я так и не разобрался окончательно, но очевидно продолжать поход в атмосфере взаимного недоверия будет не просто. С этим нужно было что-то решать. Самым простым решением казалось в очередной раз проститься с герцогом. Это не только избавляло нас от постоянной угрозы предательства, но и упрощало жизнь Санрайз, но ровно до тех пор, пока на нас не кинется очередная ватага монстров или приспешников Амерона. А может и он сам. Черт, как же мне хотелось, чтобы Санрайз была рядом, и я мог с ней все это обсудить, не дожидаясь ответа по нескольку дней!

Слидгарт кивком отправил гвардейцев сворачивать лагерь и, бросив мимолетный взгляд на моих спутников, спросил:

– Мы можем поговорить наедине?

Похоже, герцога тоже тревожили вопросы доверия между нами.

– Санрайз нам все равно все расскажет, – Сказал Дарлис.

Слидгарт смерил его взглядом и снова повернулся ко мне, ответив:

– Если миледи того пожелает, я возражать не стану, но поделиться своими мыслями я бы предпочел с глазу на глаз.

Я обменялся взглядами с Дарлисом и пожал плечами:

– Хорошо.

– Госпожа…, – Рыжик, покраснев, отшвырнул убитую тварь, – Я освобожу вам место в телеге, чтобы вы смогли выспаться. Эти твари больше не потревожат ваш сон.

Я ответил небрежным кивком и удалился в сторону с герцогом. Слидгарт помалкивал пока мы не отошли к обгоревшей изгороди, прежде обрамлявшей деревенскую площадь.

– Вероятно, теперь вам сложно довериться мне.

Я почувствовал его взгляд, но посмотреть в ответ не решился, полагая, что все итак прекрасно видно на моем лице.

– Я заметил, что даже мастера Мейбилоста вы держите на расстоянии.

– А должно быть иначе? – Спросил я, наконец, бросив взгляд на герцога, – По вашей вине разрушен портал Мисталира, моих друзей вы подозреваете в темных делах, которые были предсказаны, но еще даже не случились…

Я не планировал настолько открыто говорить с герцогом, но едва начал, как это показалось неплохой идеей. Видимо, из этого мира я просто обязан вынести урок о том, насколько важна искренность. Впрочем, осознавая, что глупо советоваться с потенциальным предателем, я закончил свою речь вопросом, который терзал меня постоянно, с первого дня в этом мире:

– Что я, по-вашему, должна делать?

Герцог, поджав губы, оглянулся на моих спутников, которые седлали лошадей, периодически посматривая в нашу сторону. Дарлис даже небрежно положил руку на рукоять меча, вероятно опасаясь, что дело идет к драке. Под взглядами моих спутников и собственных солдат, герцог стушевался, как под светом софитов и, помедлив, ответил:

– Я обещал вам помощь и защиту и не намерен причинять вреда ни вам ни вашим спутникам, пока не доставлю в Скират, где король Нартагойн, если того пожелает, освободит меня от своего приказа. До тех пор, вы вольны распоряжаться гвардией и мною по своему усмотрению…

Я подозрительно прищурил глаза, гадая, что это может значить и герцог поспешил уточнить:

– Все, о чем я прошу, это возможность сопровождать вас в Скират. Я готов доказать верность слову, если вы найдете способ сделать это.

Я оглянулся на своих друзей, сетуя на то, что мне снова приходится принимать решение за всех. Верить герцогу на слово мне не хотелось, но и способа проверить его мне на ум не пришло. Я посмотрел на Рыжика, который в поте лица разгребал барахло в телеге, явно опасаясь, что, решив судьбу герцога, я возьмусь и за него.

– Вы не доверяете моим спутникам, – Ответил я, – Но хотите, чтобы я доверяла вам.

Герцог поджал губы и качнул головой:

– Я доверяю вам, миледи, и, если вы доверяете этим людям, я не стану докучать вам своими подозрениями.

На этом можно было бы остановиться, но я не хотел, чтобы между нами осталась какая-то недосказанность, которая будет напоминать о себе всякий раз, когда наши взгляды будут встречаться. Осторожно подбирая слова, я признался:

– Мои спутники могут быть Всадниками…

Герцог нахмурился, внимательно прислушиваясь к словам, которые, видимо, хотел услышать уже давно, но я продолжил, несколько сглаживая мысль:

– Как и я, и вы и даже Рыжик.

– Я не понимаю, – Признался герцог.

– В этом вся прелесть пророчеств: их никто не понимает.

Слидгарт посмотрел на моих друзей и, помедлив, уточнил:

– Значат ли ваши слова, что вы так же подозреваете своих друзей в причастности к пророчеству?

– Все что я знаю об этом пророчестве, это про явление Всадников. Кто будет ими, и кем будут они мы, возможно, не узнаем, пока не доберемся до Разлома. Может, именно вам предстоит стать одним из них и остановить вторжение монстров?

Герцог явно смешался, не ожидая, что я выверну историю подобным образом. Из обвинителя, он стал подозреваемым, и в этом качестве ему явно было не по себе. Чтобы окончательно посеять смуту в его голове, я решил поделиться собственными мыслями, и тем, что узнал от Салима:

– Вполне может случиться, что нам всем придется столкнуться с Всадниками в Разломе. Ими могут оказаться магистры орденов, принимавших участие в битве Тысячи магов. А может быть, только трое из нас всех выживут в грядущей битве и нас провозгласят Всадниками-спасителями.

Слидгарт задумчиво погладил подбородок и кивнул:

– Кеол не ошибался насчет вашей мудрости, миледи. Подобные варианты я не рассматривал, но теперь мне есть над чем подумать.

Я не был уверен, что размышления герцога приведут его к подходящим для нас выводам, но сделать больше ничего не мог. Либо мы остановимся на этом и продолжим путь вместе, либо придется бросить его здесь, возможно даже предварительно затыкав мечом.

– До Скирата мы доберемся завтра к полудню, – Прикинул Слидгарт, – Надеюсь, мы застанем короля Нартагойна в добром здравии и уже все вместе отыщем ответы на вопросы.

Меня этот план устраивал, и я кивнул:

– Чем раньше доберемся, тем лучше.

Меня снова будто что-то гнало вперед, и только сейчас я отчетливо осознал, что именно. Герцог надеялся закрыть Разлом, выяснив историю Всадников, мои друзья, как и я, надеялись вернуться в свой мир, но кроме этого меня ждала разлука с Санрайз. Конечно, я не хотел этого, но где-то в глубине души надеялся, что у Разлома, пусть на мгновение, но я смогу встретиться с ней взглядом. Я ждал этой встречи как юнец первого свидания и, по сути, им она и будет…, если свершится.

– Благодарю вас за разговор, миледи. Я велю гвардии выступать.

Чопорно поклонившись,