но почему-то не хотелось, чтобы он думал о ней так плохо. Однако и она ведь не могла ему полностью доверять.

— У тебя тоже могут быть разные намерения, — подметила Ивена. — Возможно, ты манипулируешь мной, хочешь прогнуть под себя инквизитора, чтобы потом ликовать над моей слабостью. Знаешь, у меня есть много версий по поводу тебя.

Кастор оперся локтями о стол и положил голову на руки, с интересом глядя на Ивену.

— Любопытно было бы о них узнать.

— Например, ты можешь хотеть меня убить. Банально, но многие маги, перешедшие дорогу инквизиции, желают этого. Кто знает, что ты мне налил в чай? Возможно, ты два раза показал себя с хорошей стороны, чтобы в третий раз показать с плохой, отомстив мне. А может, ты хочешь меня соблазнить. Как сказала моя подруга, экзотика — маг и инквизитор. А потом можно скомпрометировать, чтобы меня должности лишили. Или еще вариант. Я подумала, что магу удобно иметь инквизитора в друзьях или любовницах. Так можно прикрывать свои дела или дела друзей магов.

— Могу сказать то же самое о дружбе инквизитора с магом, — парировал Кастор. — Так первый может через второго выслеживать других магов. Сотрудничать, так сказать, обещая магу-напарнику свободу взамен.

Ивена промолчала, принимая правоту собеседника.

— Да уж, — протянул Кастор, — построить доверие между нами явно сложно.

Ивена кивнула головой, подтверждая сказанное. Она не знала, зачем вообще нужно выстраивать это доверие, но почему-то захотелось.

Неловкость к Ивене пришла так же внезапно, как и позволение себе согласиться побыть в гостях у мага. Спешно допив чай, она встала и вежливо поблагодарила:

— Спасибо за чай. Мне нужно идти, не хочу занимать твое время.

Ей показалось, что в глазах Кастора скользнула небольшая грусть.

— Да ладно, я не против. Не так часто кто-то заходит ко мне на чай.

Он проводил ее в коридор. Ивена вспомнила, что не все сделала, что хотела. Достав из сумки плюшевого медвежонка, она протянула его Кастору.

— Это для Теи, — пояснила Ивена. — Я тогда ее напугала, хочу это как-то исправить.

Взяв игрушку, Кастор покрутил ее разглядывая. На его лице нарисовалась такая искренняя улыбка, какой не было до этого.

— Ей понравится. Она очень любит все мягкое.

— Я заметила. — Ивена бросила взгляд на уголок в зале, где лежало несколько игрушек.

Она сдержанно улыбнулась напоследок и начала открывать дверь, намереваясь выйти. Уже сделала шаг, переступая порог, но в самый последний момент Кастор окликнул ее.

— Ивена.

Она обернулась. Первый раз он обратился к ней по имени, не считая самой первой встречи, и отчего-то это заставило сердце дрогнуть. Тогда Ивена точно не обратила внимания на то, как приятно ее имя звучит его голосом.

— Спасибо, — уже серьезно произнес Кастор.

Он не стал уточнять, за что, но Ивене и не требовалось. Она поняла.

Вернувшись домой, первым делом Ивена позвонила маме, чтобы узнать о самочувствии. Моне стало легче, и это радовало, но она все еще находилась под присмотром врачей.

Ивена никогда не чувствовала дискомфорта, находясь наедине с собой. Наоборот, это время всегда было достаточно приятным. Но теперь, оставаясь в одиночестве, Ивена не находила себе покоя, невольно утопая в мыслях.

Что-то явно переменилось в ее жизни. Вчерашнее происшествие стало точкой невозврата, и теперь есть четкое разделение на «до» и «после». Только Ивена не понимала, что лучше. Раньше она знала, что делает, как устроен мир. Но сейчас усомнилась в правильности всего. А как жить дальше, зная, что люди ошибаются? Раньше было проще, Ивена четко следовала постулатам и правилам. Теперь же это делать становится все труднее.

Ивене так хотелось поговорить с кем-нибудь об этом, обсудить свои мысли, но она пришла к выводу, что нет людей, которые способны понять ее и разделить новое внезапное мышление, не вписывающееся в привычные рамки. Все вновь начнут отрицать и строить теории заговора. Ни мама, ни лучшая подруга, ни разговор с начальником не помогут. Слова Файтнора вообще казались каким-то надувательством, будто так он пытался промывать инквизиторам мозги.

— Боже, неужели я действительно стала так думать? — все еще не верила Ивена и обратилась куда-то в никуда: — Грешная магия, зачем ты ломаешь мне жизнь? Зачем вообще люди решили, что ты грешная?

Она даже не заметила, как последней фразой неосознанно сделала допущение, что именно человек признал магию грешной, а не Бог.

Ивена не знала, как жить и спокойно работать дальше, продолжая взаимодействовать с магами и наказывать их. Вдруг кого-то вновь придется наказывать незаслуженно? Она все еще питала неприязнь к магам, ведь они успели навредить не только ей, но и близким людям. Но Ивена, наконец, осознала, что не стоит всех магов ровнять под одну гребенку. Как минимум, Кастор Линдман точно не такой, как остальные.

— Дура… — вслух возмутилась Ивена, злясь на себя. — Ну зачем опять о нем думать? Вот что хорошего это даст?

Она потрясла головой, чтобы отогнать все эти мысли и образ улыбающегося Кастора. Не помогло.

Глава 9. Соседи

Работать с каждым днем становилось все труднее. Ивена уже не с таким большим рвением отправлялась на вызовы и проводила допросы. К счастью, на казнь никого отправлять не приходилось. Маги будто стали вести себя осторожнее. У других инквизиторов тоже не случалось происшествий, которые повлекли бы приговор к казни мага.

Ситуация невероятно злила Файтнора. Он так и жаждал устроить публичную казнь поскорее. Видя недовольного начальника, Ивене становилось не по себе. Однако премию он ей все-таки назначил. Ивена испытывала неоднозначные чувства. С одной стороны, деньги были весьма к месту. С другой, они казались грязными, незаслуженными.

Ивена никак не могла выбросить из головы слова Линдмана и самого мага. Возвращаясь домой, она неосознанно завела привычку глядеть на его дом и подъезд. Выбирая продукты в супермаркете, где уже дважды пересекалась с Кастором, ждала, что они встретятся еще раз. Но этого не происходило. Ивена не знала, зачем вообще ей видеться с этим человеком. Это было абсолютно не нужно и опасно, ведь их мог кто-то увидеть, а знание чужих людей о том, что маг и инквизитор общаются, ни к чему хорошему не приведет. Несмотря на это, Ивена чувствовала, что ей его не хватает. Но на допрос вызывать не было необходимости, а просто так писать или звонить было странно и неловко, не находилось повода.

Однако Кастор вскоре сам решил напомнить о себе.

Квартира Ивены давно требовала ремонта, но руки никак не могли добраться до работы. Она решила, что настало время это