казачья мифология стала двигателем идеи о том, что Южная Русь всегда была особым государством. Об украинском казачестве написаны сотни книг, и сейчас, конечно, нет смысла подробно разбирать историю казачества, однако рассказ о жизни Южной и Юго-Западной Руси в Речи Посполитой без краткого экскурса в историю казачества будет невозможным.

Происхождение слова «казак» сейчас установить невозможно, но согласно основной версии, его корни следует искать в тюркских языках. Русский историк 19 века Николай Костомаров полагал, что запорожское казачество этнически было связано с кочевыми народами — печенегами, половцами. Другой русский историк, Петр Голубовский, в своем труде «Печенеги, тюрки и половцы до нашествия татар. История южнорусских степей 9–13 вв.», изданном в Киеве в 1884 году, предположил, что между степным кочевым миром и русскими землями не было резкой границы, и на всем пространстве от Дуная до Волги печенеги, тюрки и половцы жили в русских владениях, сами русские основывали поселения в глубине тюркских территорий. Происходило сильное смешение кровей и культур. И уже в это время, по версии Голубовского, стали появляться русско-тюркские общины полувоенного-полукриминального характера. На основе текстов знаменитого «Codex Camanicus» — письменного памятника старокыпчакского языка начала 15 века, единственный список которого хранится в библиотеке собора Святого Марка в Венеции, Петр Голубовский сделал вывод, что слово «казак» происходит из языка кочевников-половцев, и его значение — ‘передовой стражник’, ‘дозорный’. В лексике казаков было вообще немало тюркизмов. Слово «атаман» — это, по одной из версий, производное от «одаман», что означает ‘старший среди чабанов сводного стада’. Само такое многотысячное стадо называлось «кхош». Казацкий термин «кошевой атаман» как раз оттуда.

Возникновение казачества как социальной прослойки, как этакого русского субэтноса, в первую очередь связывают с периодом после ордынского нашествия, когда земли к юго-востоку от Киева, по обеим сторонам Днепра, почти опустели. Постоянные набеги то волжской орды, то крымских татар, то ногайцев превратили эти места в безлюдный край. И под властью Великого княжества Литовского ситуация не изменилась. Юго-восточное пограничье оставалось такой ничьей землей, по которой бродили отряды лихих отчаянных ребят — и русских, и татар. Они жили охотой, грабежом, часто в одном отряде были и христиане, и мусульмане. С начала 16 века на южное пограничье бежало все больше русских людей, спасавшихся от притеснений со стороны польских властей, жизнь этих обитателей пограничья не подчинялась никаким государственным законам, и хотя эти земли формально принадлежали Польше, никакой власти Речь Посполитая там не имела. Однако к середине 16 века польские власти решили использовать казаков в государственных целях и заключили с ними первый договор. В 1572 году король Сигизмунд Август подписал универсал, в соответствии с которым коронный гетман Язловецкий нанял для службы 300 казаков. При короле Стефане Батории казаки были образованы в полки Речи Посполитой для несения службы по охране границы и как вспомогательное войско в войнах с Турцией и Швецией. Эти казачьи отряды получили название «реестровые казаки». А вот запорожские казаки, не находившееся на государственной службе, среди населения назывались низовыми, сечевыми или нереестровыми, и собственно Запорожскую Сечь составляли такие низовые казаки.

На европейских картах 17 века впервые появляется слово «Украина», и это всегда пограничная территория области расселения запорожских казаков. На карте Корнетти 1657 года между Bassa Volinia и Podolia значится по течению Днепра Ukraine passa de Cosacchi. На голландской карте конца 17 века то же самое место обозначено как Ukraine of t. Land der Cosacken. То есть можно предположить, что и европейцы понимали под словом «украина» пограничную территорию, область, но никак не отдельную страну.

В Московском государстве примерно к 15 веку уже сложилась традиция называть земли Древней Руси, исконно русские территории первого русского государства Малой Русью. Это, по сути, калька с византийской терминологии — Малая Русь (Μικρὰ Ῥωσία) и Великая Россия, то есть просто «большая». Поначалу Малой Русью или Малороссией называли только земли Галицко-Волынского княжества, а с конца 15-го — начала 16 века все земли Юго-Западной Руси. При этом название «Малая Русь» не несет ничего обидного или оскорбительного. Напротив, «Малая» в данном случае означает ‘подлинная’. Русский историк и славист Андрей Стороженко писал:

…название «Малая» в приложении к Руси или России является самым почетным, какое только можно себе представить. Оно, по терминологии, усвоенной средневековьем от древнегреческих географов, определяет, что Русь или, по греческому выговору, Россия, собравшаяся в X веке около Киева, была первоначальной, исконной, основной Русью, прародиной русскаго племени.

И даже когда эти земли находились под властью Польши, в Московском государстве, позднее в Российской империи, их называли Малороссией. Слово «украина», как мы помним, относилось к границе, и украинец в русском языке — это житель пограничья. В отношении жителей Южной Руси тогда применялись термины «малоросс», «малороссиянин», или «запорожец».

В 19 веке в России и Малороссии стал популярен образ запорожского казака: он отважен, он борется за православную веру, он этакий степной рыцарь. Историк 19 века Дмитрий Дорошенко, сам происходивший из казачьего рода, писал про Сечь:

Тут постепенно выработалась особая воинская организация наподобие рыцарских братств, что существовали в Западной Европе.

При этом еще и считалось, что у казаков сложилось подлинное народовластие, равенство и братство. Как ни странно, но родилась эта мифология не в России 19 века, а в Речи Посполитой в 16 веке. Польский поэт Папроцкий противопоставлял загнивающей государственной элите лихих казаков. Дескать, лишь они спасали поляков от татарской экспансии. В 1572 году вышло сочинение, описывающее похождения казаков в Молдавии под начальством гетмана Ивана Свирговского. Там храбрые казаки с польскими фамилиями — Свирговский, Козловский, Сидорский, Янчик, Копытский, Решковский — сражаются с турками.

Конечно, казаки не были никакими рыцарями, и сравнивать их с орденом невозможно. И не были они защитниками православия, потому что вполне могли присягнуть крымскому хану и вместе с его войском идти грабить московитов или поляков. А захватив пленных, могли легко продать их в Крым. И конечно, никакой демократии и равенства среди казаков не было. Реестровые казаки в 16 веке на польской службе разбогатели, стали превращаться в землевладельцев — земли просто захватывали — и добиваться прав, как у шляхты. Но вот в годы СССР казачеству снова были приписаны все те мифологические свойства, которыми их наградили польские беллетристы и сами казачьи «летописатели» 18 века, которых я упомяну чуть позже.

Из тезисов ЦК КПСС по случаю 300-летия воссоединения Украины с Россией:

В ходе борьбы украинских народных масс против феодально-крепостнического и национального гнета, а также против турецко-татарских набегов была создана военная сила в лице казачества, центром