Рыцари переглянулись в недоумении. "Что это такое?" — прошептал один из рыцарей.

Я сам не знал, что и думать. Предполагал что угодно, но не карнавал посреди проклятого леса. Но что-то здесь было не так. Слишком уж приторным казался этот праздник, слишком навязчивой музыка. И в глазах танцующих я видел не веселье, а какую-то пустую, отрешенную покорность. Это был не праздник, а маскарад, тщательно скрывающий что-то зловещее.

— Что это? — спросил я, приблизившись к культисту.

— Это подношение, — прошипел тот в ответ, не отрывая взгляда от жуткой процессии. — Жители окрестных деревень совершают ритуал, дабы укрепить мощь нашего господина.

Очередная мерзость, творящаяся в тени. — И кто же избран в качестве жертвы?

Культист осклабился, обнажив неровные зубы. — Они все — жертвы. Все до единого принадлежат нашему господину.

В этот момент меня словно окатили ледяной водой. Вот почему я не нашёл ни единой жертвы в той деревне. Они забрали всех. Всех до одного. И эти несчастные, корчащиеся в ритуальном танце… неужели это мои люди? Остатки моих подданных, превращенные в живое топливо для чудовища? Но Минелия говорила, что в других деревнях людей вырезали, может, там действовали настоящие разбойники?

— Это лишь жалкая закуска, предвкушение пира, где главным блюдом станут рыцари, прошедшие все необходимые процедуры, и их командир, которая как раз сейчас их проходит, — его лицо расцвело блаженной улыбкой, от одного вида которой руки невольно сжимались на рукояти меча, требуя сорвать эту маску довольства кровавым росчерком.

Какие же мерзкие твари. Уничтожу всех до единого!

— И к таким мерзостям присоединилась моя сестра, — стыдливо сказала Екатерина, видимо, очнувшаяся совсем недавно.

Рыцари взревели в едином порыве ярости, услышав слова культиста о Минелии. Связанного пленника тут же окружили, тряся и осыпая градом вопросов. «Где она? Где Минелия? Говори, пока мы тебя не разорвали на куски!» – кричали они, срывая голос. Один из самых крепких рыцарей схватил культиста за грудки, подняв над землей, и яростно затряс. «Что вы с ней сделали? Где вы её держите?» – рычал он, готовый разорвать его голыми руками.

Я остановил их, понимая, что в слепой ярости они могут убить культиста, не получив никакой информации. «Хватит! Оставьте его, дайте мне поговорить с ним», – скомандовал я, стараясь сохранять спокойствие, хотя внутри меня бушевал гнев. «Если вы убьете его, то никогда не узнаете, где Минелия. Оставьте его мне». Рыцари, хоть и неохотно, отступили, позволяя мне приблизиться к культисту.

«Говори, где она», – потребовал я, глядя прямо в глаза пленнику. Культист, дрожа от страха, начал что-то бормотать. «Она… она в главном шатре… её подготавливают…»

Не дожидаясь ни секунды, рыцари с яростными криками сорвались с места. Ярость затмила их разум, оставив лишь одно желание – спасти Минелию. Заклинания, словно молнии, вспыхивали в их руках, поражая танцующих культистов. Те, словно марионетки, падали на землю, сраженные магией. Рыцари не щадили никого, их лица исказились от ярости и ненависти.

Я попытался остановить их, крича, что нам нужно узнать, как освободить пленников, но мои слова потонули в грохоте битвы и воплях умирающих. Рыцари были ослеплены яростью, движимые лишь одним желанием – спасти Минелию и покарать виновных. Им было плевать на этих несчастных, ставших жертвами культа. Они видели в них лишь препятствие на пути к цели, марионеток, которыми манипулируют темные силы.

Екатерина, увидев тщетность моих попыток, лишь покачала головой. «Оставь их, – тихо сказала она. – Сейчас им важна только Минелия. После они сами пожалеют о содеянном, но будет уже поздно». Ее слова звучали горькой правдой. В этот момент я понял, что потерял контроль над ситуацией. Рыцари, движимые личной трагедией, превратились в слепых убийц.

Я тяжело вздохнул и двинулся следом за ними, понимая, что теперь моя задача – хотя бы попытаться минимизировать ущерб. Нужно было найти способ освободить Минелию и остановить это безумие, прежде чем оно приведет к еще большим жертвам. Возможно, в шатре найдутся ответы или хотя бы зацепки, которые помогут разобраться в происходящем.

Дикий хохот прорезал воздух, заставив меня обернуться. Культист, который всё это время вел нас, преобразился. Его невзрачное тело распрямилось, превратившись в груду мускулов, облаченных в балахон. В руках он держал огромный двуручный меч, лезвие которого зловеще поблескивало в свете костров. Он не произнес ни слова, лишь щелкнул пальцами. Земля снова задрожала, предупреждая о неминуемой телепортации. Инстинктивно я понял, что нужно действовать.