— Твой отец не сказал тебе, почему ты здесь? — спросила Гвен, вытаскивая скомканное платье Рейган из мешка для мусора и кладя его поперек кровати.

Глаза Рейган наполнились слезами. Нет, он ей не сказал, но она все поняла.

— Извините, миссис Миллс, но я не могу выйти замуж за вашего сына. Не за счет чувств Итана.

— Но ты бы согласилась выйти замуж за них обоих, не так ли? — спросила Гвен. — И чтобы они женились друг на друге?

Рейган моргнула, глядя на нее. Это была прекрасная идея, но правительство все еще имело право голоса в том, кто на ком может жениться, даже если однополые браки были законны во многих штатах.

— Я бы ухватилась за эту возможность. Но есть закон...

— Нахуй закон, — сказал Дар с порога. — Она почти готова? Женихи начинают нервничать.

— Убирайся! — сказала Тони, бросая подушку в лицо Дару. — Она могла бы быть здесь голой.

— Но это не так, — сказал он, встретившись взглядом с Рейган. — Не могла бы ты поторопить события, сестренка? Ты же знаешь, я терпеть не могу, когда мой брат расстроен. Если ты не пошевелишься, я раздену тебя догола и сам запихну в это платье.

— Даррен Эдвард Лунар Миллс! Веди себя хорошо, — сказала Гвен.

— Должно быть, у меня неприятности, — сказал Дар, подмигивая Рейган. — Она использовала оба моих вторых имени.

Рейган была в трансе, мысли метались, ладони вспотели, в ушах звенело, когда Тони и Гвен помогали ей надеть ее потрепанное свадебное платье.

— Мы не можем пожениться, — пробормотала она. — Это незаконно.

Гвен заставила Рейган сесть на край кровати и присела на корточки так, чтобы их глаза были на одном уровне.

— Имеет ли значение, что это незаконно? Правда? Или более важно, чтобы близким тебе людям было позволено признать любовь, которую вы разделяете с Треем и Итаном, и которую они испытывают друг к другу? Разве ты не хочешь открыто отпраздновать всю эту любовь с нами сегодня?

Рейган сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.

Гвен сжала ее руку.

— Если ты предпочитаешь называть это церемонией посвящения или праздником любви, это прекрасно. Но Роза всем сердцем мечтает о свадьбе.

— Роза здесь?

— Все здесь. Так ты хочешь, сделать это с моим сыном и Итаном законно? По крайней мере, в глазах всех, кто имеет значение?

Рейган пристально смотрела на закрытую дверь над головой Гвен.

— Зачем утруждать себя вопросом, на который ты уже знаешь ответ?

Гвен погладила прядь волос за ухом Рейган.

— Потому что я хочу, чтобы ты признала, что я молодец, что собрала всех за два дня.

Рейган рассмеялась.

— Это ты убедила моего отца, что это хорошая идея?

— Не напрямую, нет. Но я действительно запустила этот мяч.

Она соскочила с кровати и обняла Гвен, чувствуя себя счастливой оттого, что в ее жизни есть эта женщина. С Розой и Гвен она больше не была без матери. У нее их было две.

— Может, нам что-нибудь сделать с твоими волосами? — спросила Тони, разглядывая голову Рейган, как будто это была головоломка, которую стоило разгадать.

— Я не хочу заставлять своих будущих мужей ждать еще секунду, — сказала Рейган. Она бросилась к двери, распахнула ее и остановилась как вкопанная перед женщиной, преградившей ей путь. Все равно что смотреть в зеркало, если зеркало способно состарить ее на двадцать пять лет.

— Мама? — прохрипела она.

— Кто-то сказал мне, что моя собственная дочь выходит замуж за рок-звезду. Я не могла пропустить это, не так ли?

Рейган была слишком счастлива, чтобы злиться на свою мать за то, что она появлялась всякий раз, когда ей этого хотелось, и слишком привыкла к тому, что эта женщина бросила ее, чтобы надеяться, что она задержится надолго. Она быстро обняла ее и сказала:

— Мы наверстаем упущенное позже. — Гораздо позже.

Рейган поспешила через теперь уже пустое фойе и последовала за голосами в заднюю часть дома. Все собрались у бассейна. Папа протянул ей руку, когда она подошла к открытым французским дверям рядом с кухней.

— Мама здесь, — прошептала она ему предупреждение, зная, как эта женщина пугала его.

— Как ты думаешь, чья это была блестящая идея привести тебя сюда? — спросил он.

Ее мать убедила папу, что это хорошая идея? Но как мама вообще узнала об этом? Бродяга не заслуживала того, чтобы быть частью особого дня Рейгана. Она этого не заслужила.

Рейган глубоко вздохнула и отпустила на волю своему гнев на мать. Ее не волновало, как все это произошло. Она была здесь, собираясь выйти замуж за мужчин своей мечты. Они не репетировали церемонию и даже не обсуждали ее, да это и не имело значения. Ни один из шагов, приведших ее сюда, в данный момент не имел значения. Значение имел только результат. Она просто хотела увидеть Итана и Трея и заверить их, что любит их всем, что в ней есть. Они могли бы разобраться в деталях и любых обидах позже. Теперь она просто хотела, чтобы все, о ком они заботились, своими глазами увидели, насколько сильна их любовь. Как чиста и безупречна. Необычна, возможно, но она бы не согласилась на обычную любовь. Не тогда, когда она знала, что для нее правильно. Это было правильно. То, что они были вместе, всегда казалось ей правильным в ее сердце, но теперь она, наконец, поняла это в своей голове. И к черту всех, кто не согласен.

Гвен промчалась мимо со своим мужем на буксире и исчезла в толпе. Должно быть, она сказала гостям, что Рейган теперь присутствует, потому что в толпе воцарилась тишина, и все повернулись, чтобы посмотреть на нее. Вместо нервов, которые она испытывала, стоя перед многими из тех же людей в безликой часовне в Лас-Вегасе, она была вне себя от радости, увидев всех.

— Что нам теперь делать? — спросила она своего отца, когда из звуковой системы на заднем дворе заиграл припев «Давай включим» Марвина Гэя.

— Даррен! — Прошипевшее имя исходило от Гвен.

— Виноват, — сказал Дар. — Это после церемонии.

Толпа разразилась радостным смехом.

— Мы можем начать брачную ночь пораньше, — крикнул Трей откуда-то с другого конца двора.

Надежно держа руку отца в своей, Рейган бросилась на голос Трея. Не было никаких отработанных шагов к свадебному маршу, просто безумный бросок по разноцветным мозаичным плиткам под другую песню Марвина Гая — «Как это мило». Рейган должна была не забыть спросить Дара о его увлечении Марвином Гаем позже. Когда она, наконец, пробралась сквозь толпу и в поле зрения появились двое мужчин ее мечты,