Глава одиннадцатая

Под покровом ночи

Начинать спасение днём, конечно, нельзя. Любые подвиги вершатся ночью. Вот и наши герои на дело вышли с наступлением темноты. Сели на ковёр-самолёт и полетели к дворцу. Но не все там спали.

Кот в своей комнате проснулся от очередного кошмара и решил заесть его половником повидла.

– Так и не уснул... – грустно прошептал учёный, глядя в ночь, и хлебнул повидла прямо из таза.

Тонкий и Толстый – один с тяпкой, другой с граблями – несли караул у стен правительственной резиденции. Раз-два, правой, левой. Туда-сюда, сюда-туда.

– Мимо нас и муха не пролетит! – с гордостью объявил Тонкий.

Муха-то, может, и не пролетит, а вот сова пролетела, прямо у горе-стражей над головами. А следом и ковёр-самолёт.

Кот стоял около открытого окна и хлестал повидло уже из двух чашек сразу, когда с улицы послышался громкий шёпот:

– Василиса! Василиса!

Кот с любопытством выглянул наружу.

Около соседнего окна припарковался ковёр-самолёт. В креслах сидели двое в страшных масках, похожих на звериные. Из-за их спин выглядывала здоровенная щука. А на краешке ковра стоял маленький длиннорукий человечек, тоже в маске, и стучал в стекло, повторяя:

– Василиса!

– Мама! – ахнул Кот.

Он случайно столкнул тазик с повидлом с подоконника и рванул под кровать – там его не найдут!

Таз удачно прилетел на голову Толстому – прямо на глазах у его братца. Тонкий подпрыгнул, бросил тяпку и побежал во дворец.

– Караул! Убивают! Тревога! Измена! – разнеслось по двору.

И сразу же в окнах загорелся свет, ударили яркие прожекторы.

– Эх, не успели! – Царь в сердцах стукнул кулаком по подлокотнику кресла и стащил жуткую маску. – В другой раз за Василисой!

Он подхватил Ивана – а это, конечно, именно он бился в стекло, – посадил его на подушку свободного кресла и дал ковру команду отлетать.

– Нет! Я не брошу её! – заверещала обезьянка и поскакала обратно.

Иван хотел опять на подоконник забраться, но ковёр уже отошёл от него, так что игрушка просто соскочила с края и рухнула в очередной дымоход.

Ай! Уй! Ой! Шмяк! Бряк!

Падение Ивана завершилось жёстким приземлением в камин. Хорошо, что он был нетопленный. Зато пепла и сажи была целая гора...

На ковре обеспокоенно проследили за кульбитами обезьянки.

– Всё, Царь-батюшка! – тяжело вздохнул Волк. – Сорвался Иван...

– Понятно, – махнул рукой государь, усаживаясь в кресло и пристёгиваясь. – Тогда переходим к плану «Бэ».

– Что за план? – удивился Волк.

– Валим отсюда! И поскорее!

Серый не мог не согласиться – план был идеальным. Ковёр-самолёт нырнул в темноту, чудом избежал встречи с ярким лучом прожектора и устремился к Дремучему лесу.

А вот Иван очень даже удачно свалился. Камин оказался не где-нибудь, а в подвале, тайном прибежище коварного Палки Палковича. Как раз в тот момент, когда Иван немного очухался, в подвал зашёл довольный оборотень. Он задержался перед блестящим оружейным щитом, чтобы поправить надушенный платочек на шее. Теперь всё было великолепно. Затем злодей схватился за цепь, что свисала с потолка, и потянул её на себя. Дальняя стена со скрипом поползла вверх. Одновременно с этим на пластинку патефона опустилась игла, и зазвучала грозная, стремительная мелодия.

Глядя на противника, Иван аж затрясся от гнева. Он засучил рукава и ринулся в бой. Но сначала надо было перелезть через решётку камина. Забраться на неё для обезьянки не проблема, но, спрыгивая, Иван зацепился рубашкой за штырь. Пришлось елозить вверх-вниз, чтобы освободиться.

Пока он там вертелся, стена поднялась, и Палкович прошёл в тёмное помещение. Иван заспешил следом, переворачиваясь через голову.

Хоп, хоп, хоп...

– Ну как вы тут, дети мои? – почти ласково спросил злодей.

В подземелье вспыхнули факелы, и перед изумлённым Иваном предстали десятки, сотни тыквоголовых чучел, обряженных во фраки.

– На этот раз мне ничто не помешает, и я захвачу весь мир! – пророкотал Палкович.

Он бы ещё много чего сказал, замечтавшись, но тут в дверь постучали.

– Ваше Повидличество! – голосил Тонкий.

– Ваше Повидличество! – в тон ему выл Толстый.

Оборотень быстро зашагал обратно и на ходу дёрнул цепь, заставляя стену опуститься. Иван заторопился на выход.

Хоп, хоп, хоп! Он очень старался.

Вот стена опустилась... Уф, уже за спиной Ивана. Успел! В убежище пугала влетел Толстый. У его ног Иван и замер – завод кончился. Следом появился Тонкий и принялся докладывать:

– Чрезвычайное происшествие! Заключённый Волк сбежал из камеры путём проделывания отверстия снаружи!

– Как он мог проделать его снаружи, находясь внутри?! – простонал оборотень.

– Я считаю – силой воображения! – затараторил Тонкий, а затем ткнул пальцем в брата: – А он считает, что кто-то снаружи помогал. И я всё больше и больше склоняюсь к его версии.

– Почему не схватили? – сквозь зубы процедил оборотень.

– Но их было больше, – развёл руками Толстый. – Вон как меня отделали.

Он показал синяк под глазом, оставшийся после встречи с тазиком повидла.

– Улетели. На ковре-самолёте, – беспечно перечислял Тонкий.

– На ковре? – ахнул злодей. – Откуда он взялся?! И где Царь? Всё рыбу ловит?

Братья посмотрели друг на друга. Раз ковёр-самолёт летает... значит, Царь больше рыбу не ловит. Ведь управлять ковром могут только члены царской семьи!

К тому же выводу пришёл и лже-Иван. Лицо его помрачнело.

– Та-а-а-а-ак, понятно... – протянул он. – Тут замешан Царь. Догнать и арестовать!

– Обязательно! – бодро отозвался Тонкий. – Но не получится...

– Почему? – опешил Палкович, не привыкший к отказам.

– Авиапарк нашего царства состоит из единственного воздушного судна – ковра-самолёта, на котором, собственно, и улетели заключённые с Царём. Прикроватный коврик надежд не оправдал: пролетает полтора метра и падает. Плачет, извиняется, просит его отпустить... В общем, ведёт себя, как тряпка.

Толстому быстро наскучило слушать скучный доклад брата, и он принялся озираться. И, конечно, первым делом заметил у своей ноги обезьянку. Высунув язык от восторга, он подхватил игрушку и крутанул ключик.

А главный злодей уже устремился к выходу. Тонкий заторопился за ним, продолжая вещать:

– А других воздушных судов у нас нет. Так же, как и районных, арбитражных и товарищеских... Лететь не на чем!

– Ясно, – прошипел оборотень. – Усилить охрану дворца, чтобы во время саммита сюда никто не просочился! А там