Больше всего я боюсь, когда Элфорд так спокоен. В его злости есть что-то холодное, почти ледяное. Механическое. Перед глазами всплывает момент в ванной, когда Джейк затолкнул туда Оливера и со спокойствием хирурга обливал друга холодной водой, а затем разбил нос.

За все время разговора парней в гримерке Джейк ни разу не взглянул на меня. Он не сказал ни слова, когда закинул на плечо ремень гитары, взял меня за руку и вывел из клуба. Он не сказал ни слова, когда мы сели в машину, и он завел двигатель.

Я только сейчас замечаю, что до сих пор крепко сжимаю в ладони его телефон, поэтому осторожно кладу его на приборную панель. Красный свет фар впереди стоящих машин отбрасывает блики на лицо Джейка, он барабанит большим пальцем по рулю в ожидании зеленого сигнала светофора.

– Ты знала? – спрашивает он, когда машина трогается с места.

Прикрыв веки, я потираю лоб.

– Я не знала, что он действительно сделает это. Об этом были только разговоры, и я отговаривала Олли, просила, чтобы он посоветовался с вами.

– Но нарисовала обложку к его песне.

– Я отдала ему ее в день вечеринки у Рэма.

Кивнув, Джейк потирает щеку.

– Почему не рассказала?

– Я не… Я не знаю, Джейк.

– У тебя была сотня возможностей. – Он поворачивает голову и заглядывает в мои глаза впервые с момента происшествия на сцене. – Ты хотя бы пыталась?

Элфорд снова возвращает внимание на дорогу, а я раздумываю: соврать или сказать правду? Если совру, то знаю, что Джейк быстро отойдет, но проблема в том, что я не хочу лгать ему.

– Нет.

– Черт, Микаэла. – Невесело усмехнувшись, он качает головой.

– Как я могла рассказать такое? А если бы Олли не сделал этого, то я окончательно рассорила бы вас.

– Если бы ты рассказала, то диалог, который был сегодня, прошел намного раньше, Оливер сделал бы выводы, и видео с дракой, которое теперь попадет в сеть, тоже не существовало бы. Да черт с ним, с этим концертом, я не могу понять, почему ты не поговорила со мной об этом?

Раскрыв пересохшие губы, я никак не могу вымолвить из себя и слова. Мы подъезжаем к трейлер-парку, и я чувствую панику, потому что не хочу, чтобы мы расходились по домам будучи в ссоре.

Джейк тормозит неподалеку от трейлера и откидывается на спинку сиденья. Он поворачивает голову и что-то неуловимое в его взгляде заставляет мое сердце больно сжаться.

Неужели хочет расстаться?

– Можно вопрос? – устало спрашивает он, и я медленно киваю. – У тебя все еще сильные чувства к Оливеру?

Как удар под дых.

– Нет, – уверенно отвечаю я. – Нет, я бы не была с тобой, если бы это было так.

Кивнув, он проводит пальцами по волосам, роняя на лоб несколько прядей.

– Спокойной ночи, Микки.

Я вздрагиваю.

– Ты никогда не называешь меня так.

Джейк вскидывает брови.

– Это твое имя, разве нет?

Я начинаю злиться. Ногти впиваются в ладони, лицо горит от обиды, и я хватаюсь за дверную ручку, а затем оборачиваюсь.

– Знаю, что не права и точно могу сказать, что будь я на твоем месте, то была бы в ярости. Но не надо списывать мое чувство вины из-за ссоры в группе на мои чувства к Оливеру, это несправедливо. Поговорим, когда мы оба остынем, потому что все, что мне сейчас хочется сделать, так это разбить тебе нос!

– Рамирес.

Отмахнувшись, я выхожу из машины.

– Спокойной ночи, задница! – Я делаю то, что Джейк так сильно ненавидит – громко хлопаю дверцей и иду домой.

Глава 16. Синдром Туретта

Это случилось в утро воскресенья. Мой самый страшный кошмар вновь повторился, когда на экране телефона высветилось оповещение от службы безопасности Арканзаса.

Две недели назад ураган Хилтон образовался из тропического циклона, спустя три дня ему присвоили четвертую категорию. Хилтон разрастался, прошелся по Багамским Островам, через четыре дня оказался на Кубе и задержался там на двое суток, а спустя еще четыре дня дошел до Техаса, оставил там разрушения этой ночью и ослаб до третьей категории. В Техасе прогнозировали столкновение Хилтона с другим циклоном, который должен был поглотить ураган, но он лишь ослаб до третьей категории и теперь движется на Арканзас. Хилтон будет здесь завтра утром. Неизбежно.

Новости трубят об урагане, разговоры вокруг только о нем. На выезде из города пробки, бензина на заправке не осталось, с полок супермаркетов исчезает вода, нескоропортящиеся продукты, фонарики, батарейки и свечи. Неизвестно, насколько задержится Хилтон и оставит ли он Уэст-Мемфис без электричества и отопления.

Перед тем как выйти из дома, мы отключили всю технику, заклеили окна скотчем и прибили поверх одеяла в надежде, что это поможет или хотя бы убережет от осколков в доме. Помогли соседям занести в дом уличную мебель и детские батуты, сделали все, что было в наших силах, а затем пришлось уехать. В моем горле стоял колючий ком, и я смотрела в зеркало заднего вида до тех пор, пока трейлер-парк не превратился в крошечную точку.

Малыш Майло вопит, пока Рут, сидя на заднем сиденье маминой машины, пытается успокоить его. Остин и Тоби спорят насколько сильным будет ураган, сколько домов разрушит и сколько людей убьет.

– Перестаньте кричать, – просит их миссис Кларк, едва ворочая языком, а затем закрывает ладонью рот Остину, сидящему на ее коленях. – Куда мы едем, Рути?

– Я уже в десятый раз повторяю тебе, мама, – раздраженно выдыхает Рут, отправляя соску в рот малыша. – Миссис Рамирес и Микаэла подвозят нас до штормового убежища.

– Мне кажется, вам стоит принять приглашение Долли, – говорит мама, глянув в зеркало заднего вида. – Мы вместе переждем ураган в просторном подвале, там никакой сырости и большой запас еды.

– Спасибо за предложение, миссис Рамирес, но мы лучше переждем ураган в убежище. Там безопасно, есть генераторы, выдают спальное место и еду.

Я знаю, что Рут отказывается только потому, что стыдится своей пьяной матери, а еще опасается, потому что не знает, чего от нее ожидать. Узнав новость о приближении Хилтона, миссис Кларк выпила, не знаю сколько, но говорит она с трудом, а потом, когда чуть протрезвеет, начнет огрызаться и может даже поднять руку. В штормовом убежище по крайней мере есть охрана, которая не даст ей буянить или выбежать на улицу в самый разгар урагана.

Мне хочется убедить Рут взять детей и поехать с нами, хотя прекрасно знаю, что она ни за что не оставит