Занину, и мы оторвались от площадки.

Несколько секунд «повисели». Вертолёт хорошо реагировал на отклонения органов управления.

— 101-й, на прямой, — подсказал в эфир Горин.

Пары Ми-28 и Ми-24 развернулись. Как только мы взлетим, они пристроятся слева и справа от нас, выполняя задачу нашего прикрытия.

Я посмотрел вправо, наблюдая, как вертолёт Занина висит над площадкой. Наш Ми-8 аккуратно «лежит» на воздушной подушке, зависнув в двух-трёх метрах от нагретого бетона. Осталось только отклонить ручку управления от себя, подтянуть рычаг шаг-газ и соразмерно отклонять в это время правую педаль, чтобы пойти в разгон.

Звучит как инструкция, но именно так и управляют вертолётом.

— Паашли! — произнёс я в эфир.

Глава 19

Стрелка указателя скорости указывала на 180 км/ч. В наушниках периодически раздавался сигнал опасной высоты, но никого из экипажа это не волновало. Вазим смотрел перед собой, обозревая свой сектор. Иннокентий вёл пальцем по карте и тоже смотрел по сторонам. Пока что в кабине полное молчание, происходящее на фоне внешнего шума и плотного радиообмена других тактических групп.

— 15 километров, командир, — первым обмолвился Кеша.

— Курс прежний? — спросил я.

— Подтвердил.

Чем ближе к Голанским высотам, тем зрелище становится более живописным. Гряды холмов и сопок, несколько каньонов с тонкими полосками пересыхающих рек.

— Ниже 10 метров не снижается, — дал я команду, огибая очередную сопку.

В этот момент Ми-28 Горина, летящего впереди и слева, снизился, пролетая между двумя скалами. Все идут за ним, растягиваясь по всему ущелью.

Маневрировать становится крайне сложно. Приходится быть всё время начеку. Не успеешь отклонить ручку управления вовремя и «войдёшь» в скалу.

— Вышли, — подсказал Горин, когда впереди показалась равнина.

Снова прижимаемся к земле, поднимая в воздух клубы пыли. Ещё один отворот и остался прямой участок в 10 километров до Эль-Кунейтра. На земле видны воронки от взрывов, сгоревшая техника.

— Солнце, — сощурился я, опуская светофильтр.

Слева начали облетать небольшую реку Раккад. Увидел, как из воды торчит втулка несущего винта Ми-8 с обрубками лопастей.

Смотрю на Горина, а он сильно «заложил» крен влево.

— 3-й, крен убери, — подсказал я.

— Справа! Манёвр, — громко сказал в эфир Владимир.

Справа началась стрельба. Один из батальонов израильских войск показался из-за сопок и открыл огонь из пулемётов.

— Отстрел, — скомандовал я.

Ручку отклонил от себя, прячась за высокий берег реки. В это время Горин левым передним колесом зацепился за воду.

Перед нами тут же возник огромный фонтан метров на 20 в высоту.

— Вижу цель. Снижается… Снижается! — услышал я в эфире знакомый голос Олега Печки.

— Я справа. Прикрываю, — отвечал ему кто-то на русском.

Похоже, что наша «крыша» начала работать.

— 4 километра, — подсказал Кеша, откинувший вправо от себя карту.

— 3-й, ищем и готовим площадку, — дал я команду Горину, который уже начал заходить на цель.

Секунда, две и Ми-28 выполнил залп НАРами. Несколько единиц техники задымилось, но тут же им ещё один удар нанёс ведомый.

Пока мы с Заниным отошли в сторону и встали в вираж, наше прикрытие вместе с ударной парой Аси и Диси, готовили нам проход.

— Цель вижу… Пуск! — пробивались доклады экипажей сквозь помехи.

Я в это время выписывал очередной круг, осматриваясь по сторонам.

Можно было уже разглядеть южную окраину Эль-Кунейтра. Как горят окраины города и куда двигаются колонны израильтян.

Работа боевых вертолётов Ми-24 и Ми-28 затягивалась. Аси и Диси уже ушли на базу — закончился боекомплект.

— 101-й, здесь слишком плотно. Нашли две группы — одна на восточной окраине, вторая — на южной, — доложил Горин.

То, что подойти к месту эвакуации непросто, было понятно сразу.

— 3-й, ориентир, где группы искать, — запросил я у Горина, который наверняка обнаружил нуждающихся в эвакуации.

— Восточная группа на дороге в Дамаск. Южная — перекрёсток двух шоссе в районе Айн-Зиван. Отметка 718. Они на вершине одной из сопок. Их с запада и севера обходят.

— Понял, — ответил я и взглянул на Кешу.

Он уже высчитывал нужный курс.

— Курс 346° и… мы там не можем не сесть.

— А можем и сесть, — ответил я, выводя вертолёт из виража. — 2-й, я работаю на юге. Ты — на Востоке, — дал команду Занину.

— Понял, 101-й.

Ми-8 Занина начал уходить на восточную окраину города под прикрытием пары Ми-24 Рафика. Василий сразу обнаружил свою группу, которая была на равнине. А вот нам нужно будет ещё отыскать своих.

— Вазим, передай Сардару: 3 минуты и готовься, — передал я через бортового техника информацию в грузовую кабину.

— 101-й, справа прикрываю, — услышал я в эфире голос Горина.

Тут же справа от себя я увидел несколько разрывов от НАРов.

— 101-й, слева работаю, — доложился его ведомый Зелин, проносясь слева от меня.

Ми-28 тут же выстрелил очередь из пушки в носовой части по следующим на машинах израильтянам. Я только и успел заметить, как вниз начали падать гильзы, а на земле произошёл взрыв.

— Отворот вправо… выходим на боевой. Минута, — перещёлкнул бортовые часы Кеша.

— Вазим, минута, — передал я команду спецназовцам.

Отметка 718 впереди. Виден перекрёсток шоссе и… оранжевый дым! Обозначила себя группа Басиля.

— Слева, слева! — услышал я голос Зелина.

Отворачиваю вправо, уйдя от очередной очереди крупнокалиберного пулемёта. Продолжаю выполнять вираж, прижимаясь к земле. Вот-вот и заденем лопастями землю. Но это не самое страшное.

— Набл… блюдаю, — выдавил я из себя. — Отстрел!

Взрыв с левого борта. Удар и Ми-8 крутануло на месте. Стрелки приборов застыли, а я вновь почувствовал, что время остановилось.

Тряхнуло так, что были видны частицы пыли в воздухе, застывшее лицо Кеши и удар Вазима в боковую перегородку. И тут же всё вернулось к нормальному течению времени.

— Держу-держу, — продолжал я выравнивать вертолёт, но его продолжало кидать из стороны в сторону.

Ми-8, будто попал в спутный след и чуть было не столкнулся с землёй.

А всему виной появившийся из ниоткуда «Апач». На выходе из манёвра, нас чуть было не расстрелял.

— 101-й, маневрируй влево! — громко давал мне подсказку Горин.

Теперь «винтокрылый индеец» дал очередь из пушки. Очередь прошла мимо. Сейчас ему надо уйти вправо, но он это знает.

— Ныряем, — сказал я и отклонил ручку