сложно признаться ему? Неужели Дима испытывает то же самое ко мне? Проклятье, что за глупость он написал про творца?!

– Отчасти, – Наконец ответила я, – Не каждый день тебя хотят убить, потому что принимают за персонажа сказки. Я бы хотела знать, зачем Амерону нужны Всадники и почему он решил, что я одна из них…

– Меня он убеждал, что гибель Всадников способна закрыть портал, но я уверен, что для каждого союзника он подбирает свою причину. Его истинные намерения мне неизвестны. Как и причина, почему он назвал Тайгой тебя, – Салим посмотрел на меня.

Вероятно, Наматхан был прав. По крайней мере, я знала, что моих спутников, как и меня, теперь просто так не убить. Может это все же является доказательством, что мы не Всадники?

– Не думаю, что Всадников просто убить, – Поделилась я.

Конечно, я не планировала рассказывать Салиму о своем бессмертии, хотя мысль была заманчивой. Мне вспомнился страх моих спутников перед возможностью оказаться на другом сервере. Вспомнился Джеймс, который, по словам Димы и Дарлиса прибыл с другого сервера. Нет уж, мне хватило путешествия в квартиру Димы! Оказаться в совершенно другом мире я не планировала и, если мои друзья считают, что гибель на глазах Наматхана может привести к подобному путешествию, проверять их слова я не хочу.

– Особенно если они выдумка, – Ободряюще улыбнулся Наматхан.

Я ответила улыбкой, хотя улыбаться совсем не хотелось.

– Пойдем, – Салим поднялся и протянул мне руку.

– Куда?

Хоть тягостные мысли и лишили парк прежнего очарования, идти мне никуда не хотелось.

– Я обещал тебе искать ответы вместе и я знаю, где они могут быть.

Наматхан многообещающе сверкнул глазами и я, приняв его руку, поднялась.

– Если бы не Разлом, ты бы согласилась остаться здесь со мной?

Долго думать мне не пришлось. Достаточно было вспомнить весь не простой путь, который сперва привел меня в Даклию, а после увел в неописуемый кошмар.

– Да. Я бы осталась. Возможно не навсегда…

– Понимаю. Когда слишком долго находишься на одном месте уже не оно принадлежит тебе, а ты ему.

Я снова улыбнулась возникшему между нами пониманию:

– Значит, ты тоже покинешь оазис?

Салим опустил взгляд:

– Рано или поздно. Я надеюсь найти приемника, а лучше наследника, который примет не только этот оазис, но и мою силу, чтобы создать новые.

Наматхан смотрел вперед, будто опасался своими речами вновь смутить меня, а я невольно вообразила, что живу здесь с ним, у нас появляются дети и каждый создает свой оазис, постепенно оживляя пустыню вокруг и воплощая мечту отца… Могла бы я поступить так? Если Разлома не будет? Пользуясь тем, что Наматхан не смотрел на меня, я сама смотрела на него. В нем не было ничего общего с другими мужчинами, окружавшими меня. В этом месте он действительно казался божеством, словно был чужд этому миру, как… Дима. Только Дима на самом деле был чужим и воспоминания о нем у меня были отнюдь не радужными, но окажись он здесь, рядом со мной и Наматханом… не зная ни одного, ни другого, я бы наверно могла принять их за братьев. Только один обладал безграничной мудростью, а второй практически ничего не знал. Проклятье! я снова их сравниваю!

– Так осуществиться твоя мечта, – Сказала я Наматхану.

– Да…, мечта. Избавить пустыню от пустоты, а себя от одиночества.

Салим повернулся ко мне с веселой улыбкой:

– Прости, я не хотел взваливать на тебя свои заботы.

– Не извиняйся, я больше забот принесла тебе.

– Но избавила от одиночества…, пусть и на время.

На это я могла ответить только смущенной улыбкой.

Мы вернулись в башню. Проводив меня через целый лес мольбертов, Салим вывел меня к лестнице, которая широкой спиралью поднималась вдоль стен башни. Сами стены так же были увешаны множеством картин и рисунков. Лишь некоторые изображали людей или пейзажи, остальные были испещрены символами, какими-то изречениями и астрономическими картами. Заметив изображение странного существа, напоминающего помесь обнаженной девушки и насекомого, я невольно вспомнила изображение на компьютере в квартире Димы, а так же фотографии, которые он мне показал. Вспомнилось устройство, с помощью которого я сама смогла заморозить мгновения. Ни одна из работ, развешанных в башне Наматхана, не могла сравниться в детализации с фотографиями. Это вернуло меня мыслями к тому, что Дима обитает в совершенно ином мире. Мире, портал в который явно возник стараниями Эольдера. Я должна написать ему об этом! И о том, что узнала про Тиллария, а еще не плохо бы рассказать это все Дарлису.

– Салим.

– Да?

– Я бы хотела еще навестить Дарлиса, если это возможно.

На какое-то мгновение Наматхан словно задумался, потом кивнул:

– Конечно. Ты можешь навестить его, когда захочешь, но я попрошу тебя вернуться сюда до прибытия маршакри.

– Хорошо, спасибо.

Мы остановились возле красивой резной двери и открыв ее Салим приглашающим жестом указал внутрь:

– Пока ты не отправилась к другу, позволь показать твои апартаменты.

Я вошла в комнату и обомлела. Она казалась еще роскошней прежней и богаче ее. Дело было не в особенном убранстве или дорогой утвари. Почти все стены круглой комнаты были заставлены стеллажами с книгами! Она почти копировала зал-мастерскую внизу, но здесь было куда как просторней и чище. Прямо напротив двери располагалась роскошная кровать, в стороне, справа от кровати, уютная тахта и ажурный столик. С той же стороны свет проникал через большое окно, от самого пола почти до потолка. Так же здесь был камин, а слева, между двумя стеллажами, расположилась ниша с еще одной дверью:

– Там ванна, – Подсказал Наматхан.

Он вошел следом за мной, прикрыв дверь:

– Эта комната в твоем полном распоряжении на все то время, что ты захочешь провести в оазисе.

– Она роскошная! Мне кажется, я мечтала о такой…

Салим улыбнулся:

– Здесь множество книг из эпохи существования Асагриона. Я не так давно вернулся к изучению Разлома и еще не все изучил по этому вопросу, так что здесь вполне могут быть ответы, которые ты ищешь.

– Я не знаю, как мне тебя отблагодарить, – Смущенная я повернулась к Наматхану, опасаясь заглядывать ему в глаза.

– Тебе не нужно благодарить меня. Я бы хотел, чтобы ты осталась здесь…, в том качестве, каком захочешь и если вдруг ты все еще не против стать моей ученицей, то