пояса киянку и заглубив деревяшку несколькими точными ударами поспешил следом за северянкой. — Я не могу говорить, что с фрау есть раньше поступали честно и хорошо. Я есть не знать, как фрау жить. И очень ей сильно есть сочувствовать. Никто не есть хотеть обижать других. Даже если это быть плохие люди. Глупые люди. Каждый есть делать лучше для себя. Вот и все. Только лучше и только для себя. Глупый человек есть при этом не думать о других. Умный человек думать как сделать хорошо есть для себя и для близкий. Те кто есть фрау встречать. Не сольдатен. Разбойник. Я могу дать клятва, что в мой отряд все есть не так. Мой отряд есть братство, где все есть сильно уважай товарищ по мечу. Нам есть совсем нет разницы кто из солдатен какое есть имеет родство и кровь. Важен есть только вклад в дело, послушаний и дисциплина. Команден всегда един, так должно. Сильны есть единством — наш девиз. Тысяча лет есть наше кредо. Доверие и уважение. Мы придерживаться старый традиций. Одевать сапог, как есть делать наши предки еще во времена последних титанов. Если фрау не знает, после того, как она одеть сапог она есть стать кровный родственник свой командир. Все мы есть братья. Братья есть никогда не обидят свою сестру.

Сив скривилась будто ей в рот попало нечто горькое.

— Пару лет назад, я уже ходила вместе с такими, как вы. — Раздраженно пристукнув пяткой по земле дикарка сплюнула под ноги и тут же растерла слюну подошвой. — И одевала сапог. И тоже слышала, что я сестра. Но это не помешало кантонскому хедвигу, подпоить меня маковым молоком, ударить по голове, отнять у меня все золото, и отдать на потеху «братьям»… Да, к бесам. Не хочу вспоминать.

На лице командира наемников отразилась смесь удивления, отвращения и обеспокоенности.

— Это… — Крепыш покраснел от возмущения. — Это есть страшный несправедливость. Если фрау есть говорить что так… Огромный позор. Как звать того командантен? Скажи есть имя и он встанет перед трибунал!

— Зачем? Он уже мертвый. — Положила руку на пояс горянка. Голос дикарки стал глухим и безжизненным. — Все они. Дураки решили связать меня и бросить в болото. Побрезговали добивать.

— Это… Фрау справилась с целый отряд?.. Нет, нет… Я есть верить… — Поспешно замотал головой гармандец и тяжело вздохнул. — Фрау есть не стоит обижаться. Теперь я есть понимать. Большой северный кампаний, так? Много большой потери в солдат, мало командир, нет есть обоза и маркитанок. Много из воинов есть быть отпущенный преступник. Люди без честь и совесть. Без долг. Без пониманий как должно. Не сольдатен. Суть отвратительный есть бандит. Поганый мародер. Отпущенный есть воевать за помилование. Да, да, за помилование. Это есть быть большой ошибка. Страшный есть глупость пытаться делать из бандит сольдатен. Но мы есть не такие. Мы есть урожденный кантонец. Свободный человек. Есть иметь гордость. Есть знать правила. Мы все есть гармандский тяжелый пехота. Баталия. Ветеранен. Отпущенный на пенсий. Сольдатен с того времени как быть мальчишка. Мы знать, что есть дисциплина и послушаний. Единство. Уважение иметь есть к товарищ. — То ли от волнения то ли от обиды акцент кантонца усилился еще больше.

— А еще южане часто говорят, что слово данное северным ублюдкам стоит не больше чем ветер. — Ни к кому не обращаясь проронила смотрящая куда-то поверх головы гармандца Сив.

— О-х-х… — Гармандец болезненно поморщился. — Прошу есть меня простить. Я виху фрау не хочет есть предложенный капуста. Не хотел есть причинять неудобства. Если фрау есть не хочет этот разговор, я могу делать рогатка один.

Дикарка надолго задумалась.

— Нет. Наконец покачала она головой. Никакого неудобства. Ты не сделал мне ничего плохого. Это я говорила с тобой грубо. Я должна извиниться, если обидела тебя. Просто я видела, в Ислеве, там в трактире. Один из твоих людей пытался выиграть меня в кости.

— Как это есть? — На лице крепыша отразилась целая буря эмоций. Глаза забегали из стороны в сторону, будто мыши в амбаре.

— А разве не ты передал ему кошель с серебром? — Пожала плечами Сив, под аккомпанемент немелодичного треска, входящей в землю остро пахнущей сосновой смолой заточенной палки. — Или ты сейчас скажешь, что мои глаза меня обманули?

Лицо кантонца потемнело от прилившей крови. Усы дрогнули, приоткрывая ряд удивительно ровных и белых, для разменявшего четвертый десяток лет мужчины, зубов.

— У фрау есть зоркий глаз и острый ум. — Тяжело вздохнув, медленно кивнул он. — Очень есть хороший. Я действительно есть услышать, как ваш компаньон предложить ставить вас на кон пока вы есть отошли от стола. Я есть подумать что это хороший возможность. Есть хорошо сделать и вам фрау и мне. И я дать есть свой самый удачливый товарищ немножко серебра.

— Зачем? — Неопределенным тоном произнесла воительница взвешивая в руках кол.

— Я понимать, что есть поступать не очень совсем честно, но даю клятва свой кровь, я никогда бы и не думать есть обидеть фрау. И обязательно тут же дать есть ей свободу. — Еще больше смешался гармандец.

— Ты не смог бы дать мне свободу. — Пренебрежительно фыркнула горянка и качнувшись с носка на пятку принялась с хрустом разминать пальцы. — Ее у меня никто не забирал… Вернее… я получила ее обратно. У меня есть штука с печатями, ее большой жрец мне дал. В этой штуке написано, что я не трель, а свободный карл[3] пусть у меня и нет земли и рода.

— Я есть уже знаю. Шестой круг доверия. Большая заслуга для воина… — Наемник склонил голову. — Я есть опять просить прощения. Компаньон фрау тогда в трактир есть говорить другое, но я сразу подумать, что он есть лжец. Нордлинг есть редко служить инородцам. А магут все до единого мерзавец и обманщик. Бесчестное есть семя. — Сделав отвращающий зло жест крепыш сплюнул через плечо. — Я есть совершить ошибка. Надо есть было сразу подойти к фрау и предложить место в отряд.

— П-ф-ф… — Дикарка вновь надолго задумалась. — а я бы плюнула тебе в рожу. Нет. Ллейдер не лгал.

— Тогда… я есть не совсем понимать. — Нахмурился кантонец.

— Когда он играл в кости с твоим человеком, он не лгал. Он действительно считал, что я ему принадлежу. И у меня перед ним был долг. Когда-то, я должна была ему…. — Хмуро покачав головой, Сив размяв плечи примерилась к следующей тычине. — Когда большой жрец первый раз дал мне эту штуку… па-тент… Я была в первом круге доверия. Мало заказов. Уходить