найденным в хижине. Тот странный, гладкий предмет с холодным блеском и жгутами, похожими на корни. А затем второй – тяжёлый, угловатый, с сетчатой поверхностью. Они были не отсюда. Не из деревни. Не из мира, который она знала.

«Что это? И почему она оставила их там? Это ли то, что привлекло её, или это просто часть чего-то большего?»

Её разум метался, пытаясь собрать осколки догадок в цельную картину. Хижина была явно важным местом для Саны, но что она делала там? Кого она искала?

Воспоминания о сестре пронзили её внезапно, как лезвие. Сана, смеющаяся, Сана, задающая вопросы, которые казались такими наивными, а теперь стали страшными.

«Что ты пыталась сказать мне, Сана? Почему ты оставила меня одну с этими тайнами?»

Астрид перевернулась на бок, обняв подушку. Её мысли кружились вокруг леса, хижины и того, что там было. Она пыталась представить сестру на этом месте, как она разглядывает эти предметы, рисует карту, оставляет подсказки.

«Может быть, ты знала, что я приду. Может быть, ты верила, что я смогу понять то, что ты не успела объяснить.»

Снаружи шёпот ветра напомнил ей о жнеце. Его присутствие рядом с хижиной не было случайным. Кто-то охранял это место. Возможно, не только от неё, но и от Саны.

Её глаза начали закрываться, усталость, наконец, брала своё. Но перед тем, как провалиться в сон, она подумала: Я вернусь туда. Я найду то, что ты хотела мне показать, Сана.

Астрид очнулась от скрипа двери. Её тело моментально напряглось, а пелена сна мгновенно испарилась. Она лежала неподвижно, прислушиваясь. Дверь закрылась мягко, почти бесшумно, но её чуткий слух уловил звук шагов, направляющихся в сторону основной комнаты.

Тихо приподнявшись на локте, Астрид старалась не издавать ни единого звука. Шепот доносился из-за двери, откуда она могла различить голоса. Один из них принадлежал Хальдору, низкий и ровный. Второй был незнакомым, более резким, почти жестким.

– Ты уверен, что никто из жителей не заметил? – раздался незнакомый голос, настойчивый и режущий слух, как трещина в стекле.

– Никто, – ответил Хальдор, его тон был спокоен, но в нем звучала холодная уверенность и авторитет, не терпящий сомнений.

– Это должно быть под твоим контролем, – продолжил незнакомец. – Мы знаем, что кто-то был в перевалочном пункте. Следы свежие, место осматривали.

Астрид почувствовала, как холод пробежал по её спине. Они говорили о хижине.

– Ты уверен, что это не девчонка из Таубе? – снова заговорил незнакомец, его голос стал ещё резче. – Ты следишь за ней достаточно хорошо?

Астрид сжалась в комок, стараясь не издать ни звука.

– Да, – ответил Хальдор, его голос звучал чуть громче, в нём появилась едва уловимая твёрдость. – Она была со мной весь день. Мы провели вместе больше времени, чем обычно.

– И она ничего не подозревает? – незнакомец чуть снизил голос, но в нём всё ещё слышалась настороженность.

– Ничего, – ответил Хальдор. – Она занята поисками сестры. Её мысли сосредоточены на другом.

– Надеюсь, ты прав, – бросил незнакомец. – Если она узнает то, что не должна, это станет твоей проблемой, а решает ее будем уже мы.

Последовала пауза, затем звук движения – шаги, словно кто-то поднялся и направился к выходу.

– Все под контролем, – спокойно добавил Хальдор. – Надеюсь, что ты не охвачен безрассудным страхом настолько, чтобы ставить мои слова под сомнения. Ступай.

Дверь снова открылась, и звук шагов исчез в ночи.

Астрид осталась сидеть на кровати, её дыхание было частым, сердце билось в груди, как барабан. Они знали. Они знали, что кто-то был в хижине. Её мозг лихорадочно перебирал услышанное.

Девчонка из Таубе.

Они говорили о ней.

Но хуже всего было осознание, что Хальдор защищал её, покрывал её перед этим незнакомцем. Почему? Она вспомнила, как его голос оставался спокойным, а слова – уверенными. Он скрывает многое, однако на чьей он стороне?

Астрид едва успела выровнять дыхание и притвориться, что лежит спокойно, как дверь её комнаты открылась. В проходе стоял Хальдор, высокий и молчаливый, его тень растекалась по полу, поглощая остатки лунного света. В его руках был плащ – тот самый, который она схватила в хижине.

Он бросил его на кровать перед ней, и ткань, ударившись о покрывало, развернулась, словно обнажая её ложь.

– Ты думаешь, что можешь обмануть меня, Астрид? – его голос был низким, ровным, но в нём ощущалась тяжесть разочарования. – После всего, что я сделал для тебя?

Её сердце колотилось в груди, но она не отводила взгляда. В этот момент притворяться не имело смысла.

– Ты знаешь, – произнесла она тихо, поднявшись на кровати.

– Я знаю, – повторил он, шагнув ближе. Его глаза, тёмные, как сама ночь, были прикованы к ней. – Я знаю, что ты слышала разговор. И знаю, что ты была там. В хижине.

Ее руки невольно сжались на одеяле, но она продолжала смотреть на него.

– Почему ты не сказал этому человеку? – спросила она, её голос был чуть громче шёпота.

– Потому что я хотел услышать правду от тебя, потому что от живого ответа дождаться благоразумнее, чем допрашивать мертвеца, – ответил он. – Сама скажи мне: зачем ты это сделала? Ты действительно думала, что сможешь скрыть это?

Его слова резали, как лезвие. Но в них не было гнева, только боль и разочарование.

– Я не могла больше ждать, – наконец выпалила она. – Ты говоришь много всего, но ты ничего не делаешь, чтобы помочь мне найти Сану. А эта карта… она была моим единственным шансом.

Хальдор молчал, слушая ее. Его лицо оставалось непроницаемым, но что-то в его взгляде смягчилось.

– Ты могла прийти ко мне, – сказал он. – Могла сказать, что хочешь пойти туда. Я бы отвел тебя.

– Отвел? – Астрид почти рассмеялась, но в её голосе звучало больше горечи, чем радости. – Ты бы отвел меня? Или сказал, что ещё не время?

Хальдор сделал шаг ближе, и теперь он стоял так близко, что она почувствовала его тепло.

– Я защищаю тебя, Астрид, – его голос стал тише, но от этого только мощнее. – Этот лес, эти тайны… Они могут поглотить тебя.

– Но Сана могла быть там, – её голос дрогнул. – И ты не понимаешь, что значит ждать вот так, в неведении, когда твоя родная душа страдает.

Его лицо слегка смягчилось, но в его взгляде всё ещё читалась настороженность.

– Ты права, – признал он наконец. – Я не могу понять, что ты чувствуешь. Но я могу сказать тебе одно: следующий раз, если ты решишь что-то сделать, скажи мне. Лес не прощает ошибок, Астрид, а жнецы – тем паче. А я