мой первый раз

был с кем-тос обенным. С кем-то, кто мне дорог изнутри, а не снаружи.

Сентиментальный? Может быть.

Когда я иду по тротуару, пара крепких парней пересекает мой путь, и я чуть не споткнулся.

Я сразу же узнаю их - они из команды БГУ по регби. Эти парни построены как кирпичные

дома, их плечи широкие, как дверные проемы, и руки, способные раздавить кокосовый

орех.

«Эй, там!» - говорит тот, что повыше, поддерживая меня мясистой лапой.

«Где огонь, Гуннарсон?»

Я перевел дыхание, чувствуя себя ничтожным смертным в присутствии полубогов.

«Просто пытаюсь добраться до библиотеки, пока у меня не отвалились пальцы на ногах».

Я подпрыгиваю на ступнях, чтобы согреться.

Тот, что пониже, но все равно выше меня на целых шесть дюймов, усмехается.

«Разве вы, хоккеисты, не должны быть привычны к холоду?»

«Обычно да». Я озорно ухмыляюсь. «Но на мне нет сотни слоев».

Их глаза проходят по всему моему телу, и по какой-то странной причине это приятно. Они

не проверяют меня так, как это делают зайцы с шайбой. Они ценят то, что я привношу в

телосложение.

«Я не могу найти свою хоккейную клюшку». Я продолжаю. «Думаю, я мог оставить ее в

библиотеке».

Их брови взлетают вверх в унисон.

«Чувак, это отстой». Высокий сочувственно качает головой. «Я бы пропал бы без своего

мяча для регби».

«Точно», - соглашается его приятель. «Это как часть тебя, понимаешь?»

Я киваю, чувствуя прилив братских чувств. Эти ребята все понимают. Они понимают связь

между спортсменом и его снаряжением.

«Ну, удачи тебе в поисках, парень», - говорит высокий, протягивая кулак для удара. «Я

уверен, что она найдется».

Я смотрю на его вытянутый кулак, удивляясь его размерам. Если мои кулаки считаются

большими, то его - просто колоссальными. Каждая костяшка похожа на небольшой валун, а кожа натянута на твердые мышцы и кости.

Парень пониже ростом делает «дай пять», и я готовлюсь к удару.

Его ладонь сталкивается с моей, и сила удара отдается в моей руке и плече. Я вздрагиваю, пытаясь притвориться, что ухмыляюсь, но, черт возьми, как же больно!

«Спасибо, ребята», - говорю я, чувствуя в себе новую решимость. «Я ценю поддержку».

Когда они уходят, я сгибаю руку, чтобы проверить, все ли пальцы еще прикреплены. Не

секрет, что хоккеисты строятся по-другому - мы высокие, широкие и полные мышц. Но эти

парни из регби? Они в лиге собственной.

Я видел их в действии на регбийном поле, они прорывались сквозь соперников как стадо

разъяренных быков. Удивительно, что кто-то выживает в таких матчах не расплющившись

как блин.

В каком-то смысле я им завидую. Не поймите меня неправильно, я люблю свою хоккейную

команду. Они - моя семья, мои братья по оружию. Но есть что-то в регбистах, что кажется...

другим. Как будто в них пробудилась какая-то первобытная сила природы, о которой все

остальные могут только мечтать.

Я хихикаю про себя, продолжая свой поход в библиотеку. Посмотрите на меня поэтично

рассуждаю о кучке парней в коротких шортах. Если бы парни могли слышать мои мысли, они бы ни за что не дали мне это пережить. Но я ничего не могу с собой поделать. Просто

есть что-то такое в присутствии сырой, необузданной силы, что заставляет застыть кровь в

жилах. Это как стоять у подножия горы и чувствовать себя абсолютно подавленным ее

величием.

Когда я иду, то потираю все еще болящую ладонь о бедро, пытаясь стереть покалывание.

Заметка для себя: никогда не вызывайте игрока в регби на соревнование «дай пять». Вы

проиграете и пожалеете об этом.

Хлебные крошки хрустят у меня под ногами, и я в замешательстве опускаю взгляд.

«Что это такое?»

Внезапно меня осеняет. Вчера вечером всем студентам было разослано электронное

письмо, в котором говорилось, что мы можем кормить голубей хлебными крошками.

Думаю, некоторые переборщили.

Мои ноги дробят хлебные крошки в пыль, и голуби обратили на это внимание. Они

обращают на меня свои маленькие глазки-бусинки, и в следующий момент они взмывают в

воздух, хлопая крыльями, как тысяча мокрых полотенец, и целятся прямо в мое потрясающе

красивое лицо.

Я взвизгиваю, как девчонка. «Гах! Кыш! Отойдите от меня, летающие крысы!»

Как по команде, их атака усиливается. Клювы и когти впиваются в мои волосы, уши, нос.

Я вскидываю руки, чтобы отбиться от них, но они слишком быстры. Слишком решительны.

«Ну же! Я не хотел...» Острая боль пронзает мой скальп, когда один из них дергает меня за

клок волос. «- Растоптать твой дурацкий хлеб!»

Я попятился назад, отплевываясь, как пьяный. Девушка на велосипеде вильнула, чтобы

объехать меня, и чуть не съехала на тротуар.

«Извините!» кричу я, пригибаясь, когда голуби проносятся мимо. Их шелест крыльев

создает вокруг меня миниатюрный ураган, и я мельком вижу сердитые мордочки и клювы, раскрытые в беззвучном крике.

Не так я представлял себе свое утро. Все, чего я хотел, - это найти свою палку и немного

поспать перед сегодняшней игрой. А теперь я попаду в пятичасовые новости как мальчик, которого заклевали до смерти.

С последним отчаянным рывком я вырываюсь из стаи и бегу, спасая свою жизнь. Голуби

преследуют меня на протяжении нескольких ярдов, но потом решают, что я больше не их

усилий.

Я перехожу на бег, потом на ходьбу, тяжело дыша и бормоча выдуманные проклятия. Это

моя странная причуда, не спрашивайте.

Впереди маячит библиотека, стеклянные двери сверкают в лучах утреннего солнца.

Обычно я избегаю этого места как чумы - слишком много плохих воспоминаний о том, но

сегодня это моя единственная надежда.

Я прохожу через входные двери, и волна теплого воздуха ударяет мне в лицо, заставляя

все тело покалывать, когда кровь приливает к