дольше, тем лучше. И Алексу спокойнее, и Джейкоб перебесится...

Медкомиссия, пакет документов, билеты. Вылет завтра. Собирает с вечера сумку, готовясь на утро к отлету. Документы, наличка, карточки и пару комплектов одежды... Большего не нужно. Остальное докупит по месту или выдадут в части.

Даже не особо удивляется, когда в квартиру без предупреждения вламывается Майкл.

– Псих неадекватный! – с порога выдает младший заплетающимся языком, не успев переступить за порог квартиры. – Как ты мог меня кинуть одного в городе на растерзание папаши?

Алекс хмурится, осматривая шатающегося братца. Вот же несчастье.

– Ты где так нажрался, мелкий? – извлекает бутылку воды из холодильника.

– Какая разница?! – трагично вздыхает плюхаясь всем весом в кресло гостиной, глядя на ироничную ухмылку брата. – У Эллисон сегодня днюха, плюс она сдала экзамены в интернатуре… В общем, я ее немного поздравил, а потом позвонил ее отец и все как всегда испортил… Мы снова «поздравились» … Потом позвонил Ноа, и мы с ним еще раз в баре догнались…

– Ноа был с вами? – протягивает открытую бутылку воды младшему. – Пей.

– А покрепче ничего нет? – разочарованно глядя на него произносит Майкл.

– Пей!

– Понял, – послушно опустошает бутылку практически одним махом. – Так, о чем это я? Точно! Ноа… – вскидывает вверх указательный палец. – Нет. Мы с ним просто созвонились и встретились на нейтральной территории.

– А Эллисон? – невозмутимо напоминает Алекс.

– А что Эллисон? Она после звонка папочки, вообще никуда выходить не захотела… Осталась дома. Если подумать, ее папаша тот еще деспот... У тебя–то что с нашим приключилось? С хрена ли ты снова в армию собрался?

– Мне там спокойнее, – пожимает плечами, застегивая молнию на дорожной сумке. – Готово.

– Брааат, – пьяно скулит младший. – Ну что за чушь? Не оставляй меня с отцом наедине… он же меня сожрет заживо…

– Берись за ум, мелкий, – откидывается на спинку кресла. – Я не буду за тебя всю жизнь перед папой отдуваться. И с Ноа завязывай. Если подсядешь на ту хрень, что он по клубам толкает, я тебя сам прикончу… Своими же руками…

– Ну ты же меня знаешь. Я таким не интересуюсь.

– Знаю, поэтому если что и тебя и Ноа искалечу. И к дочке генерала его не таскай. Ей еще ваших пьяных бредней для полного счастья не хватало.

– Да Ноа ее сам, как огня боится, – фыркает младший. – Он тут на днях заявил, что она в медкостюмчике бы неплохо смотрелась, и он бы ее того… Ну ты понял…

Челюсть Алекса непроизвольно сжалась.

– Так она его отбрила так, что он бедный пятнами покрылся, – Майкл прыскает со смеху вспоминая. – А потом как ни в чем не бывало, на свое дежурство умотала. Он теперь к ней даже приблизиться боится, не то что заговорить.

– И не вздумай их мирить, – предупреждает брата. – У него крыша повернута.

Ставит банку на журнальный столик, растрепывая волосы младшего.

– Подстригись уже, хиппи!

– Не уезжай, братик, – притворно канючит Майкл, цепляясь за его рубашку на поясе. – Кто ж мне мозги вправлять будет, если ты свалишь?

– Будешь нудить, обстригу на лысо и в военком отправлю. Там тебе и мозги вправят и не до одиночества будет, поверь, – грозит старший, высвобождаясь из его хватки. – Душ на втором этаже и спать ложись в гостевой комнате, понял? У меня нет ни времени, ни желания с тобой нянчиться.

– Есть, сэр! – отсалютовал Майкл и на шатающихся ногах потащился в гостевую ванную комнату.

Алекс тяжело вздыхает, глядя ему вслед.

И когда он уже повзрослеет?

Убирает со стола банку с пивом и бутылку из-под воды, выливает их содержимое в раковину и выкидывает остатки в мусорное ведро. Вытаскивает из кармана мобильный телефон, глядя на часы: 23:45.

Слишком поздно? Или еще есть время?

Поднимается в спальню второго этажа и нажимает кнопку вызова абонента. Слышит как в трубке тянутся бесконечно длинные гудки.

– Алло… – на другом конце все–таки отвечает сонный женский голос.

– С Днем Рождения, Звездочка…

– Алекс, это ты? – пытаясь прогнать застилавший туманом голову сон, бормочу в трубку.

– Узнала, – слышу его смех. – Я поздно?

Потянувшись в кровати, мельком смотрю на часы: 23:48.

– Официально, у тебя еще есть двенадцать минут на то, чтобы меня поздравить, – улыбаюсь я. – Сегодня был какой-то сумасшедший день, и меня рано вырубило.

– Прости…

– Ничего, – пожимаю плечами. – Я рада тебя слышать… Откуда ты узнал про мой День Рождения?

– Майкл рассказал.

– Он у тебя? С ним все в порядке? – обеспокоенно заваливаю его вопросами, выползая из кровати.

– С ним все нормально. Пьяный в трубу, но до меня добрался, значит уже в порядке, – терпеливо отвечает. – Отправил его спать в гостевую комнату. Не волнуйся…

– Это хорошо, – облегченно выдыхаю, забираясь на подоконник своей комнаты. – Как твой диплом?

– Защитил… Как твои экзамены?

– Сдала, – улыбаюсь. – Теперь я уже не интерн, а ординатор. Господи, еще два года мучений…

Алекс громко хохочет в трубку.

– Тебе смешно? – притворно бурчу. – А это еще не конец. После ординатуры год аспирантуры и диссертация… В общем, к пенсии учиться закончу…

Тяжело вздыхаю над своей участью, пока Миллер вновь пытается успокоить свой смех.

– Обхохочешься, – фыркаю я.

– Прости, – чувствую, как он улыбается на том конце линии. – Но ведь ты сама выбрала эту профессию… Зачем, если она тебя в конец изматывает?

– Не знаю, – пожимаю плечами, рисуя пальцем на стекле какие-то узоры. – Наверное, на зло отцу… Он всегда хотел, чтобы я вышла замуж за его подопечного и как примерная жена военнослужащего следовала за ним по гарнизонам… А мне так надоело быть дочерью полка, плюс до безумия хотелось ему насолить… Вот я и поступила на медицинский, как мама… Теперь я привязана к больнице университета, а не к его воинской части. Отца это безумно бесит...

– Твоя мама хирург?

– Была… – замолкаю на несколько мгновений. – Она была военным доктором. Отдавала себя всю работе. И когда заболела сама, не осознавала серьезности всей проблемы… Она умерла, когда мне было десять… Поэтому отец так и бесится