Императором опустив голову и выслушиваю лекцию о том, что пугать своих братьев до полусмерти — это недостойно наследника, и явно показывает, что я не готов к ответственности. Потом я снова увидел мертвецов, которых помог убить Максий в шкуре медведя. А вот я с упоением целуюсь с моей нимфой... Торией.

Наконец я с трудом разлепил глаза. Голова нещадно болела, и я даже ощупал её на предмет ушибов и ран. Но ничего подобного не обнаружил… Значит сознание мне отключили извне.

“А ведь ментальное воздействия на членов императорской семьи карается смертной казнью! Да и просто невозможно!”

С раннего детства всем братьям и мне ставили защиту от такого вмешательства.

“Вывод напрашивался один - мы столкнулись с магом небывалого уровня.”

Я осмотрелся. Холодная, сырая, полутёмная тюремная камера. Разумеется, магия не отзывалась. В узкое окошко под потолком пробивался первый утренний свет.

В камере кроме меня не было никого, но вместо передней стены была просто

решетка, поэтому я решил, что можно попробовать позвать:

— Макс! — сначала тихо, потом погромче крикнул я, — Максий!

Никто не отзывался. Я проверил на прочность решетку и дверь. Подвинул к окну деревянную лавку, подпрыгнул, повис на подоконнике, подтянулся, но не увидел ничего, кроме кусочка вымощенного камнем двора.

Послышался шум железных дверей, топот решительных шагов. И перед моим взором возник высокий темноволосый мужчина в расшитом золотом камзоле.

— Король Винцент? Здравствуйте, Ваше Величество! Извольте объяснить, что всё это значит!

Винцент сузил глаза:

— Здравствуйте, Ваше Высочество! Это я бы хотел услышать ваше объяснение. Зачем вы похитили мою жену?

— Я? Похитил? Да мы спасли её от нежити, которая, подозрительно вовремя появилась в Империи.

— Эту байку я уже слышал! Однако, вас поймали по дороге в Окс! И королева в непотребном виде ехала рядом с вами на лошади! Этот инцидент может привести к серьезному ответу от Аурении, вы не подумали?

— Что? К ответу? Арест наследного принца Империи приведет Аурению к ответу. Я повторю последний раз: мы спасли брошенную вами на произвол судьбы королеву Торию, а дозорные на границе вашего королевства нас просто прогнали. А теперь, отпустите меня и моих людей немедленно! И тогда, возможно, Император простит вам это недоразумение.

На последних словах я обвел глазами убогую камеру. Ноздри Винцента раздувались от гнева, но он ничего не ответил. Ударил ладонью по решетке, развернулся и пошел прочь.

Я нервно ходил по камере, пытаясь понять, чего добивается Винцент. Со стороны эта выходка казалась абсолютно глупой. Но на глупца Винцент похож не был. Прошел примерно час, когда мне принесли завтрак.

“Курлык” — раздалось за спиной, когда я наклонился понюхать содержимое тарелки.

В оконце между прутьями просунула голову белая голубка.

“Курлык!”

— Ты что — голодная? — спросил я, но тут же приметил, что к ноге птице привязан свернутый в трубочку листочек бумаги.

Голубка не могла пролезть через прутья, или просто боялась. Снова подвинул к стене лавку, подпрыгнул, подтянулся и неловко, одной рукой, всё же смог снять записку. Сел на лавку и развернул послание:

 

«Ивор!

Мне очень жаль, что так случилось! Я не знаю, что нашло на Винцента, он не верит мне. И, конечно, не поверит и Вам.

Однако, я не могу допустить, чтобы Вы пострадали только потому, что помогли мне. Сегодня ночью я попробую Вас вывести из темницы. Не уверена, что всё получится, но я постараюсь. Не отвечайте на записку. Просто будьте готовы около полуночи.

Тория»

 

Тория

Я очнулась в своей комнате, во дворце Аурении.

— Лиззи! — позвала я и позвонила в колокольчик.

В покои вбежала моя рыжеволосая горничная.

— Ваше Величество, доброе утро! — поклонилась она.

— Доброе! Скажи, я как здесь оказалась?

— Ой, моя королева! Тут такое было!

— Платье неси и рассказывай!

Помогая мне переодеться, Лиззи затараторила:

— Его Величество приехал злой! Принёс вас на руках. Велел не будить. А стражники притащили троих ваших похитителей и бросили в темницу!

— Что? Похитителей? Львов?

— Нет, что вы! Двое парней и девушка с ними. О, Богиня моя родненькая! Они вас били? Посмотрите, какой синяк на локте! — всплеснула руками горничная, — Казнить их за такое надобно!

— Замолчи, Лиззи! Всё не так было! Эти трое спасли меня от нежити!

Лиззи открыла рот от удивления:

— Но Его Величество сказал...

Я раздраженно махнула рукой и наспех закончив утренний туалет, поторопилась в покои мужа.

Распахнув дверь, я выпалила с порога:

— Винцент! Ты должен отпустить пленников немедленно и извиниться! Они спасли мне жизнь! А ты их в тюрьму? Ты знаешь, кто они такие вообще?

Винцент выставил вперёд ладонь в останавливающем жесте:

— Тише, Тория, успокойся! Ты всё ещё немного не в себе после вчерашнего.

Я на секунду закрыла глаза выдыхая.

— Я в порядке. Но, повторюсь, ты должен их немедленно освободить.

— Позволь мне такие вопросы решать самому. Милая, ты неважно выглядишь. Может, тебе проехать к озеру, в охотничий замок? Отдохнешь, развеешься? Возьми фрейлин, устройте пикник.

— Винцент, я требую объяснений! Что ты замышляешь? Зачем схватил принца Ивора?

Услышав имя принца Винцент словно оскорбился:

— Тория! Ты забываешься! Скажу тебе последний раз: не лезь в политику! Тебе что, плохо живётся? Отдыхай, развлекайся! Занимайся благотворительностью, в конце концов! Нашему народу очень нужна твоя помощь. А вот политику оставь мне. Ступай.

Я снова шумно выдохнула. Развернулась и ушла. Если Винцент что-то решил, его не переубедить. Но я не могла всё так и оставить. Вернувшись к себе, я позвала горничную.

— Лиззи, где именно держат пленников?

— В подземелье северной башни.

— Никому не рассказывай, что я об этом спрашивала. И скажи, ты сможешь достать сонный порошок?

Лиззи испуганно распахнула глаза:

— Ваше Величество...

— Я очень надеюсь, что хотя бы на тебя могу положиться, пожалуйста...

— Вы же знаете, я обязана вам всем. Сделаю, как скажете.

Горничная ушла исполнять приказание, а я взяла миску с сухой гречихой и отправилась на балкон угостить Лушу. Голубка уже ждала лакомство, распустив белый пышный хвост. Мой дар, который многим казался бесполезным, мне самой доставлял большое удовольствие. Я понимала животных, а они меня.

Я погладила птицу, пока она клевала любимую гречиху, и тихонько объяснила ей, что нужно делать. Быстро написала записку и привязала к лапке.

— Лети аккуратно. Лучше никому на глаза не попадайся.

Луша важно кивнула и совершила