хоть и знала наверняка, что шансы дозвониться кому-нибудь призрачны. Она оказалась права. Никто не отправит работников ремонтировать линию в такую погоду.

Уайли подбросила дров в камин и с трудом поборола желание погреться у огня. Уши и нос болезненно горели. Но надо было возвращаться. Уайли прошла в гардеробную и достала другую куртку и шарф. Шапку она оставила женщине, так что пришлось натянуть на голову отороченный мехом капюшон и завязать потуже.

Уайли содрогалась при мысли, что ей предстоит вернуться на улицу в такую стужу, но часики тикали.

Собрав всю свою решимость, она покинула теплый дом.

Метель продолжала бушевать. Казалось, ветер дует сразу со всех сторон.

Уайли миновала ветхий курятник и сарай для инструментов, который предыдущие жильцы использовали для складирования старой мебели и всякого хлама. Войдя в хлев, она стряхнула снег с куртки и взглянула на часы. Прошло уже около двадцати пяти минут с того момента, как она оставила женщину одну. Уайли осмотрела стены в поисках нужного инструмента. На гвоздях висели грабли, мотыги, другие сельскохозяйственные приспособления. Она отыскала кусачки и ржавую лопату, а еще – старомодные деревянные санки со стальными полозьями. На загнутом гвозде висела замшелая лошадиная попона, и Уайли кинула ее на санки вместе с остальными вещами и закрепила старой веревкой.

Она захватила с собой фонарик, но оставила палки для ходьбы. И без того непросто будет тащить весь этот скарб по снегу, в особенности назад, волоча на санках женщину.

Снег слепил глаза, а ветер занес все следы ее прошлых перемещений, но Уайли наконец удалось разобраться, куда двигаться.

Она не отрывала взгляд и луч фонарика от земли прямо перед собой. В теории план выглядел просто: разрезать запутавшуюся проволоку, освободить женщину и надеяться, что та все еще жива. Если пострадавшая не сумеет идти сама, Уайли постарается привезти ее к дому на санках. Лопата тоже может пригодиться.

Когда Уайли находилась на полпути к месту аварии, мороз стал проникать сквозь все слои теплой одежды, и она усомнилась в разумности затеянной ею спасательной операции. Один неверный шаг – и все кончится сломанной ногой и снежной могилой для нее самой. В последнее время Уайли не могла похвастать верными решениями. Какая польза в том, чтобы им обеим замерзнуть до смерти? И что тогда станет с ребенком?

Ее так и тянуло повернуть назад. Уайли умела убегать – уж в этом она точно знала толк. Хотя нынешняя ситуация отличалась от прежних. У нее дома никто не был при смерти. Ее сын-подросток Сет все еще злился на мать за то, что она пыталась диктовать ему свои порядки, и ничуть по ней не скучал. И сейчас находился в надежных руках отца.

Сквозь снежные вихри Уайли различила блеск металла, и в поле зрения возникли обломки аварии. Она ускорила шаг. Уже совсем близко.

Уайли сошла с дороги и перелезла через канаву к колючей проволочной изгороди, окаймляющей поле, ища взглядом желтый шарф, оставленный в качестве ориентира. Она приблизилась к грузовику, но не заметила ничего похожего на шарф. Тяжело дыша, Уайли резко остановилась. Она где-то ошиблась. Бросив лопату и веревку, привязанную к санкам, Уайли медленно оглянулась вокруг. Все выглядело как прежде: голая, пустынная снежная равнина.

Наверное, она прошла мимо места, где находилась женщина. Шарф не могло унести ветром: она надежно обвязала его несколько раз вокруг металлической проволоки.

Возможно, женщину вместе с шарфом накрыло одним из высоких сугробов, которые намело вдоль изгороди. В растерянности Уайли пошла назад, двигаясь еще медленнее, чем раньше, пока не добралась до первого большого сугроба. Не снимая перчаток, раскидала снег, пока из-под него не появилась изгородь. Шарфа на ней не было.

Уайли продолжила движение. Холод предательски пробирался сквозь толстые слои одежды. Она не сможет долго выдержать на морозе. И в тот момент, когда она уже готова была сдаться и направиться к дому, взгляд зацепился за желтый обрывок, обмотанный вокруг проволоки. Уайли опустила глаза, ожидая увидеть замерзшее тело женщины, застрявшее в изгороди. Но ее там не оказалось. Исчез и шарф.

Уайли опустилась на колени и внимательно осмотрела изгородь. На колючках виднелись крошечные капли крови и клочки чего-то похожего на замерзшую плоть. Уайли провела пальцами по земле, встала на ноги и осмотрела поле в поисках новых следов, но снег и ветер уже превратили поверхность в ровный нетронутый холст. Никаких признаков раненой женщины. Куда она могла уйти в такую бурю, хотя Уайли обещала вернуться и помочь ей?

Уайли брела мимо обломков аварии вдоль края поля в поисках жертвы аварии, пока холод не вынудил ее повернуть к дому. От кого бежала та женщина и куда могла подеваться? Тревога снова шевельнулась в груди Уайли. Столько вопросов, и теперь всего один свидетель мог на них ответить. Вот только он молчал.

Глава двенадцатая

Август 2000 года

Помощник шерифа Леви Роббинс кружил по шоссе и проселочным дорогам в поисках неприятностей. Любого рода неприятностей. Ветеран департамента шерифа округа Блейк, проработавший там десять лет, он обычно не дежурил по ночам, но Фрейзер ушел в отпуск, и Леви вызвался взять его смены, решив, что полезно иногда разнообразить привычный график.

Шел уже второй час ночи, а ни одного вызова пока не поступило. Сколько Роббинс ни старался, не удалось поймать даже захудалого нарушителя дорожных правил.

Время тянулось медленно, и Леви убивал его, слушая по радио музыку в стиле кантри. Он двигался по улице Медоу и замедлил ход, приблизившись к орешнику, торчащему посреди дороги. Препятствие было неожиданным только для тех, кто не знал местность.

Никто толком не понимал, как двадцатиметровое дерево выросло на пересечении двух гравийных дорог и почему его не срубили. Всем, кто проезжал мимо, приходилось снижать скорость и маневрировать на созданной природой круговой развязке.

Проехав мимо орешника, Леви свернул на юг по шоссе. Он сделал еще один круг по территории, потом заскочил в магазин Кейси на заправке купить газировки и залить в бак бензина. Может, ему повезет и кто-нибудь попытается обчистить заправку. Давненько Леви не приходилось иметь дело с ограблением. И он с трудом мог вспомнить, когда доставал из кобуры пистолет. Было бы славно тряхнуть стариной.

Горячий ветерок задувал в открытые окна машины. В тот вечер все надеялись, что пойдет дождь. Небо затянуло тучами, воздух стал сырым и пах электричеством, как бывает перед грозой. Но длились надежды недолго: луна и звезды снова выглянули из-за облаков. Чертовски плохо. Фермерам нужен дождь.

Леви выплюнул шелуху от семечки в окно. Несмотря на жару, воздух за окном помогал бороться со сном, пока помощник шерифа сидел за рулем. Он выжал из двигателя шестьдесят, потом семьдесят и наконец восемьдесят миль. Один из бонусов ночной работы: пустые трассы.

Внезапно с гравийной дороги, затерянной между двумя полями кукурузы, вырулил грузовичок-пикап с выключенными фарами. Леви так ударил по тормозам, что зад машины вильнул. Скрип шин об асфальт заглушил радио, а в нос ударил запах горелой резины.

– Сукин сын, – выругался Леви, стараясь удержаться на дороге. Когда удалось выровнять машину и унять бешеный стук сердца, он посмотрел в лобовое стекло и нажал на педаль газа. – Включи мигалку, – сказал он сам себе и врубил сигнальные огни и сирену.

Пикап впереди на мгновение