она на месте беременной, вероятно, разошлась бы еще сильнее. Но сейчас решалась ее судьба, поэтому убить Федора она решила позже и начала яростно защищать свое угасающее на глазах чувство.

— Не дай тебе Бог оказаться на моем месте, — бросила ей беременная, выходя в дверь квартиры.

На месте беременной Наташка оказалась несколько недель спустя. Напуганный громогласной родственницей, угрожающей безответственному отцу отсидкой за известные «темные дела» (откуда только узнала?), Федор спешно развелся с Натальей и женился на матери своего будущего ребенка. Наташка некоторое время радостно говорила всем знакомым о том, как ей, собственно, повезло. Она называла Федора последними словами и смело характеризовала свое замужество, как «бзик», до тех пор, пока у нее не начался токсикоз. Бывший муж виновато развел руками и пообещал платить алименты, разрешив записать ребенка на себя. Вот так несимпатично закончилась Наташкина история любви.

Наученная горьким опытом Наташа теперь собиралась отдаться только в хорошие, надежные руки. Таковых оказалось много, но при ближайшем рассмотрении выяснялось, что руки только тянутся, но брать насовсем мадемуазель Скачкову со всеми ее достоинствами не готовы.

Тем не менее Наташка свято верила, что ее шанс еще впереди. Поэтому и выходила «в люди» только при полном параде и в эротическом белье. Мало ли как жизнь сложится…

— Что так долго? — недовольно пробурчала Галя, все еще разгуливая по дому в халате.

— Ну, извини. А чего мы сегодня такие строгие? Или у тебя с началом новой жизни стервозность повысилась?

— Повысилась.

— А где наша мама?

— Котлеты жарит.

— Угу. А ты, я смотрю, уже собралась. Если мы едем в парикмахерскую, то это вовсе не значит, что с утра не надо умываться и причесываться. Не позорь меня. Я тебя к хорошему мастеру повезу, уже договорилась.

— Я же знала, что ты опоздаешь, вот и не одевалась. Охота была потеть, пока ты там свой макияж по физиономии размажешь.

— Ого! Вижу в тебе что-то новенькое. Это проклевываются ростки новой жизни, или климакс на подходе? — Наташа насмешливо прищурилась. — Что, вчерашний жених порекомендовал сменить прическу? Кстати, где он? Надеюсь, это не его вы пустили на котлетки?

— Он оказался голубым. Здравствуй, Наташа, — высунулась из кухни все еще немного прибитая горем Светлана Николаевна.

Она изредка бросала опасливые взгляды в сторону мрачной дочери. Столь не свойственное Светлане Николаевне поведение Наташу поразило настолько, что она даже не обратила внимания на новость об ориентации жениха.

— Здрасьте. А я думала, вас дома нет, — брякнула Наталья.

— Пошли ко мне. Выберем, что надеть, — дернула ее за руку Галочка.

— А что это с маменькой, а? — страшно зашептала Наташа, как только они вошли в Галину комнату.

— Ничего. Я ей сказала, что, если она будет лезть в мою жизнь, я продам свою половину квартиры и уеду от нее.

— Ты? Ей? Такое сказала??? — Подруга плюхнулась на диван.

— Да, — горделиво вздернула подбородок Галочка, сама с трудом пережившая собственный подвиг.

— Чудеса да и только! И что, мама не придет сейчас руководить и одевать тебя «на выход»?

— Не придет.

— Так держать! Кстати, а что с женихом-то? Весело было? Он хоть жив?

— Ничего веселого. Такое чувство, что меня голышом по двору водили, — Галочку даже передернуло. — Меня, взрослую женщину, демонстрировали какому-то сопляку, словно старую клячу, которую надо сбыть с рук по дешевке.

— Сопляк хоть ничего был?

— Красивый, — вздохнула Галочка. — Даже слишком. Как картинка. Не по мне, в общем.

— Здравствуйте, приехали! Что это за упаднические настроения?! У тебя новая жизнь, теперь все по тебе. Сейчас мы тебя подретушируем, и будешь девочка-конфетка.

— Да уж, а с фантиками у меня напряженка, — печально протянула Галя, обозревая содержимое шкафа.

— Фантик может быть один, но от шоколадки. Поняла? И мы его найдем. Не дрейфь, прорвемся! Не такая уж мы с тобой и некондиция, — Наташка покосилась на зеркало, — Будет и на нашей улице праздник. Пошли ее украшать!

— Кого?

— Улицу, Галка, улицу! Чтобы по нашей улице прошел праздник, ее надо украсить. Давай, не копайся.

* * *

Наташин мастер оказался плюгавым мужичком с огромным носом и ушами слоненка из мультика «38 попугаев». Он был умопомрачительно волосат и настолько же обходителен. Мастер вертелся вокруг Галочки бешеным волчком и тарахтел, как колхозный трактор. Судя по количеству восторженных междометий, клиентка произвела на него неизгладимое впечатление. Он крутил ее в кресле, отскакивая на пару шагов и восхищенно цокая языком.

— Шурик, — не выдержала наконец Наташка, — хорош трындеть. Нам надо омолодиться.

— Девочки! — Шурик даже присел от возмущения, — Вам? Омолодиться? Да вы же юны, как выпускницы Пажеского корпуса!

— Шура, из Пажеского корпуса выпускали мальчиков. Ты на что намекаешь?

Галочка, изначально довольно воинственно настроенная ко всем мужчинам, открыто хамить волосатому клоуну побоялась, поскольку от него зависел ее будущий имидж. Но дядька ей откровенно не нравился: мох, торчавший из носа и ушей, бегающие глазки, писклявый голос… Все в нем было каким-то гротескным и несерьезным. Доверять свою голову этому паяцу хотелось меньше всего. Тем более что его последняя работа — рыжие с фиолетовыми прядками Наташкины волосы — казалась консервативной Галочке слишком смелой.

— У тебя шикарный цвет волос. Зачем ты постоянно их портишь? — удивлялась Галочка, глядя на Наташину прическу.

— У меня был цвет волос, а теперь у меня от всех переживаний растут седые волосы. Еще вопросы есть?

На тот момент у испуганной Галины вопросы кончились. Но теперь Галя подсознательно тянула время, надеясь любым способом избежать процедуры окраски.

— А скажите… э-э-э… Саша…

— Для вас — просто Шурик, — маэстро расчески и ножниц восхищенно закатил глаза, — Ну, что же вы молчите? Что вы хотели сказать? — прошептал он с таким придыханием, словно ждал от застывшей в кресле, клиентки немедленного признания в любви.

— А что вы хотите делать? — засмущалась Галя.

Ей показалось, что вопрос прозвучал бестактно, поскольку содержал определенное недоверие к профессиональным способностям мастера.

— О-о-о, — провыл он так, что вздрогнула даже Наташка, оторвавшаяся от каталога причесок. — Если бы вы знали, что именно я хотел бы с вами сделать…

С этими словами он снова закатил глаза, задрав к потолку огромный нос и мечтательно уставившись на лампы. Пауза была совершенно неприличной, и Галочка успела перебрать массу вариантов того, что с ней мог бы сделать этот тролль. Она даже начала потихоньку сползать с кресла, потеряв интерес к смене образа и беспокоясь только о сохранении девичьей чести. Тут в сцену встряла Наталья, строго рыкнув:

— Поконкретнее, Шура. Что именно?

— Можно сделать перед лесенкой, макушку перышками, затылок уложить, — зашелся восторженным клекотом Шурик. На мгновение он