– Что-то случилось?

Я почти рухнул на свое место и покачал головой:

– Ужин не пошел.

– Тебя как будто лихорадит, может тебя траванули чем-нибудь?

Дарлис оглянулся на герцога.

– Мы с одного котла ели, – Напомнил я.

– А Рыжик? Он тебе давал что-нибудь?

– Ничего того что не ели другие. Все нормально. Надо просто выспаться.

Мне действительно полегчало, и от предложения Дарлиса выпить зелье я отказался, улегшись и прикрыв глаза.

– Ты написал Санрайз?

– Нет, – Признался я.

– Из-за Вероники?

Я приоткрыл один глаз, взглянув на Дарлиса. Может она решила раздавать мой секрет индивидуально, и первым в очереди оказался Игорь?

– Она выходила за тобой, а после вернулась, – Пояснил Дарлис, – Снова требовала почитать?

– Вроде того, – Устало ответил я.

Похоже, все же Дарлис ничего не знал.

– С чего у нее такой интерес?

Дарлис задался вопросом куда-то в пространство, но я знал, что ответа он ждет от меня, и у меня он был:

– Просто она стерва.

– Это точно, – Хмыкнул Дарлис.

Я снова закрыл глаза. Во рту еще оставался мерзкий привкус рвоты. Стоило бы выпить воды, но у меня уже не было сил подняться. Все, на что меня хватило, это попросить Игоря:

– Если вдруг Санрайз вернется, расскажи ей обо всем на словах. Пусть Вероника утрется.

Пожалуй, в этом был смысл. Теперь, когда я уже написал о своих чувствах Санрайз, можно было ограничить дальнейшую переписку сугубо формальными вопросами, а их я могу доверить и Дарлису. С этими мыслями я незаметно для себя провалился в сон.

Глава 18

Санрайз не вернулась. Я открыл глаза все в том же провонявшем болотом зале под шум бряцающих оружием и броней гвардейцев.

– Ну что, еще одно утро в еб…ном средневековье, – Не особенно бодро прозвучал голос Дарлиса рядом.

Я заставил себя сесть и оглядеться. Воины суетились, организовывая завтрак, Рыжик собирал свои записи созревающего бестиария. Пиксель общался с Лийсар о предпочтениях на завтрак, а Андрей еще дрых, почти забравшись сапогами в кострище. Чтобы не тревожить его святейшество, гвардейцы подсобрали из-под его ботов уголь и переместили очаг в сторону.

– Это еще ты? – Спросил Дарлис, взглянув на меня.

– Еще я,

– Это хорошо, а то я едва уснул, припоминая все, о чем следовало доложить Санрайз.

– Не парься, я ей напишу.

Я осмотрел свое лежбище в поисках пергамента, но быстро вспомнил, что он заблеванный остался где-то на улице. Бл…ть. Каким бы тренированным не было тело Санрайз, после ночи на промокших твердых досках, я поднялся с трудом и под наблюдением герцога, добрался до своего конопатого товарища:

– Рыжик, у тебя не осталось лишнего кусочка пергамента?

Маг неожиданно стыдливо прижал к груди свой бестиарий, и тут же изобразив улыбку, закивал:

– Я полагал, что вам одного листа может не хватить и сохранил запасной.

– Ну разве он не прелесть?!

Из своей берлоги выбралась Вероника, на удивление прилизанная после сна. Свою реплику она бросила даже не взглянув на Рыжика, все время таращась на меня.

– Прямо окутал заботой госпожу.

Я скрипнул зубами, удерживая во рту сквернословия. Я достаточно проснулся, чтобы вспомнить вечернюю встречу у колодца, но не достаточно, чтобы подобрать достойный ответ. А его от меня ждала вся компания, собравшаяся в зале, поскольку Вероника не сочла свои слова требующими интимной обстановки. Рыжик зарделся и спрятал взгляд, молча протянув мне пергамент. Так же молча, я его взял, не отрывая взгляда от, казавшихся ледяными, глаз Вероники.

– Все в порядке, миледи? – Не выдержал напряжения между нами герцог.

– Да, все отлично! – Улыбнулась Вероника, – А после завтрака будет вообще заеб…сь, да Санрайз?

Я не сомневался, что она затаила обиду на меня за то, что я отверг ее щедрое ночное предложение, но чем это для меня обернется, старался не думать. Не ответив, я, молча, вернулся на свое место под взглядами друзей и гвардейцев. Андрей, проснувшийся в самый походящий момент, прошел за мной и устроился рядом:

– Вы уже успели поцапаться, или это отголоски грызни на дороге?

– Я ни с кем не грызусь, – Ровно ответил я, бросив взгляд на Андрея, – И без этого забот хватает.

Андрей посмотрел на лист пергамента потом на Веронику, которая переключилась на Пикселя с Лийсар:

– Мне кажется, она все еще считает тебя фриком.

– Вот так новость, прямо неожиданно так! – Саркастично отозвался я.

– Я имею в виду, что она не верит в существование Санрайз.

Я посмотрел на Андрея, который только пожал плечами:

– Лично я верю…

– И зря, – Неожиданно прервал я друга.

Андрей смотрел на меня, нахмурившись, и я со вздохом пояснил, больше себе, нежели ему:

– Мне лучше думать, что Санрайз всего лишь какая-то патология.

– Почему?

Я украдкой посмотрел на Веронику, и снова меня посетила мысль, что я мог бы опередить ее и так, тет-а-тет, поделиться с друзьями своей проблемой, но вместо этого я покачал головой и сказал:

– Возможно, так я смогу с этим справиться…, если смогу убедить себя в том, что все под моим контролем.

Андрей поморщился и вздохнул:

– Извини, я сутра слишком туго соображаю, чтобы понять эту, несомненно, глубокую мысль. Помочь тебе с этим я, очевидно, не могу, но если захочешь что-то передать своей «патологии», то я в твоем распоряжении.

Он бросил взгляд на Веронику:

– Могу даже придержать твои послания, на случай, если Веронике взбредет в голову их у тебя стащить.

Похоже, Андрея не меньше, чем Веронику, интересовало, что я писал Санрайз, хотя я был уверен, что он не станет читать, если я ему запрещу.

– Если она рассчитывает увидеть в моих письмах доказательства моей шизофрении, то они ее наверняка разочаруют.

Андрей пожал плечами:

– Думаю, ей будут интересней письма, которые писала тебе Санрайз. Не так интересно, что алкаш говорит белочке, как то, что она ему отвечает.

Меркрист посмотрел на меня, иронично улыбнувшись.

– Я не алкаш, а Санрайз не белочка!

– Извини, это была просто аналогия, но если ты все же считаешь Санрайз «патологией», то весьма точная аналогия.

Я смотрел на пустой лист пергамента, вернувшись к мыслям, от которых прежде старался держаться подальше. Мысль о каком-то дефекте в голове казалась спасением,