уже явно заметили гаишники, которые подозрительно щурились вслед чёрному седану, то ли стараясь понять, что там происходит, то ли сомневаясь, стоит ли вмешиваться в такую нестандартную дорожную ситуацию.

– Валечка, что же вы делаете! – начал уже подвывать начальник, отчаянно дёргая рукой молнию и лишь усиливая путаницу.

– Мммгхх… мммфхх… – продолжала мычать Валя, тщетно пытаясь объясниться через стеснённый рот. Её голос звучал глухо, как будто она разговаривала через подушку или старый пылесос. Разговор был невозможен по вполне очевидной причине: рот по—прежнему был занят, а волосы по—прежнему намертво вцепились в молнию. Единственное, что она могла – это мычать и пытаться смотреть в глаза начальника с мольбой о пощаде. Сергей Валентинович слегка побледнел, кажется, поняв масштабы катастрофы.

Машина виляла уже настолько сильно, что Сергей Валентинович не выдержал и резко ударил по тормозам, остановив авто прямо у обочины с таким внезапным визгом шин, что у ближайших ворон на деревьях случился коллективный сердечный приступ.

Наступила тишина, прерываемая лишь судорожным дыханием двух несчастных путешественников. Валя застыла в нелепой позе, упираясь лбом в бедро начальника и пытаясь не расплакаться от стыда, а Сергей Валентинович нервно смотрел в окно, явно размышляя, как именно ему предстоит объяснять происходящее сотрудникам ГИБДД.

Кляпа же продолжала смеяться в голове Вали, словно посмотрела лучшую комедию в своей инопланетной жизни:

– Валюша, я тебя обожаю! Это лучший день моей инопланетной карьеры! Теперь я точно знаю, что ты можешь всё, даже застрять в самой неожиданной части чужого гардероба. Тебя можно официально назначать амбассадором нелепых ситуаций!

Тем временем Валентина, судорожно дыша и стараясь собраться, аккуратно попыталась освободиться, но снова безуспешно. Сергей Валентинович, набравшись смелости и терпения, наконец, схватил молнию обеими руками и резким движением попытался её расстегнуть.

В итоге это закончилось громким треском и жалобным «Ой!», прозвучавшим одновременно с двух сторон. В руках Валентиновича осталась сломанная молния и солидная прядь чёрных волос Вали, печально сверкающая на солнце. Валя в ужасе выпрямилась, схватившись за голову и пытаясь понять масштабы потерь.

Сергей Валентинович сидел, не зная, что теперь делать с вырванной прядью и сломанной ширинкой, а Валя уставилась на начальника с выражением абсолютного отчаяния и неловкости. В воздухе повисла тяжёлая, пропитанная недоразумением и абсурдом тишина, разбавляемая лишь довольным и почти победным смехом Кляпы, звучащим в голове Вали, как финальные аккорды какого—то сумасшедшего концерта.

– Валечка, я, конечно, люблю вашу инициативу, но, пожалуй, давайте дальше доедем спокойно, – выдохнул наконец Сергей Валентинович, осторожно откладывая вырванную прядь на приборную панель, будто боясь, что она снова оживёт и продолжит диверсию.

Валентина молчала, только обречённо кивнув, и машинально поглаживала раненую голову, мысленно проклиная тот момент, когда согласилась на эту проклятую поездку в романтический, как обещали, Суздаль. Кляпа же восторженно мурлыкала:

– Ох, Валюша, да это только начало! Представь, что ждёт нас дальше, если мы уже так бодро стартовали. Готовься, детка, приключения только начинаются!

После мучительной дороги, виляний, визгов шин и того, что Валентина мысленно классифицировала как «инцидент века», гостиница в Суздале показалась ей храмом покоя и нейтральной территории, где ничего странного не должно произойти. Красивая вывеска, фонарики на входе, коврик с надписью «Добро пожаловать» – всё внушало надежду, что сейчас можно просто упасть на кровать, зарыться в подушку и молчать до завтра. Но у Сергея Валентиновича были свои планы на этот вечер.

Он торжественно достал ключи, проводил Валю в номер и загадочно приподнял бровь, как будто собирался показать ей не просто апартаменты, а логово чувственных приключений. Шагая внутрь, Валя уже чувствовала, как внутренняя тревога снова собирается в кулак где—то под диафрагмой.

– У меня для вас небольшой… подарок, – сообщил он с самодовольной улыбкой, потирая ладони, как продавец дешёвых чудес на сельской ярмарке. – Вещица особенная. Думаю, вам понравится. Мы ведь заслужили немного отдыха, правда?

Валя сглотнула. После дороги и всего, что происходило между сиденьями автомобиля, любой «подарок» вызывал предельное недоверие. Но усталость и робкая надежда, что это просто бутылка вина и ванна с пеной, заставили её кивнуть. В конце концов, хуже уже некуда.

Начальник распахнул шкаф, будто сцену на подмостках, и оттуда достал большую белую коробку с лентой. Вид у него был такой, словно он собирался вручить Валентине ключи от новой жизни. Или, как минимум, от шкафчика в секс—шопе.

– Я давно хотел попробовать что—то новое, – заговорщически произнёс он, приподнимая крышку. – Немного игры. Атмосферы. Роли. Всё—таки Суздаль – город с историей. Почему бы нам не добавить и своим отношениям немного исторического антуража?

Валя вздохнула, мысленно молясь, чтобы в коробке были хотя бы банальные наряды медсестры и пожарного. Что угодно, только не…

Открыв коробку, она замерла. Первым сверху лежал блистающий на солнце пластиковый треуголочный головной убор с тиснёным профилем Наполеона. Под ним – синие штаны с золотыми лампасами, миниатюрный китель с погонами и красная лента через плечо.

– А это что? – выдохнула Валя, заглядывая дальше.

Ответ последовал сразу: серый комбез с нашивкой «МТС», резиновые сапоги, кепка с вышитым серпом и молотом и бандана цвета кирпичной пыли.

– Это… трактористка?! – прошипела она.

– Ошибка поставщика, – развёл руками Валентинович, словно оправдывался за провал торговой сессии. – Зато оригинально! Согласитесь, кто—то же должен вспахивать имперские поля!

Он уже наряжался. С каким—то неприличным энтузиазмом влез в синие брюки, застегнул китель и даже приклеил себе под нос маленькие усы, которые, судя по упаковке, предназначались для карнавального Чарли Чаплина. На голове шапочка сидела криво, но в его представлении он выглядел героически.

Валя, осознав, что этот вечер будет далеко не таким, как она себе его представляла, нехотя натянула комбез. Он был на два размера больше, в плечах болтался, а запах ткани вызывал подозрение, что до неё в нём кто—то реально пахал. На поле. Тракторами. Много и в дождь.

Кляпа в голове уже аплодировала стоя, устроив внутреннюю овацию:

– Дорогая, ты сейчас испытаешь прелести трудовой романтики, пусть и слегка с французским уклоном! Ты только посмотри на него! Император с пузиком и глазами, горящими как у школьника перед новогодним утренником! А ты – живая ностальгия по аграрной реформе!

Сергей Валентинович сделал пару шагов вперёд, театрально поднял руку с воображаемым жезлом и произнёс:

– Мадам, ваш император ждёт… плуга!

Валя прыснула. Она пыталась сдержаться, но в какой—то момент не выдержала. Смех вырвался, как воздушный шарик, выпущенный из ладони. Её трясло, она пыталась закрыть рот ладонями, но чем больше смотрела на его нелепую фигуру в этом «параде суверенности», тем сильнее захлёбывалась в собственном хохоте.

– Прекратите! – шикнул Валентинович, поправляя усы. –