали круг, чтобы определить на поле боя, где свои, а где моджахеды. Сразу же по ним ударили тяжелые зенитные пулеметы. Летчики бросили свои машины в маневр уклонения.

А на земле шел кровавый и ожесточенный бой. Бойцы штурмового отряда укрылись в немногочисленных уцелевших хижинах и отстреливались от моджахедов. Душманы же заняли близлежащие склоны гор и били по пограничникам из минометов и безоткатных орудий. С нескольких точек по кишлаку били пулеметы, в том числе, и крупнокалиберные.

Бойцы КГБ огрызались короткими очередями — экономили боеприпасы. Укрывшись между камней, бил пулемет Калашникова. Раздавались неслышные в грохоте боя выстрелы снайперских винтовок. Снайперы были на высоте. Почти каждый их выстрел находил цель на склонах, и очередной «дух» падал с пробитой навылет головой. Не отставали от них и гранатометчики группы огневого прикрытия. Гулко бил тяжелый станковый СПГ-9[16], после каждого его выстрела на склонах вспухали грибовидные облака взрывов. Коротко тявкал АГС-17 «Пламя». После очередей 42-миллиметромых гранат склоны казались перепаханными гигантским плугом.

Но моджахеды не сдавались. Они благоразумно не лезли вперед под пули солдат, а продолжали методично обстреливать кишлак из безоткаток и минометов. Взрывы ухали между глиняных лачуг, разметывая жалкие развалины, дробили камни, за которыми укрывались бойцы штурмовой группы.

Штурмовики спикировали на склоны и сбросили пятисоткилограммовые объемно-детонирующие авиабомбы. Моджахедов накрыла завеса огня. Однако сильный зенитный огонь вынудил летчиков увести самолеты на безопасную высоту. Следующий заход они сделали на позиции зенитных пулеметов, но за один раз не смогли подавить их все сразу. Минометы моджахедов были разметаны в прах, но ситуация продолжала оставаться безвыходной. Сильный зенитный заградительный огонь не позволял подойти на дистанцию точного поражения позиции безоткатных орудий. А безоткатки, в свою очередь не позволяли бойцам штурмовой группы вести прицельный огонь по зенитным пулеметам.

Безоткатные орудия моджахедов находились на небольшой площадке, которой заканчивалось неглубокое пологое ущелье, выходящее на горный склон. С обеих сторон площадка была защищена невысокими гребнями скал и позициями зенитных ДШК.

У Егора появилась идея.

Ноль полста пятый вызываю пятьдесят первого. Прием.

Слышу тебя, полста пятый, — ответил комэск.

У меня возникла идея: что, если пройти по этому дугообразному ущелью во фланг моджахедам и «причесать» их позиции из пушки, не опасаясь ДШК. Подавив безоткатки, можно будет атаковать зенитные пулеметы. А вы сразу же атакуете их боевые порядки.

Рискованно, пятьдесят пятый.

Вас понял, ноль пятьдесят первый, но иного выхода нет, — продолжал настаивать Егор. — Разрешите выполнение маневра.

Ноль пятьдесят пятый, выполнение маневра разрешаю. Повторяю, маневр разрешаю.

Штурмовик Егора резко отвернул, снизился и на полной скорости вошел в ущелье. С диким ревом, многократно усиленным эхом, штурмовик несся по прихотливо извивающемуся лабиринту, буквально в последний момент уворачиваясь от хаотичных нагромождений камней и ювелирно вписываясь во все его повороты и изгибы. Егор слился с машиной, превратившись в комок нервов, и нервами этими чувствуя малейшие изменения скорости и дистанции, и каким-то неведомым образом предугадывая свои действия. Такое случилось с ним лишь однажды — во время того памятного боя с пакистанскими «Фантомами».

Ревущим огнехвостым дьяволом штурмовик, наконец, вырвался из этого адского ущелья и обрушил яростный огонь пушки на позиции безоткатных орудий моджахедов. В мгновение ока безоткатки и зенитные пулеметные установки были сметены потоком 30-миллиметровых осколочно-фугасных и бронебойных снарядов.

«Духи» просто онемели от ужаса, когда им, словно снег на голову, свалился такой «подарочек». А со стороны солнца уже заходила в атаку оставшаяся тройка «Грачей». Боевой дух моджахедов был сломлен, они в панике бросали оружие и метались в тщетных попытках найти укрытие от этих огненных демонов разрушения, но было поздно…

На аэродром штурмовики садились на последних каплях горючего. Егор выбрался из кабины и без сил привалился к стремянке — вот это вылет!

Сложный вылет, товарищ лейтенант? — обеспокоенно спросил техник.

Ничего, Жень, нормально, — Егор усмехнулся.

Чего вы смеетесь?

Анекдот вспомнил.

Винни Пух просыпается с бодуна. Пятачок подходит и спрашивает: «тебе что, плохо, Винни Пух?» Винни Пух отвечает: «Плохо ли мне, плохо ли мне? Да мне практически п…ц!» Вот такое у меня сейчас состояние. — Летчик стер пот со лба. Руки ощутимо подрагивали от прилива адреналина в крови. — Жень, проверь носовую стойку, что-то колесо виляет.

Хорошо, мигом сделаю

МиГом не надо, я на «Су» летаю.

Егор ввалился в палатку для отдыха летного состава и рухнул на койку. Глаза его сами по себе закрылись, и он провалился в мягкую паутину сна… Очнулся Егор оттого, что кто-то тормошил его за плечо. Рядом сидел Сергей.

Что случилось?

Вылет, — коротко ответил напарник. — С вертолетом поисково-спасательной службы потеряли радиоконтакт. Наверное, он потерпел аварию.

Егор молча потянулся за летным шлемом, лежащим на тумбочке.

Пошли.

Вертолет, с которым была потеряна радиосвязь, находился в районе недавнего боя. Поэтому командование решило отправить именно их.

Взлетели парой и, после выхода в заданный квадрат, почти сразу же обнаружили «вертушку».