был намерен занимать господ не только по обязанности, но и согласно устремлению вращаться в обществе людей столичных и приятно образованных. Для исполнения такого плана их поджидал прием, продуманный в деталях.

Прежде прочего надзорщик показал им порт. Скучнее дела трудно было и помыслить, но шестеро дворян держались хорошо. Потом настало время крепости — ее немного реабилитировал обед у коменданта. Третьей примечательной постройкой были новые гостиные ряды, но на сытый желудок они благоухали сыром и крабами ничуть не обольстительно.

Когда надзорщик их завел на верфи, картограф уже был согласен вдыхать самый плесневелый сыр, а Мартьен и капитан подумывали о смене должности: интендант сказался службой и остался в торговых рядах. Рауль сумел изображать свой интерес подольше прочих, но еще через два часа сдался и он.

Надзорщик уточнял, остались ли вопросы и рвался провести дворян и на новенький колесник «Север». Капитан Бердинг обещал, что коли Божьей милостью вернется в столицу, то непременно отчитается в Морском приказе: по части верфей у господина Нортиса все обустроено довольно ловко и в пристальной ревизии нет никакой нужды. Надзорщик все-таки велел откинуть трап на судно, когда ему подали краткую записку от супруги.

«Простынут пироги — не извольте ждать моего прощения», — подсмотрел эпистолу картограф, и господин надзорщик весь переменился, заспешив:

— Я желал бы показать вам наш северный сад! К несчастью, на него совсем немного времени — там на манер пикника мы подготовили вам ужин, и супруга с дочерьми извелись нетерпением.

На тропочке от верфи в сей же миг образовалась толкотня. Надзорщик никогда бы не думал, что мореходы из столицы так охочи до садов.

* * *

— Идут, матушка!

Нерина Стефановна, старшая из двух дочерей надзорщика, выбежала из беседки, где для гостей уже ломился стол, и устремила взор на дальнюю дорожку.

Батюшка вел за собою пятерых господ, почти всех — в темных синих мундирах морского корпуса, и уже это обстоятельство их очень поднимало в глазах обеих девиц, шестнадцати и восемнадцати лет от роду. Приезжие в порту мозолили глаза на всякий день, но эта экспедиция была особой, и оттого ее участники были авансово наделены венцами смельчаков, красавцев и добровольных смертников. Последнее сражало наповал.

Матушка, едва взглянув, напротив, бросилась назад, в который раз пересчитать приборы и повелеть лакеям доставать жульен из кухни, устроенной за рядом кривеньких калиновых кустов.

Как нарочно, батюшка не очень поспешал, ухитряясь по пути расхваливать магов-аграрников — такие морозостойкие яблони повывели, что и пером не описать, а только доставлять на стол величествам! Сад не находился в ведении господина Нортиса, но он гордился им со всем патриотическим огнем.

Пока мореходы близились и восторгались из последних сил, Нерина остро рассмотрела каждого.

Высоченный рыжий бородач лет сорока — определенно капитан, хотя отсюда и не видно эполетов. Крутит головой солидно, отвечает и кивает — стало быть, не грубиян.

«Посадим возле батюшки, известно.»

За его плечом слегка отстал господин куда пониже, не молодой, сухой, с обильной сединою. На такого только взглянешь — во рту возникнет вкус микстур и зелий.

«Лекарь», — постановила барышня.

Светловолосый штатский юноша в очках сначала тоже бодро изучал красу селекционных вишен, уже набравших цвет, но как нашел глазами саму Нерину и ее сестру, Аиду, то уже забыл про сад и только бегал взглядом между ними.

Последними шли два рослых молодца, брюнет и блондин. Брюнет был скроен хорошо и темные усы его вполне украсили. Блондин…

Нерина спешно отвернулась. Блондин был как из галереи про античный пантеон — без умысла засмотришься, а он еще подумает напраслину!

Раскланивались-представлялись долго, в беседку немедля пришла суета. «Императрица Эльза» всего пять дней была в пути по населенным рекам, но гости заверяли, что истосковались по изысканному обществу и шарму грациозных дам — а уж эдаких муз не видали и во всей огромной Ладии.

Не все, конечно, в этом заверяли. Однако, иные брали на себя заботу излагать и за косноязычных соратников (здесь представленный картографом значительно косился на античного блондина-навигатора). Певец только не мог определиться, какая из сестер прекраснее и клялся, что скорее умер бы, чем решился отдать яблоко одной из них, окажись он на месте бедняги Парсиса.

Его дилемма была не лишена определенных оснований, только не вследствии невиданной красы, а больше из-за сходства барышень. Темноволосые и чернобровые, они казались очень яркими на фоне акварельных красок севера. Платья на фигурах сидели ладно, но даже модные корсеты не сумели сделать хрупких ос из этих дев, воспитанных на воздухе и принудительной домашней сдобе. Словом, столица объявила бы им надобность диеты, а втайне изошлась бы завистью за их румянец и в целом миловидные черты.

Аида смеялась и краснела, но Нерина замечала успокоенно, что и младшей сестрице хватает ума не принимать эти оды всерьез. Античный лейтенант Дийенис, несмотря на тычки картографа Оскариса, хвальбу ничем не подкреплял и много молчал, чем еще больше походил на статую.

Когда круглый стол уместил всех голодных, влетел последний запоздавший гость.

«Сущий вурдалак!» — ужаснулась Нерина.

Наличествовали бледность лика, а также чернота тонких усов и длинных спутанных кудрей. Капитан Бердинг, однако, представил его интендантом Ирдисом, «лучшим из снабженцев Ладии». Ирдис оторопело поморгал, но на пустое место рядом с капитаном сел без страха.

В беседке, укрытой чародейским куполом от «нашей северной прохлады» (у лакеев уже зуб на зуб не попадал) ели и пили неспешно. Темнота не шла — ее теперь нескоро вспомнишь! — и важные мужи вели свои беседы.

Нерина разобрала, что капитан Бердинг расспрашивал у батюшки о срочных письмах голубиной почтой из столицы.

— На ваше имя ничего не поступало, — качнул главой надзорщик, и по суровому лицу гостя прошла досада. Глазастый картограф, пролезший сесть между двух барышень, приметил любопытство старшей.

— Бедняга наш капитан, еще надеется, что нам вдогонку отрядят второй корабль, — шепотом пояснил он, подавая ей брусничный соус. — Как бы, говорит, на одном мы все не потонули.

Нерина вздрогнула — как просто эти мореходы говорят о гибели!

— Неужто все так плохо с подготовкой? — забеспокоилось в ней что-то материнское — оно велело организовать и накормить любое общество, попавшее хоть краешком стопы в ее обзор.

— Разумеется, нет, — небрежно признался картограф, хотя ужасно подмывало облачиться в плащ героя. — Вот, Ирдис полагает, что всего в достатке, да и корабль в случае чего и плотники, и маги обратно соберут из щеп.

Интендант в самом деле что-то доказывал, не отводя очей от собственной тарелки, и Нерина расслышала, что он