дало мне уверенность в себе, чтобы переехать в Лос-Анджелес, побороть свои страхи, выстоять, даже если это означало есть пончики и пакеты и пакеты миндаля.

Моя ранняя карьера была наполнена работой, но небольшой. Я снялся в паре фильмов на UPN и Fox, а затем в телевизионном фильме "Предательство друга". У меня были разовые роли в сериале "Ангел" и "Время твоей жизни" - подростковой драме, спин-оффе "Вечеринки на пятерых", которая длилась около пяти месяцев. Когда я получил главную роль в фильме "Дамер" в 2002 году, мне платили 50 долларов в день, чтобы я снял этот фильм - мы сняли его за тринадцать дней при бюджете в 250 000 долларов. Но меня удержала любовь к работе, и Кэтрин Бигелоу, увидев, как я играю Джеффри Дамера, в конце концов поставила меня в "Потайной шкафчик", потому что ей понравилось то, что она увидела.

А эти страхи? Процесс, в ходе которого я сталкивался с каждым из этих страхов - записывал их и отмечал на листе бумаги - в конце концов отпечатался в моей внутренней жизни, стал образом жизни.

Все, что я узнала о противостоянии страхам, сводилось к энергии. Я быстро понял, что для того, чтобы противостоять страху, требуется огромная энергия. Чтобы выпрыгнуть из самолета с парашютом, нужно не просто прыгнуть. Нужно заправить машину, доехать до места посадки, сесть в самолет, взлететь на высоту 10 000 футов, привязаться к незнакомому человеку, довериться ему, а потом выпрыгнуть - нельзя просто оказаться в самолете и прыгнуть. Энергия, да, и уверенность, но список на листе бумаги, тот самый, с растущим списком галочек, стал моим способом сговориться со Вселенной. Страх больше не был просто чувством, которое плавало в моей голове, - это было нечто, что я смог выжать из своей души. И в конце концов я перестал ставить галочки, потому что противостояние своим страхам заняло прочное место в моем теле и сознании. Если вы делаете что-то каждый день в течение десяти лет, это становится тем, кто вы есть. Теперь я мог идти прямо в глаз любой бури и не позволять страху диктовать мне жизнь. Я полностью изменил свое отношение к страху и теперь даже не думал о нем. Он больше не был листом бумаги; он был внутри меня, в моем теле, в котором я мог писать.

Вместе с новой структурой моего тела пришла и ясность намерения. Когда вы действительно знаете, на чем сосредоточены, вы можете проявить в своей жизни то, чего действительно хотите. Фокус в том, чтобы не мешать себе. Я гарантирую, что мы сами являемся самым большим препятствием на пути к достижению того, чего мы хотим. Но поскольку мы часто не знаем, чего хотим, если сбиваемся с курса или расфокусируемся, мы просто будем подобны электрону, прыгающему вокруг ядра клетки, или планете, плывущей вокруг огненной звезды, вечно сжигающей энергию, пока мы просто плывем по течению жизни.

Это нехорошо.

"Ясность намерений" - фраза, которая теперь глубоко засела в моем мозгу. (Удивительно, но "не забывайте дышать" - еще одна фраза, которая была вытравлена во мне в юности). Эти фразы стали частью моей ДНК, потому что они лежат в основе каждого моего действия.

Я мог чувствовать себя раздавленным тем, что случилось со мной на льду (простите за каламбур). Моя душа могла быть раздавлена этим так же сильно, как и тело. Я мог подумать: "Это большая катастрофа. Я собираюсь сдаться. Но во мне была эта борьба, этот огонь. Он возник из всех этих лет противостояния страхам, из того, что Эва, мои родители, братья и сестры, этот огромный матрас любви на земле, спасал меня от столкновения с землей. Он не смог спасти меня от снегохода, но с того момента, как эта ужасная машина покатилась прочь от , моим ясным намерением было дышать - просто дышать, работать над тем, как переходить от одной секунды к другой.

Да, мое тело было разбито на ледяном асфальте катастрофического Нового года. Но целая жизнь, проведенная в борьбе со страхами, должна была окупиться.

Это было самое большое, что я когда-либо записывал в список страхов: Смогу ли я дышать достаточно долго, чтобы выжить? Смогу ли я выжить достаточно долго, чтобы парамедики смогли добраться до меня в это снежное утро? Смогу ли я восстановиться достаточно хорошо, чтобы не жить как научный эксперимент? Смогу ли я ходить, бегать, ясно мыслить?

Увижу ли я снова Эву? Увижу ли я снова свою мать? Моего отца? Моих братьев и сестер, Дэйва, Рори?

Смогу ли я дотянуть до следующего вздоха, чтобы кто-нибудь смог прийти и помочь мне?

Пока я боролся с этими страхами с каждым выдохом, Рич продолжал разговаривать с диспетчером службы спасения. На заднем плане записи слышно, как я "стону", хотя на самом деле это я делаю вдох и выдох, вдох и выдох.

Ты все еще там?

Я все еще здесь... Они сейчас поднимаются на гору Роуз, сэр.

РИЧ [обращается к Барб и Алексу]: Они сейчас поднимаются в Маунт-Роуз.

БАРБ [мне]: Все будет хорошо.

РИЧ [клянясь от боли]: "О, блядь" - самое то.

РИЧ [диспетчеру]: Вы можете назвать мне время прибытия?

Трудно назвать время прибытия из-за снега на горе. Я не знаю, насколько быстро они смогут ехать.

Его дыхание становится короче, так что, пожалуйста.

...

Кровотечение на голове уже остановлено?

Мы не открывали его, чтобы посмотреть.

Хорошо. Хорошая работа. Вы, ребята, отлично справляетесь.

...

Сколько еще осталось, мэм?

Они вот-вот подъедут... Они примерно в полумиле от того поворота, о котором мы говорили.

РИЧ [мне]: С тобой все будет в порядке, брат. Это просто боль. Просто смирись с этим. С тобой все будет хорошо. Мы вытащим тебя отсюда. Хорошо. Не так мы хотели с вами познакомиться...

БАРБ [мне]: Тебе достаточно тепло? Тебе холодно. Тебе холодно?

Они уже почти здесь.

А он еще не спит?

Да... [обращается к Барб и Алексу]: Они должны быть здесь через минуту.

Как он себя чувствует?

Неглубокие вдохи. Сильная боль. Он в сознании. Хорошо, мы укрыли его одеялами. Его голова прикрыта. Он отключился.

Он начинает погружаться в сон?

Да: Не спи.

Мне еще предстояло столкнуться с главным страхом. По мере того как падала температура, как медики с трудом поднимали меня на гору, как становилось все труднее дышать, как каждая сломанная кость кричала от нарастающей агонии, я обнаружил, что все еще могу упасть еще дальше.