Хотя для него сделка была более выгодной: свой дом мы недавно модернизировали, а его пришлось бы еще чинить. Дом был в ужасном состоянии. И, давайте признаем, не такое и большое дело – просто взять и переехать в соседний домик. Вот для нас разница была бы огромная. Но Малкольм отказался.

– Почему?

Сэди допила вино одним глотком.

– Потому что домик на косе оставила ему тетя. Он много лет принадлежал их семье, и он хотел оставить его в семье.

– Но у него не было детей, и передавать домик некому, – озадаченно произнесла Фиона.

– Верно, и он сказал, что даже не написал завещание, так что кто знает, кому теперь отойдет дом.

– Значит, государству, если завещания не было, – объяснила Фиона.

Рик с Сэди замолчали, явно чувствуя, как на них указывает невидимый палец. Если у Малкольма действительно не было завещания, то, вероятнее всего, этот пляжный домик государство решит продать, что даст Донованам и Пуллманам шанс купить его, получив то, что они хотели. Два пляжных домика по соседству. Самый что ни на есть мотив, который, возможно, и вызвал эмоциональный возглас Рика.

Фиона решила поднажать, надеясь получить больше доказательств в поддержку этой теории, вытащив туз из рукава, полученный благодаря Энни Фоллет:

– Мне бы хотелось прояснить слова одного свидетеля в ночь пожара. Когда подняли тревогу, все выбежали из своих домов и принялись тушить огонь. Все – кроме вас и ваших партнеров, которые стояли поодаль и смотрели. Верно ли это заявление?

Сэди медленно покачала головой.

– Я вижу, к чему вы клоните. Умно – так подобрать слова. «Стояли поодаль и смотрели» звучит так, будто мы наслаждались зрелищем горящего дома Малкольма, потому что он отказался поменяться с нами.

– Все было совершенно не так, – нервно и не очень убедительно добавил Рик. – Мы были перепуганы. Ведь наши дома тоже загорелись.

Фиона посмотрела в свои записи:

– Да, но благодаря вашим соседям их быстро потушили. И ущерб был нанесен минимальный. Достаточно немного отшлифовать и подкрасить.

– Мы все находились в состоянии шока. – На лице Сэди появилась сердитая гримаса. – От страха не могли шевельнуться. Страха за свою жизнь при виде пожара.

Рик вздрогнул.

– На его месте могли быть мы.

– Могу я спросить, где в ту ночь находились ваши дети? – спросила Фиона.

– Они остались у наших родителей, – ответила Сэди.

– Все дети? – уточнила Фиона.

Сэди и Рик кивнули.

Фиона решила проверить их совесть:

– Очень удачно. Уверена, вы рады, что они были далеко от пожара и в безопасности.

– Конечно, рады! – вспыхнула Сэди. – С чего бы нам не радоваться? К чему вы клоните?

– Я всего лишь пытаюсь собрать информацию, и все.

Вены на шее Сэди вздулись, напоминая толстых синих червяков.

– Вы обвиняете нас в том, что мы из мести сожгли дом Малкольма, чтобы потом забрать его себе?

Фиона покачала головой:

– Я никого не обвиняю. Но тому, кто с ситуацией незнаком, именно так может показаться. К тому же у недвижимости на косе Мадфорд-Спит довольно внушительный ценник. Уверена, сгоревший дом купить дешевле, чем нормальный.

– Нам все равно бы пришлось его перестраивать, – вслух задумался Рик и получил еще один гневный взгляд от Сэди. Это становилось традицией. С доказательством собственной невиновности оба что-то пока не справлялись.

– Похоже, вы все уже обдумали, – заметила Фиона.

Рик запаниковал:

– Вовсе нет. Клянусь! Я просто следовал вашей логике. В долгосрочной перспективе этот поджог обошелся бы нам дороже. Не сходится…

– Это все теория, – вмешалась Сэди. – Полиция часами допрашивала нас. Задавала те же самые вопросы. Выдвигала те же обвинения. Мотивы, или как вы их называете. Но в конечном итоге никаких доказательств нашей вины нет. Это. Потому. Что. Мы. Ничего. Не. Совершали. Мы не выходили из дома, пока не поднялась паника. Простите, Фиона, я знаю, вы пытаетесь выполнить свою работу, но вы пошли по ложному следу.

– Могу я спросить, вы знакомы с Энни Фоллет? Женщиной, которая вытащила Малкольма из огня.

– Нет, – ответила Сэди. – Она же снимала дом, так?

– Ее домик дальше по косе. Мы не общаемся с жильцами с той стороны. – В голосе Рика слышалось презрение.

Фиона внутренне застонала. Это что, какая-то новая разновидность снобизма? Домики дальше по косе хуже, чем те, что стоят у самого края? Как проблема Юга и Севера на отдельно взятой косе?

– И что же не так с тем концом? – уточнила Фиона.

Сэди вновь поспешила вмешаться:

– Совсем ничего. Чисто географически мы с ней просто не пересекались, вот и все.

– По правде говоря, на нашем конце тише, – заметил Рик, опровергая утверждение Сэди.

– Владельцы домиков на временных жильцов смотрят свысока? – спросила Фиона.

Сэди улыбнулась, но глаз улыбка не коснулась.

– Не говорите глупостей. С чего бы? Мы же не чудовища. Но я скажу одно: Энни Фоллет так и не возместила нам полотенце.

– Полотенце?

Сэди презрительно усмехнулась.

– Она схватила мокрое полотенце, которое сохло на нашей террасе. Набросила его на голову, когда входила в дом. Теперь оно испорчено, и она его не возместила.

Фиона кашлянула.

– Позвольте прояснить. Энни Фоллет рисковала своей жизнью, чтобы спасти человека из соседнего с вами дома, а вы беспокоитесь о полотенце?

Сэди выдавила улыбку:

– Конечно, я понимаю, как храбро она поступила и все такое. Честь ей и слава. Но вы должны понять – все закончилось, она должна возместить ущерб. Это полотенце из «Либерти»[18].

– Это в Лондоне, – добавил Рик.

Фиона не знала, что ответить. От бесчувственного отношения этой парочки и их приоритетов в жизни у нее пропал дар речи. В ее мыслях тревожных красных флажков уже было больше, чем на параде.

Сэди, должно быть, заметила выражение ужаса на ее лице.

– Что ж, думаю, вам пора.

В обычной ситуации Фиона попыталась бы выторговать себе еще немного времени, умоляла бы ответить еще на несколько вопросов, зная, что второго шанса у нее не будет. Но не в этот день. Фиона соскользнула со стула и поблагодарила хозяев за потраченное время. Она получила все, что ей требовалось. Более чем достаточно.

Глава 20

По возвращении в Саутборн Фионе безумно хотелось сразу вернуться в свой магазинчик и поделиться новостями со Сью и Дэйзи. Она продвинулась вперед. Возможно, это можно назвать прорывом. Но совесть направляла ее в другое место: в «Кошачий альянс». Ей предстояло решить с Софи Хэйверфорд довольно важный вопрос, а также подтвердить версию событий по мнению Энни Фоллет.

– А, привет, – бросила Софи, когда Фиона вошла в благотворительный магазин, который совсем не был похож на благотворительный магазин. Светлый, полный воздуха интерьер скорее напоминал дизайнерский бутик в Мэйфере, без единого намека на тяжелый затхлый запах подержанных вещей, который был бичом всех остальных благотворительных магазинов по всей стране, включая и магазин Фионы. Она не знала, при помощи какого колдовства Софи Хэйверфорд удалось от него избавиться, но не сомневалась, что где-то в сельской глубинке ковен ведьм недосчитался одной колдуньи – особенно сегодня: Софи была с ног до головы одета в черное. При ближайшем рассмотрении наряд оказался свободным брючным костюмом, у которого с рукавов, по брюкам и на груди свисали странные кисти.

– Ты будто на похороны ковбоя собралась, – вырвалось у Фионы. Это было именно замечанием, а не оскорблением, но, к несчастью, подумать и остановиться она не успела.

И Софи восприняла его именно как оскорбление. Она окинула Фиону презрительным взглядом сверху вниз, готовя ответ.

– А ты до сих пор постоянно ешь, как я погляжу. И к твоему сведению, это «Версаче».

Пока разговор не перерос в перебранку, вмешалась Гейл.

– Порядок? – крикнула она через открытую дверь из своей подсобки, где старательно чинила какой-то механизм, судя по рассыпанным повсюду запчастям.

– О, привет, Гейл! – ответила Фиона, а потом снова повернулась к Софи: – Я хочу с тобой поговорить.

– Но хочу ли я говорить с тобой? – фыркнула Софи.

Фиона проигнорировала колкость и продолжила:

– Ты подделала историю Энни Фоллет для СМИ?

Софи с глубокомысленным видом подняла голову, готовясь поделиться мудростью.

– «Подделать» – слишком сильное слово, дорогуша. В пиаре мы называем это «подправить». Это все часть искусства.

– Темного