думал покажу пару приемчиков, а она смотрит на меня как на чудо дивное. Идиотом себя почувствовал: машу топором как клоун в цирке, тут она подошла ко мне, будто поближе посмотреть захотела и, не поверишь, поймала…

– Тебя за яйца?

– За топор бл…ть!

Да, верилось с трудом, но я знал о склонности Сереги к эффектным преувеличениям.

– В общем, уставилась на меня таким взглядом…, ну…, черт, как в кино!

– Ясно, что было дальше, я догадываюсь.

Мы добрались до неприметного закутка и, наконец, выбрались к деревянной лестнице, ведущей на чердак, судя по состоянию, сохранившейся с тех самых пор, как ее установил первооткрыватель источников. При каждом шаге Пиксель звенел как мешок с золотыми слитками, явно забыв, как следует закрепить свое снаряжение:

– Ты решил взять с собой все, что вытащил из подвала? – Спросил я.

Пиксель пожал плечами, о чем я догадался по звону за спиной:

– Вдруг отбиваться от монстров придется.

Я спешил на свежий воздух и опрометчиво полез наверх первым. Только на середине пути, я ощутил Серегин взгляд на своей пятой точке. Вот ведь, мудак! Только из постели с бабой выбрался, а уже на мою задницу таращится! На память пришел его «приватный» разговор с Андреем, в котором он признался, что был бы не против уложить в кровать Санрайз…, если бы я ему не мешал. Спешно нырнув в люк подвала, я прошел к маленькой деревянной дверце и наконец выбрался на крышу, откуда можно было вести наблюдение за всей деревней. Даже злосчастный источник проглядывался отсюда без проблем. Это открытие меня всерьез напрягло, когда я подумал, что за мной и Вероникой кто-то мог наблюдать отсюда…

– Ох ты ж, бл…ть! – Выдохнул Пиксель, брякнув своим обвесом с метательными топориками, – Не наеб…тся бы отсюда.

Он глянул вниз и отметил тоже, что и я:

– Ха, отсюда даже купальни видно. Жаль, сейчас там никого нет, можно было бы полюбоваться видами.

– Похоже твоя голова все еще внизу в постели с твоей Лийсар. Неужели она тебя не удовлетворила?

– Ты слишком рано приперся, – Пожал плечами Пиксель.

– Извиняться не буду.

Я окинул взглядом кромку леса и дорогу к деревне. Все было тихо и пустынно. Черные остовы зданий и обожженные деревья поднимались над землей угрожающими фигурами, между которыми мне то и дело виделось зловещие мельтешение. Иногда это был куст, проросший в выжженной земле и тронутый налетевшим ветром, иногда и вовсе игра света и тени. Больше всего меня напрягала тишина, к которой я не мог привыкнуть за все время пребывания в этом мире. Я городской житель и не так часто выбирался в деревни, чтобы нормально ассимилироваться здесь. Раньше это не сильно меня напрягало, потому что рядом всегда были гвардейцы или скабениты, которые охраняли наш покой, пока мы беспечно дрыхли. Вот и выходило, что днем меня окружала знакомая суета, а ночью я просто спал, иногда возвращаясь в родной мир. Теперь же мы были один на один с бесшумной и темной ночью.

– Она хорошая девушка, – Поделился Пиксель.

– Потому что оказалась у тебя в постели?

– Пошел ты! Я хотя бы не прикидываюсь девушкой, чтобы искупаться вместе с Вероникой.

Я злобно посмотрел на Серегу, но он выдержал мой взгляд. Я не мог объяснить ему своих мотивов, но как-то должен был защититься от нападок и совсем неубедительно выпалил:

– Я не купался с ней! И она знает, что я вернулся!

– Так и что же ты там с ней делал? Зачем пошел с ней, если не планировал… купаться?

Я отвернулся, снова уставившись на дорогу, по которой мы приехали в деревню.

– Давай ты не будешь спрашивать меня про Веронику, а я не буду спрашивать тебя про Лийсар.

Какое-то время Пиксель молчал, но потом сказал:

– Ну, не думаю, что здесь одно и тоже. Я тебе уже кое-что рассказал, а об остальном ты сам догадываешься. Едва ли вы с Вероникой занимались тем же, чем я с Лийсар.

Догадки прежде туповатого Сереги проскочили так близко от цели, что мне даже почудился легкий ветерок у виска, будто от пролетевшей стрелы. Сердце забилось в панике, а щеки запылали так, что я побоялся поворачиваться к Пикселю.

– Даже будучи парнем, ты наверно не позарился бы на такую стерву, как Вероника.

Эта скользкая тема мне надоела, и я отошел в сторону, приглядываясь не к линии леса, за которой следовало наблюдать, а к горизонту, к безмятежному равнодушному горизонту, сулящему нам новые приключения.

– Если бы ты сразу признался ей, она бы тебя наверняка выперла.

Пиксель снова подошел ко мне.

– А значит ты либо признался не сразу, либо не признался совсем.

Я посмотрел на Серегу, но тут же опустил взгляд.

– Ааа, шельмец, я же вижу, что ты успел на не глянуть!

– Мне других забот хватало, – Как-то невпопад ответил я.

– Это каких? Вода в глаза попала?

– Может ты будешь приглядывать за дорогой, а не донимать меня вопросами?!

Пиксель нахмурился, окинув меня взглядом и внезапно серьезным голосом спросил:

– Только не говори, что ты запал на нее.

– Ты еб…лся?!

От возмущения, я перешел на крик и опомнившись, продолжил тише, но твердо:

– Я зашел с ней в купальню, думал прояснить пару вопросов про ее отношение к Санрайз…

Стоило начать и ложь полилась из меня вполне убедительной песней:

– …Она ведь могла наплести Санрайз все, что угодно, когда мы поменялись во дворце.

– Могла, – Согласился Пиксель, – И ты узнал что-нибудь?

Я отвернулся, облизав губы и задумавшись, потом повел плечом неопределенно:

– Она теперь знает про нашу переписку, про то, что Санрайз бывает в нашем мире. Вероника может сочинить любую хрень про меня или даже про вас и разболтать это все Санрайз.

– Зачем?

Мне снова вспомнилось как Вероника голая прижималась ко мне, как целовала мою шею, уверенная, что ласкает Санрайз. Я так и не узнал, что на нее нашло. Был ли у нее какой-то замысел, или ей просто хотелось поиграть с Санрайз. Мне казалось, что она не руководствуется никакой логикой и просто забавляется. Возможно ее оправдывают полтора года проведенные в этом мире, но я это оправдание не принимал:

– Затем, что она гребаная стерва, – Ответил я.

– Это да, – Вздохнул Пиксель.

Мы какое-то время помолчали, поглядывая