— Ну, одного я знаю, — пробасил дед. — Илюшка наверняка грамотки пишет в приказ какой али царю. Да и с Василием всяко может быть. В Москве мы недолго были, вряд ли кого охомутать бы успели, здесь же все на виду и чужого и нового человека легко заприметить.

— Возможно, Илюшке я ничего важного и не доверяю, а Василий тоже ничего такого и не слышал. Разве что о грядущем походе, но это так, — и я махнул рукой.

— Вот и не надо им много знать, — закивал дед. — Правда, все видели, что ты к Иову ходил, тут по-всякому можно обернуть.

— Мне сам царь приказал за ним пригляд вести, вот и веду, — сделал я вид, что не понял.

— Ну-ну, — усмехнулся дед.

«Действительно, перед кем я дурака изображаю?» — промелькнула у меня мысль.

— Еще я хочу, чтобы людей в дозор высылали на полдня пути, пусть за дорогами приглядывают. Также надо, чтобы учились они биться конно и пеше, на саблях и луках, а сторожа мои и отроки еще и на пистолях. Пороху еще закупим, и все остальные тоже будут пользовать.

— Хах, — хохотнул дед. — Многим не по нраву придётся ибо себя воями великими мыслят, да и в доме-то теплее на лавке лежать.

— Потерпят, лишь бы живы были, — буркнул я. — Еще, деда, раз ты воевода, тебе людей наказывать. В ночь, когда коней украли, дозорный с башни к сторожам прибежал, что на воротах стояли, так они спали и слушать не стали, бока ему намяли и прогнали прочь. Надо наказать, чтобы впредь неповадно было. Так и нападение проспать можно.

— Накажу, — прогремел злой голос деда на всю комнату. — Кровью изойдут и на всю жизнь запомнят.

— Вот и славно, — улыбнулся я. — Савку кликните, который подьячий, пусть списки захватит, посмотрим, чего там.

Спустя двадцать минут появился Савка, и до самой вечерни мы разбирали списки, ходили по амбарам и житницам, проверяя, чего и как он привез. Как с проверкой закончили, составили две грамоты о случившемся разбое, одну в Москву, а одну воеводе в Тверь, также написали грамотку и дьяку Власу от моего имени, что я хотел бы оставить подьячего Савку при себе для помощи в управлении земельным наделом, сбора тягла и всякого разного. Савка с Агапкой и прочими Московскими жильцами уже завтра после полудня должны будут отъехать.

Илье я также отдал приказ, дабы он снабдил Марианну свечами с запасом и каждую неделю посылал ей свежий хлеб и другую снедь. Помимо этого, приказал собрать из закромов все непотребное железо, али сломанное или с ржавчиной и отнести кузнецам для перековки. А то кузницы новые построил для них, а работой еще не загрузил.

Как только закончил дела и думал отдохнуть и поужинать, объявился Василий со списками по полку и кто за кем из десятников записан. Лишь двое из всех людей отказались вступать в полк, желая остаться моими послужильцами, — это Викша, и Первак.

Изучив списки, я приказал собраться всем пожелавшим пойти в полк после заутренней на княжьем дворе.

С утра отстояв заутреннюю, я тут же вернулся в палаты и вместе с дедом и дядями направился в свою казну. Предстояло тяжёлое и неблагодарное дело, серебро перебирать, а именно, отсчитать монеты по списку.

За час управился, и, подхватив два небольших сундука, мы покинули казну, выйдя во двор, где уже все собрались в ожидании меня.

— Здравы будьте, православные, — крикнул я, привлекая внимание, и прошелся взглядом по лицам людей.

— Здрав будь, княже, Андрей Володимирович, — раздалось многоголосье мне в ответ.

— Ну-с, приступим, — и я хлопнул в ладони.

Глава 13

Глава 13

— Сегодня по моей воле будет собран Старицкий полк, с богом, — и я перекрестился. — Те, кто желает войти в него, вперед выйдите, — громко закончил я, а народ начал рваться вперед, расталкивая друг друга локтями и даже огрызаясь.

— А ну охолони, — заорал я. — Вы в одном полку будете служить, биться вместе и проливать кровь против ворогов.

Народ же замер и начал переглядываться.

— Желаете ли войти в полк сынами боярскими? — продолжил я, обращаясь к толпе.

— Желаем, верно служить будем. За тебя биться будем, княже, — раздалось из толпы, и я покосился на Василия, рядом с которым стоял отец Никий, что в соборе Бориса и Глеба заведовал и служил службу.

Василий, тут же подхватил под руку святого отца и вывел вперед, отец Никий в руках держал священное писание и золотой крест.

Без лишних слов к священнику первым подскочил дядя Поздей и громко заговорил:

— Клянусь в верности тебе, князь, и верно служить и стоять против ворогов твоих и земли православной! — Перекрестившись, поцеловал сначала священное писание, а после и крест.

Как только Поздей отошел к священнику, тут же выдвинулся дядя Олег и повторил его клятву слово в слово, а там и назначенные десятники потянулись повторять слова клятвы, а следом и остальной народ.

Когда все закончилось, я громко заговорил:

— Помимо уже обещанного, буде выдано по три рубля сверху на обзаведение двора!

Народ разразился радостными криками.

— По одному подходи, — крикнул я, и ко мне тут же ломанулись, но Олег с моими сторожами был готов и тут же навел порядок, пропуская ко мне по одному.

— Держи Рагоз, — протянул я первый кошель с двадцатью монетами.

— Благодарю, Андрей Володимирович, — отвесил он мне поясной поклон, и так дальше потянулось, народ подходил, и я вручал им плату.

Среди всех выделялись четверо: губы опухшие, а под глазами синяки наливались, и за бока держались, они с опасением посматривали на деда и дядю Поздея.

«Видимо, наказание свое получили», — промелькнуло у меня в голове.

Дежуривших на башне и углядевших конокрадов я тоже наградил, вручив им по целому рублю.

Когда все закончилось, и я выдохнул с облегчением.

— Главное, чтобы не пропили все за месяц. А то потом побираться будут ходить, — буркнул дед.

Мне же вспомнилась книга одного французского классика про молодого гасконца, где они частенько заваливались к знакомым на обеды и ужины, так как у самих не было денег на еду, а ведь платили им очень неплохо.

— Твою ж, —