быть, чтобы здесь побывала Эмилия. Она сидит в камере в Замби и ждёт суда. Наверняка это шутки моего воспалённого воображения.

– Мне нужно закончить одно зелье, – дед снова попытался встать с кресла.

– Я сама сделаю! А ты отдыхай.

– Кто тут мастер, а кто ученик? Я закончу все сегодняшние заказы, ты отправишься помогать матери в лавке, а потом я отдохну. И хватит мне перечить, – он вскочил и пронёсся по кухне намного быстрее, чем казалось возможным в его возрасте.

– Сэм, что случилось?

Зейн привёл маму. Она не скрывала тревоги и постоянно оглядывалась на дверь в лавку. Наверное, там сейчас покупатели.

– Дедушка упал на улице, и я испугалась, что он пострадал, – объяснила я. У мамы распахнулись глаза:

– Так где же он? Ты вызвала врача?

– Он заявил, что хорошо себя чувствует, и отправился работать, – я кивнула на мастерскую. Мы с Зейном переглянулись, и я пожала плечами. Что тут поделаешь? Приковать его к креслу? – Он сказал, что отдохнёт, когда закончит.

– Ну что ж, хорошо. Между прочим, ты нужна мне в лавке.

– Буду через секунду.

Мама вытерла руки о свою длинную юбку и отправилась обратно в лавку. Зейн в два шага оказался рядом и крепко обнял меня, и что потрясение, что испуг растворились в его объятиях. Затем он отстранился, положил руки мне на плечи и посмотрел глубоко мне в глаза.

– С ним всё будет хорошо.

– Знаю, – ответила я, хотя самой было противно от того, насколько неуверенно звучал мой голос. Дед для меня – это весь мир. Не представляю, что без него делать. Мысль, что он может уйти вот так… Сбивает с ног.

– Я лучше пойду. Кажется, тебя ждут там.

Я кивнула. Не хотелось его отпускать, но и у него есть свои обязанности в семейном деле. Он сейчас работал интерном в ЗА.

– По крайней мере, завтра мы отправляемся в Королевский тур, – сказал он, словно прочёл мои мысли. – Целых две недели вместе, без необходимости работать, – он погладил меня по плечам, взял мои руки в свои и поцеловал костяшки пальцев. – До завтра.

– Увидимся, – мы поцеловались, и я помахала ему с порога.

С плиты раздался пронзительный свист чайника. Раз уж он всё равно вскипел, я заварила кофе для мамы – знала, что она будет рада. Исходившая паром кружка уже была на пути в лавку, когда в кармане зажужжал телефон. Я вынула его и увидела сообщение от Эвелин.

«Боже мой! Только что узнала от Зейна. Всё обошлось?»

«Обошлось, – написала я. – Видимо, он просто поскользнулся… надо ещё за ним присмотреть, но он уже работает! Это же дед».

«Рада. Завтра всё по плану? Ты мне нужна!»

«Конечно;)!»

«Круто. До связи».

Я закрыла глаза и глубоко вдохнула, позволяя привычному аромату кофе вытеснить из головы остатки тревоги, порождённой беспокойным утром. Вернувшись с небес на землю, я решительно окунулась в привычный хаос в лавке.

Было тяжело сдержать улыбку: всё вернулось к норме. Или, точнее сказать, к новой норме, к которой требовалось привыкнуть, как к аромату кофе. Лавка полнилась клиентами, жаждущими зелий, порой – по совершенно новым рецептам. Стеллажи с ингредиентами от пола до потолка ломились ингредиентами, морской жемчуг соседствовал с мерлиновой бородой, а рог единорога – с его хвостом. Каждый день поступали новые запасы для пополнения израсходованных материалов – всё благодаря работе нашей Ищейки, Кирсти. Наконец-то мы стали хозяевами того, о чём мечтали: процветающего, растущего бизнеса. Работы было так много, что я не смогла улучить момент, чтобы добавить цветы калотрописа в зелье для Эвелин. К сожалению, пока что лепестки перекочевали в чистую банку, которую я припрятала на нижней полке. Как освобожусь, займусь ими.

– Сэм, у тебя готово зелье для мистера Донохью? – спросила мама. Рецепт удалось вспомнить не сразу.

Дыхание Аполлона: разогреть стебли тимьяна, листья жёлтого речного чая и перья Пегаса на раскалённом камне, собрать конденсат. Помогает от астмы и прочих проблем дыхательной системы, включая кашель.

Вчера вечером дедушка принял этот заказ.

– Должен быть готов – пойду принесу из мастерской, – сказала я. По пути в мастерскую пришлось огибать покупателей, стоявших в очереди у прилавка.

Здесь царила оживлённая рабочая обстановка. На плите булькало сразу несколько зелий, наполнявших парами неподвижный воздух, а из реторты на столе по прозрачной пластиковой трубке капала ярко-алая жидкость.

Всё шло как надо. Я не видела деда, но это не значило, что он не следит за всеми процессами в мастерской.

В дальнем углу лежал пакет в обёрточной бумаге с готовым Дыханием Аполлона для мистера Донохью. Я схватила его и поспешила в лавку.

Получив заказ, мистер Донохью благодарно улыбнулся.

– Ваше зелье – лучшее, что я пробовал. Намного эффективнее синтетического заменителя. Почему сразу не обратился к вам – сам не понимаю! – воскликнул он.

Я отлично знала почему: он боялся наших зелий из-за шумной критики наших методов, в течение последних лет раздувавшейся на деньги компании ЗороАстер и прочих производителей-синтов. Вместо того чтобы озвучить свои мысли, я вежливо улыбнулась и ответила:

– Что ж, надеюсь увидеть вас снова, – как велела мама. Нет смысла утомлять клиентов рассуждениями о политике: лучшая поддержка – материальная. – До встречи, – попрощалась я.

Так мы и работали в напряжённом, но слаженном ритме до второй половины дня.

За прилавком звякнул колокольчик – дед звал в лабу. Я извинилась и отправилась туда. Его нигде не было видно.

– Дедушка? – пришлось повысить голос из-за шума из котлов.

– Иди сюда, – голос донёсся из самого дальнего угла.

Я обогнула массивный деревянный рабочий стол (сколько раз в спешке ушибалась о его угол, уже и не вспомнишь!), по пути автоматически подбирая все использованные ингредиенты и возвращая их на места. Беспорядок в мастерской – беспорядок в зельях, в памяти всплыло одно из любимых напоминаний деда.

При виде его я испуганно охнула. На столе лежало не менее двух десятков маленьких конвертов из упаковочной бумаги, ждавших, чтобы их забрали. Зелья, изготовленное по заказу.

– Ну что ты встала? Тащи их к матери, пока лавка не закрылась!

Я взяла пакет и повертела в руках.

– Это всё готовые заказы?

Внятно ответить он не потрудился – просто буркнул что-то неразборчивое. Я проглотила удивление. Он должен был работать с удвоенной – даже с утроенной! – скоростью, чтобы выполнить все эти заказы.

– Мы потеряли почти всё утро, пришлось исправляться.

Я кивнула, всё ещё не доверяя своему голосу, и собрала пакеты на большой поднос. Осторожно понесла их в лавку.

– Ты не поверишь! – зашептала я маме, когда она оказалась рядом. – Он работал как ненормальный всё утро. Ты только взгляни, сколько тут пакетов.

– Ох, это чудесно, – она немедленно передала один из пакетов клиенту. – Вот ваш заказ, мистер Тальбот. Я же говорила, что вам не придётся долго ждать.

У мистера Тальбота сделался такой вид, будто он готов лопнуть от благодарности.

– Спасибо, Кейти! Моей дочке постоянно требуется принимать это средство, но вы были закрыты, и у нас кончились все запасы! – он схватил пакет и поспешил вон.

Мы с мамой обменялись улыбками. Это была лучшая часть нашей работы: когда мы видели, какой эффект оказывают наши зелья на общество. И никто не задает глупых вопросов про Аквавита.

Однако мамина довольная мина постепенно угасла:

– Разве дедушка не собирался отдохнуть?

– Попробуй сама ему скажи.

– Да уж, – мама отдала очередной пакет взамен на несколько хрустящих купюр: касса была забита ими почти до отказа.

Пока следующий покупатель забирал заказ, я раскладывала оставшиеся в алфавитном порядке под прилавком.

Когда я закончила, в лавке появилось знакомое лицо. Это пришла Мойра Грант – одна из самых преданных наших покупательниц, но в то же время – самая хитрая. Я была уверена, что она манипулирует маминой щедростью и добротой, а на самом деле за ней скопился изрядный долг за много месяцев. Конечно, теперь, когда нам улыбнулась удача, мама захочет вообще забыть о возмещении долга – ведь мы действительно больше не нуждаемся так остро в деньгах, – но мне казалось неправильным спускать с рук Мойрину наглость.

– Доброе утро, миссис Грант, – улыбнулась я. Я хотела потянуть время, чтобы дать ей