ее любимым выражением было: «Вы что, думаете, на вас управы нет!» И вот эта холодная, стервозная Евдокия нашла себе хахаля аж из Тулы! Большой начальник, в очках, машина его возит, даже квартира отдельная есть. Кто говорит? Да вон, кумушки видели — ворковали эти голубки, миловались на скамеечке. Говорят, в загс заявление подали. И теперь она с поселка съезжать собирается. Все уже на мази. Может, уже и зарегистрировались.

Это было как землетрясение. Евдокию Гарбуз не переносили все. Но она была достопримечательностью поселка. Почти такой же, как бьющий у заброшенной старообрядческой церкви целебный родник.

С одной стороны, новость вселяла надежду, что поселок избавится от ведьмы. С другой — ну что это за такая бабская судьбинушка! Тут женщины, не чета ей, вдовьей долей до конца жизни будут страдать. А этой заразе все на блюдечке: и мужик в очках, с квартирой, и город, и тысяча удовольствий.

Конечно, никто напрямую спрашивать Евдокию о ее планах на будущее не отваживался. Врагов своему здоровью нет. Правда, соседи и начальство все же кидали легкие и робкие намеки — мол, тяжело без вас придется, Евдокия Самуиловна. Она смотрела в ответ волком. Делала вид, что ничего не понимает. А при продолжении разговора жестко и умело отбривала — тут она мастер. Начальство отбривала аккуратно, но язвительно. Соседей — матерно.

Тогда общество зашло с другой стороны. Одиннадцатилетнюю дочку Наташу в школе попытались развести на разговоры учителя и подружки. При этом, конечно, ничего не узнали, зато по глупости сами проговорились ребенку и про очкарика, и про Тулу. Узнав это, Евдокия взбесилась.

— Сплетники бесстыжие! Ну я вам всем устрою тут Хиросиму! — гаркнула она, когда к ней председатель месткома подкатил с завуалированным вопросом.

Устроить она, конечно, что-то непотребное и склочное могла. Но изменить ситуацию была уже не в силах. Слух пророс корнями в почву поселка Суворово, монументально утвердился. И для того, чтобы выкорчевать его, нужна недюжинная сила — минимум трактор. Или хотя бы время, когда выяснится, что ни в какую Тулу ни к какому хахалю со служебной машиной она не собиралась. Правда, осадочек и уверенность, что что-то было, но не состоялось, будет гулять еще не один месяц, пока этот нездоровый интерес не утонет под напором новых слухов.

Мало кто задумывается над тем, что слухи — это не только пустое сотрясание воздуха, праздное любопытство. Слухи могут быть оружием. Притом оружием острым и эффективным. Вот сейчас и посмотрим, насколько мы им владеем.

— Думаешь, клюнет? — спросил меня Добрынин, прихлебывая приобретенную в местном магазине сладкую газировку «Ситро» в полулитровой бутылке и поглядывая на интересующий нас дом.

— Если наши предположения небезосновательны, то обязательно. Он же бык — тонна необузданности, ярости и злости. Нужно попросту показать ему красную тряпку и выманить из загона.

— Все же коварен ты, товарищ майор.

— А как же! — удовлетворенно крякнул я.

Запустили мы этот слух про хахаля, женитьбу и отъезд в надежде на то, что в поселке остался соглядатай Кутяпы и его уши уловят все. И тогда полетит весточка по неизвестным нам пока каналам связи прямиком к обманутому мужу. По психологическому портрету напрашивался вывод, что тот долго тянуть резину не станет. Бросит все и заявится выяснять отношения. Ради этого я забросил дела и теперь здесь терпеливо жду у моря погоды и у Евдокии мужа. Если Кутяпа появится, то брать и колоть его на месте должен я сам. Жестко и по делу, как брал и колол в свое время бандеровское отребье.

Сработает или нет? Когда сработает? Как уйдет весточка — письмом, телеграммой или телефонным звонком? Да бог его знает! За телеграфом мы присматривали — там осведомитель местного отдела МГБ сидел, проинструктированный соответственно. Пока молчание. Письма тоже просматривали, все, что в поселке бросали. Но бросить конверт в почтовый ящик можно и в каком-нибудь другом месте — если соглядатай имеет свободу передвижения…

Прошел первый день моего пребывания в поселке — ничего. Второй — ничего. Конечно, мне хотелось, чтобы ловушка сработала как можно быстрее. Но опыт подсказывал, что ожидание может затянуться надолго. И что удача часто улыбается терпеливым тогда, когда уже не надеешься ни на что.

Сельская идиллия и добрые продукты с частных огородов мне на пользу не шли. Потому как был я весь на нервах. А ничто не вытягивает нервы хуже ожидания.

В основном я пребывал на точке наблюдения. Иногда выбирался в поселок, к ЛЭП, демонстрируя начальственное участие. Наши парни тоже шатались по поселку, всячески изображая производственную активность, служебное рвение и стараясь не выпускать из виду Евдокию. Они уже примелькались, здесь их считали почти своими, поэтому их передвижения никого не волновали. А Евдокия вообще предпочитала не оглядываться по сторонам на жалких людишек, которых искренне презирала.

Она один раз скаталась на автобусе в Тулу. Разведчики наши ее проводили аккуратно, но плотно. И никаких контактов, кроме как по работе — забросила в областной профсоюз бумаги, — не выявили.

Больше движения не было. Тянулся день за днем. Неужели мы ошиблись?..

В нашем деле главное — настойчивость и не расслабляться ни днем, ни ночью. Вот мы и не расслаблялись. Кстати, ночь была наиболее ответственным временем, потому как если фигурант возникнет, то предпочтет это сделать под покровом темноты.

Чтобы эту темноту развеять, у нас была техническая новинка — электронно-оптический преобразователь, он же прибор ночного видения, пока еще экспериментальный, созданный для армейской разведки. Хорошая машинка, только электричества жрет много, никаких аккумуляторов не напасешься.

Темнота. Узкий серп луны спрятался за тучи. Уличное освещение было только в районе административных зданий и у проходной фабрики.

— Эх, вражья морда. Где же ты ходишь. Ну появись, пока добром прошу, — канючил, как заклинание, Добрынин.

Понятное дело, что такое шаманство и призывание духов работать не должно.

Но ведь сработало же!

Около дома Евдокии возникла фигура. Даже с такого расстояния видно, что она массивная, движется плавно, хищно.

Господи, да это же Кутяпа, он же Волк! И правда по движениям и повадкам похож на серого хищника.

Ну что, дождались! Сейчас будет концерт по заявкам МГБ!

А у меня и «музыкальный инструмент» для этого концерта припасен. Я вытащил из ящика под письменным столом только что поступивший на вооружение автомат Калашникова — десантный вариант, со складным прикладом. Чудо русской оружейной школы. Надежный. Точный. Убойный. Именно тот, которого мне так не хватало, когда я гонялся за бандеровцами.

Ну что, встречайте гостей…

Глава 32

Громила