клетке, которого травят копьями, заставляют метаться из угла в угол в тщетных попытках найти выход. Дима снова наполнил мою голову сомнениями, Вероника ведет себя странным образом, Дарлис только подлил масла в огонь пожара охватившего меня… Мне до безумия хотелось оседлать коня и вырваться в пустыню, оказаться как можно дальше от людей: врагов, тех, кто называет себя моими друзьями, ото всех! В мастерской никого не оказалось, и я была рада этому. Мне хотелось побыть одной и даже общества Салима я бы предпочла избежать. Поднявшись к себе, я заперла дверь и, окинув комнату взглядом, подошла к кровати и села. Мысли в голове бурлили как кипящая вода, но я их всех отталкивала и вскоре «вода» стала остывать, мысли унимались и растворялись в сознании так и не оформившись в какие-то выводы. Как только я смогла успокоиться, то с удивлением осознала, что из всех, кто меня окружал, могла бы смириться только с обществом некроманта Амерона. Безумец чернокнижник в последнее время крайне мало места занимал в моих мыслях и только это имя не вызывало во мне раздражения и усталости. С ним мне все было ясно: он мой враг и при встрече мы не будем говорить, хотя прежде я раздумывала над этим… Я взяла свой меч с кровати, вспоминая, что давно не упражнялась и то, как свободно и непринужденно текут мысли в голове после хорошей тренировки. Повинуясь наитию, я призвала пламя на обнаженный клинок, вдохнула его жар, затем развеяла магию. Поднявшись, я позволила клинку мягко провернуться в руке, вознесла его к потолку, держа двумя руками и стремительно опустила к полу, разрубив невидимого врага. Стиснув зубы, я рубила сомнения, пронзала вопросы, уклонялась от новых, парировала выпады обиды. Размахивая мечом в комнате, я пыталась одолеть демонов поселившихся в моей голове. Вскоре мне наскучил пустой свист рассекаемого воздуха и мой меч жадно впился в бок одного из стеллажей. Лишь на секунду я замерла, представив расстроенного Салима, но этот удар был так приятен руке, будто я сразила врага и могу забыть о нем навсегда. Я чувствовала как разрушительная ярость выплеснулась из меня, скользнула по мечу электрическим разрядом и проникла в старое дерево стеллажа. Новый удар, еще один! Досталось второму стеллажу, затем на ловкий выпад нарвался третий, взметнулись листопадом страницы ветхого тома, вспоротого мечом, я стала атаковать их, пока они еще не коснулись пола, обращая в пыль! Пот застилал мне глаза, руки изнывали от резких движений, но голова прояснилась. Ох, как же мне не хватало в этот момент Амерона! Или его проекции, и лучше ни одной, а дюжины! Пускай возьмет с собой миньонов, всех, какие есть! Я бессмертна и чертовски зла на свою бессмертную жизнь! Почти небрежным движением я перерубила одну из опор балдахина над кроватью и совершив эффектный пируэт поставила решительную точку швырнув меч в дверь. С глухим стуком он проткнул ее насквозь крепко увязнув в древесине. Вообразив, что за ней мог кто-то стоять я к собственному удивлению разразилась смехом, но воображение охотно развило эту тему, нарисовав окровавленного Салима. Смех прервался, но проверять я не стала, просто без сил рухнула на кровать. В голове раздавался звон, будто лопнула струна или совершенно внезапно наступила тишина, и я слышала затихающее эхо прожитой жизни. Мне казалось я умерла: никаких чувств, желаний, мыслей. Благословенная пустота и тишина. Закрыв глаза, я окунулась в темноту и со временем мое дыхание унялось, сердце упокоилось и даже тревожные мысли о том, что я могу очнуться в квартире меня не посещали. Не было ничего…

Глава 20

Я вырвалась из дремы лишь, когда почувствовала, что в комнате кто-то есть. Рука инстинктивно попыталась найти рядом меч, но я тут же вспомнила, что он торчит в двери. Открыв глаза и резко сев, я уткнулась взглядом в Салима. Он сидел на самом краешке кровати. Мой меч он держал в руках, но явно не для того, чтобы обратить его против меня. Наматхан будто изучал клинок, но едва я очнулась, как он тут же поднялся и положил его на стол, совершено спокойно взглянув на меня.

– Похоже, разговор с Дарлисом прошел не очень гладко, – Салим обвел взглядом комнату.

– Прости!

От стыда я уткнулась лицом в колени.

– Если все это вызвано обидой на Дарлиса, то мне в пору ждать извинений от него. И не передо мной, а перед тобой.

Такой реакции на безумие, сотворенное в комнате, я не ожидала. И, тем не менее, я не могла обвинить в своей истерике Дарлиса, тем более что виноват он был лишь отчасти:

– Я иногда бываю не в себе…

Совсем не так я рассчитывала признаться в собственной одержимости, но случай показался подходящим, хотя слова подобрать было не просто:

– Словно демон руководит моими действиями. Некто совершенно другой…

Я подняла глаза, надеясь, что Салим сумел что-то понять из этого бестолкового объяснения. К моему удивлению на его лице играла все та же нежная улыбка, но еще больше меня удивил его ответ:

– Об этом я уже догадался.

Наматхан снова сел на край кровати, проницательно глядя на меня. Я изумленно смотрела на него в ответ в немом восхищении. Конечно догадался! Едва ли от него можно было что-то скрыть! Дима, судя по всему, очень ловко сохранял нашу тайну, но он не мог скрыть свою личность от могучего мага с невероятно проницательными и… привлекательными глазами.

– Догадался? – С трудом произнесла я.

Он снова обвел взглядом комнату, особенно заострив внимание на истерзанных страницах на полу:

– Ну, два погрома за два дня явный признак того, что тобой владеют неконтролируемые силы.

– Два…

Святая Благодать! Неужели Дима…

– Я о нашей последней практике, когда ты как будто планировала меня убить…

– Ох, прости! Я…

Салим забрался на кровать с ногами, и прижал палец к моим губам. Я буквально утонула в синеве его глаз, в которых не было ни намека на обиду или злость, только бескрайний океан нежности и любви. И все же я заставила себя вернуться к реальности… Слова Салима будто дополнили послание Димы и многое объяснили мне. Проклятье! Он узнал о нашей с Салимом ночи и отреагировал именно так, как я и боялась, но как же тогда они оба уцелели? Что узнал обо мне Салим? О Диме ему, вероятно, все же не было известно…

– Санрайз,