мои рёбра предательски захрустели, а всё тело пронзила холодная боль. Но я, сбросив с себя скулящую от страха Изумрудную, достал из кобуры на животе лазган и тут же выстрелил в самую ближайшую к нам дикую тварь. Мёртвое тело неудачливого охотника не успело свалиться на землю, как вместо него появилось ещё двое его собратьев с каждой стороны.

Онемевшими от адреналина пальцами я кое–как сумел перевести режим огня из «одиночного» на «постоянный» и, вскочив на ноги, убил около десятка тварей вокруг нас длинным, нескончаемым лучом лазера. Но батарея из–за этого быстро иссякла! Я вытряхнул её из лазгана резким движением и потянулся к разгрузке за новой, но понял, что мне уже не успеть. Тварей вокруг было слишком много и ничто не могло помешать им достать до нас.

— Альт… — жалобно простонала подомной девчонка.

Я опустил взгляд вниз, посмотрел в её налитые ужасом глаза и прошептал едва слышно:

— Прости меня.

Но тут вдруг раздался закладывающий уши яростный вой. Мои ноги подкосились от внезапной слабости и я, схватившись за уши, повалился на колени. Шестипалые звери же, что уже почти сжали смертельное кольцо вокруг нас, испуганно замерли и, пригнув свои головы с облезшей кожей к земле даже сделали несколько шагов от нас.

Огромным чёрным пятном Маркиз запрыгнул внутрь кольца из кровожадных диких тварей и, встав спереди меня, снова страшно взвыл. Это было нечто большее чём просто рык. Это было настоящее психологическое оружие. Тело немело от пронзающего душу страха. Я не сдержался и закричал, где–то там, на задворках сознания, отдалённо чувствуя, как Изумрудная в припадке всепоглощающего ужаса пыталась прижаться ко мне всём своим телом, в поисках спасения.

А когда вой прекратился я, тяжело дыша, будто пробежал только что марафонскую дистанцию, открыл глаза и с нескрываемым изумлением огляделся по сторонам. Злобных тварей как ветром сдуло. Вокруг нас никого не было. Только Маркиз сидел напротив в позе статуэтки и сверлил меня внимательным взглядом. Его истинные чувства с потрохами выдавал его хвост, что буквально чечётку отбивал по земле позади его спины.

Я посмотрел на девушку подо мной.

— Эй, — тронул я её за плечо. Но никакой реакции не последовало. Тогда я коснулся двумя пальцами её шеи и убедился, что пульс есть, сердце бьётся. Кажется, она просто потеряла сознание от страха.

Тогда я с трудом поднялся на ноги, но боль в спине и в груди, меня чуть было не заставили снова упасть на колени. Но я перетерпел её и, подойдя к Маркизу, сёл перёд ним и крепко обнял за его тостующую шею. Варг сохранял неподвижность.

— Если бы не ты, — прохрипел я, уткнувшись лицом в прохладную жёсткую шерсть животного. — Я бы… я… — слова застряли у меня в горле и я ещё крепче обнял его.

Маркиз в ответ, будто прекрасно понимая меня, отмер вдруг и лизнул моё вымазанное в земле плечо. Как бы говоря: «Ничего, дружище. Ты за меня, я за тебя».

Глава 12

Следующие после этой схватки несколько часов были непростыми. Вколов регенерирующий коктейль себе и Изумрудной, я с ней на руках пошёл пешком через весь лес домой. Гравибайк был разбит в дребезги (хорошо ещё, что не взорвался). Вариант цеплять его к одному из конструктов я отбросил. Те и так еле тащили на себе осколки сферы кое–как к ним привязанной.

Часть пути меня терзали мысли, почему Марки не вступились за меня, когда началась стрельба. Звери на них никак не реагировали, а они никак не реагировали на зверей, тупо продолжая выполнять отданные мною распоряжения, и не смотри, что в нескольких метрах от них их хозяин погибает. Но некую ясность внёс Паук, просто сказав нечто вроде «Ты слишком многого ждёшь от тех, кто всего лишь умеет строить и говорить на твоём языке». Что же… вполне понятное замечание. Впредь я не буду так сильно персонализировать конструктов. В конце концов, как бы умны они не казались, они мало чём отличаются от обычной отвёртки…

Через несколько часов пути в себя пришла Изумрудная. Девушка сперва бесшумно плакала у меня на руках, а потом, то ли почувствовала в себе силы, то ли ей стало слишком стыдно и она решила идти сама. Но в чувство из–за этого она не пришла. Продолжая безустанно плакать до тех пор, пока мы не устроили привал на ночь и она не уснула, свернувшись калачиком на собранных мною в кучу ветках и траве.

Привал сделать пришлось. Я, к счастью, не кзор с их природной выносливостью и не способен пройти больше ста километров за несколько часов. О девчонке и говорить даже не стоило… Но в ту ночь я как никогда ранее отчётливо понял, что пора заняться своими атрибутами. До всего случившегося этим днём я делал ставку больше на комфорт и мысли о будущей безопасности. Отдавая всё это на откуп конструктам. Вёл себя так, будто забыл, что я сам могу стать не слабее чём некоторые конструкты и в разы их опаснее… Не то чтобы эти мысли изменили всё мои планы, но атрибуты я обязан подтянуть. Больше таким слабаком как сегодня я никогда не позволю себе стать. У меня перёд глазами до сих пор стояла сцена, где малышка искала во мне спасение, а я лишь мог беспомощно извиняться перёд ней…

* * *

Вернулись домой мы к полдню следующего дня. Изумрудная была измотана физически и морально, поэтому с её стороны не последовало ни единого вопроса о внешнем виде моего дома и всём остальном. Она просто молча получила от меня комплект новых вещей (штаны, рубашка, трусы) и, переодевшись, завалилась беспробудным сном в мою кровать (естественно с моего разрешения). Больше до конца этого дня я её не видел и не слышал.

Я же был устойчивее как морально, так и физически. Поэтому вернувшись домой и, быстро вытершись мокрым полотенцем от грязи, я тоже переоделся во всё чистое и пошёл решать насущные вопросы. К этому моменту мои Марки уже вернулись, да и голосование на звание уполномоченного в этой окто–сфере тоже должно было скоро состояться.

По итогу моей вылазки у меня образовалось целых пять строительных конструктов. Одного Марка я сразу же отправил обратно к каменному карьеру наводить там марафет и продолжать добычу стройматериала. Второй с третьим отправились решать, как лучшего всего вырыть под землёй гараж для терминала, а после этого сделать всё так, чтобы со стороны это