Примечание к части

*«Мир чувственных вещей в картинках» («ORBIS SENSUALIUM PICTUS. Omnium rerum pictura et nomenclatura») 1768 г. моравский педагог Ян Амос Коменский. О преподавании латыни детям с картинками и пояснениями. Описание мира и красивые гравюры. Погуглите - не пожалеете!

Решение

Брендон сидел в беседке, где только вчера утром разговаривал со своим истинным омегой – Даром, который преподнесла ему судьба, а он так и не смог удержать его в руках. Прошедшая ночь была самой ужасной в его жизни, он даже собственную травму воспринял спокойнее, чем страшную пропажу своего омеги.

С середины ночи в доме Дара ходило и разговаривало множество народа. И полицейские, и ведомственная охрана загородного поселка, и охранники из корпорации Кристобалей, и, конечно же, Бигли, которые, как стая доберманов, примчались по первому звонку и теперь на правах ближайших родственников совали свои носы в каждую щель. Разговаривая с полицией, решая, стоит ли делать заявление в прессу о пропаже единственного оставшегося на планете родственника «Проклятого профессора Маши» или не стоит информировать толпы религиозных фанатиков. Хотя, информация в любом случае попадет в прессу…

Брендон сидел в беседке и, обхватив себя руками, прислушивался к эмоциям, доносящимся по связи с истинным омегой. Он уже две недели понимал, что отголоски эмоций – это чувства его половинки. Он уже мог различать свои и его чувства. Он теперь уже безошибочно мог определить, голоден Дар или сердится, или сосредоточен на учебе, или заснул… и сейчас эта связь была единственной ниточкой, которая не давала сойти с ума от горя.

Альфу пытались допрашивать, но вместо него с полицией разговаривал Марк. В любом случае, это именно он связывался и с охраной поселка, и с полицией. Наверное, Брендон выглядел не очень адекватным, потому что даже Саймон Бигль, примчавшись и решительно направившись к Кристобалю, увидел бледного до зелени альфу, со взглядом, полным муки, только возмущенно фыркнул и умчался разговаривать с более адекватными людьми. А Брендон так и остался со своей болью, ужасом и желанием жить. Он пытался звать Дара, хоть как-то определить его местоположение, и умолял его не сдаваться ради него и ради их ребенка.

Вся эта беспомощность и невозможность сделать хоть что-нибудь выпивали последние силы, но Брендон цеплялся за чувства Дара, как за нить Ариадны, потому что стоит только понять, что связь оборвана, и у него сразу остановится сердце… он не сможет жить без него…

- Как вы? - взрослый омега поставил перед Брендоном чашку с кофе, - я принес вам плед. Может, пройдете в дом?

- Нет, спасибо… - Брендон принял из рук омеги плед и принюхался, от него пахло орехами и полынью. Это был плед Дара, - он не хотел, чтобы я заходил в дом… я лучше посижу здесь. Мы здесь с ним разговаривали, - Брендон посмотрел на вставшее солнце и добавил, - уже вчера…

- Дар немного стеснялся обстановки в доме, которая осталась после его дяди. Но в воскресенье он сообщил нам, что уже решился на ремонт, и это прекрасно, ведь это значит, что он готов к переменам.

- Он был счастлив в воскресенье, - Брендон посмотрел на омегу, - я все не мог понять, почему он так счастлив.

- Я Лайниш, - омега протянул для рукопожатия крепкую и теплую ладонь, - я – супруг Саймона Бигля. Дар для нас, как приемный ребенок. Он приезжал к нам в воскресенье… А вы что, его чувствуете, как пару?

- Да, - спокойно кивнул альфа, - я чувствую Дара после… после того, как мы были близки. Вначале я думал, что мне показалось, потом я уговаривал себя, что так не бывает и я все выдумываю, но проведя рядом с ним две недели, я точно понял, что это чувства и переживания Дара, а не мысли сбрендившего от одиночества альфы.

- Хм, - Лайниш прочистил горло, - ну, и как там Дар?

- Он жив, - Брендон прижал к груди плед, - где-то час назад он родил… ему больно и страшно, а еще, он очень устал. Скорее всего, это после родов, но мне почему-то кажется, что он куда-то движется. Ему очень хочется лечь и уснуть, но надо куда-то дойти… может, он сбежал от того отморозка Трайниса? Я умоляю его не засыпать и обязательно позвонить хоть кому, просто сообщить, где он…

- Все сделал, - крупный альфа сел рядом с Брендоном и, заметив омегу, сразу представился, - я – Марк. Брендон, взбодрись, я нашел тот бар «Пьяный попугай» и над барной стойкой повесил объявление, громко объявил всем, что тот, кто поможет вернуть Ольдара или сообщит точные данные, где скрывается Норт, получит миллион наличкой. Поверь, там такая публика, что за эти деньги они его сами на кусочки порежут. А как там Ольдар?

- Жив, - кивнул головой Брендон, - уже родил.

- Хорошо, - Марк похлопал альфу по плечу, - может, еще что?

- Мне кажется, что он куда-то идет, причем сам. Он устал и хочет заснуть, но надо куда-то дойти…

- Он сильный мальчик, - Марк тяжело вздохнул, - если кто и сможет выбраться, так это точно он. Я в него верю, как в собственного сына!

- И мы верим… - Лайниш достал платок и промокнул глаза, а потом резко встал, - я принесу еще кофе! И, наверное, еды! Надо запастись силами!

- Я здесь связался кое с кем, - Корсар осторожно присел возле Марка, - там серьезные люди, и они пообещали помочь. В случае чего, придется ответить услугой за услугу, но сейчас это не важно, главное – найти омегу.

- Да, - Брендон потискал плед, - что угодно сейчас бы отдал, лишь бы он был в безопасности.

- Сюда! - крикнул с порога Лайниш, - там, кажется, Дар нашелся! Сам нашелся!

Все, кто был на улице, побежали в дом. Там на планшете кто-то из Биглей смотрел фейковые новости с тегом «происшествие в центральном парке», «омега с ножом». А потом сбрасывал их на большой экран. Там крутили раз за разом одно и то же, но снятое с разных сторон. Омега в банном халате, когда-то голубом, а теперь в потеках крови и черных пятнах, сжимал в руке нож и небольшой сверток, прижатый к