class="p1">— Пожалуйста, береги себя. Я верю в тебя, брат, — тихо произнесла она, отпустив меня и направившись к двери. — У нас осталось не так много близких.

Вскоре после того, как дверь за ней тихо закрылась, в комнату вошёл начальник стражи. . Его поза была выправлена, а взгляд — внимателен. Он поклонился, прежде чем начать доклад.

— Господин, всё в порядке. Границы поместья под надёжной охраной, а патрули удвоены после вашего отсутствия. Но, если позволите, я хотел бы узнать, что произошло…

— Позже, — прервал я его и продолжил — отправь к моим покоям несколько стражников.

— Да господин — сказал он поклонившись.

Когда начальник стражи покинул комнату, в дверь раздался стук. "Что за проходной двор?" — возмутился я, привыкший к тишине за долгое время уединения от людей.

— Войдите, — произнёс я, уставшим голосом.

Дверь открылась, и на пороге появился Севалан. Его лицо было серьёзным, но в глазах читалось беспокойство.

— Говори, — приказал я, чувствуя, как напряжение в комнате нарастает.

— Вам передали письмо. Оно… оно без подписи.

Я протянул руку, и Севалан осторожно передал мне небольшой свёрток, обвязанный чёрной лентой. Развернув его, я обнаружил лист бумаги с несколькими строками, написанными небрежным почерком: "Господину Эдриану Винтмору, скоро мы встретимся вновь." Я отложил послание в сторону и с тяжестью вздохнул: значит они уже обнаружили что всё пошло не по их плану, может из-за этого меня не покидало ощущение что за мной следят.

— Всё прекрасно, Севалан, — ободряюще я улыбнулся.

Думаю, мне надо теперь готовиться, чтобы в следующую встречу меня не смогли убить.

Глава 3

Пробуждение было наполнено ощущением предстоящих дел. В голове, словно туман, клубились мысли о необходимости разобраться с накопившимися обязанностями. Первым делом я решил окунуться в бурную жизнь своего рода, изучить его текущее состояние, земли и людей. И я с головой погрузился в этот водоворот.

Прогуливаясь по территории поместья, я испытывал целый спектр эмоций. Величие и основательность, словно высеченные в камне, пронизывали каждую деталь. Но вместе с этим я чувствовал лёгкую меланхолию и печаль увядания. Сад, который когда-то был полон красок и ароматов, теперь безмолвен и просит о помощи садовника, чтобы вернуть ему былое великолепие.

Конюшни были образцом порядка и заботы. В них содержались скакуны благородных кровей, которые были обучены выдерживать вес закованного в сталь воина и не бояться грохота битвы. Эти кони были рождены для войны.

Конюший Марц, седовласый богатырь с густыми усами, и его юный помощник Теркл очень любили своих подопечных. Их любовь и преданность отражались в блестящей шерсти, сытых боках и радостном ржании коней. Марц с воодушевлением говорил о каждом жеребце, описывая его характер и происхождение. Я ощущал его искреннюю привязанность к своему делу, которую он стремился передать и своему сыну. Однако было очевидно, что тот мечтал о чём-то ином.

Оставив позади конюшни, я направился к месту, где проходили тренировки. Издалека доносились звон стали и громкие голоса инструкторов, и от этих звуков кровь быстрее бежала по венам, а сердце начинало биться чаще в предвкушении. Эти звуки, словно отголоски прошлого, воскрешали в памяти те дни, когда я, полный энтузиазма, сам тренировался, стремясь к силе и мастерству. Это были славные времена.

Когда я подошёл ближе, то увидел, как солдаты тренируются под руководством лейтенанта Трибла. Это был суровый мужчина с глубоким шрамом, пересекающим его щёку. Я знал историю этого шрама — когда-то, будучи простым солдатом, Трибл спас моего отца от смертельного удара клинком, за что и был удостоен звания лейтенанта и вечной признательности нашей семьи.

Воины, облачённые в строгие, но прочные латы, оттачивали своё мастерство владения мечом и копьём. Каждый удар, каждый поворот были доведены до совершенства, превратившись в отточенный рефлекс. Трибл, словно хищный ястреб, внимательно следил за каждым движением, выискивая малейшую ошибку. Может показаться странным, зачем в мире, где магия доступна каждому, воины надевают тяжёлые доспехи и тренируются с оружием. Это кажется бессмысленным и глупым. Но всё не так просто. Зачаровать оружие или доспехи гораздо легче, чем наложить защитное заклинание на себя. К тому же ошибка при зачаровании предмета может привести лишь к порче материала, в то время как ошибка при наложении чар на себя может привести к смерти — глупой, бесславной и окончательной.

Тело, натренированное до совершенства, — это не просто физическая оболочка, а надёжный помощник мага, который облегчает бремя могущественной магии. Маг со слабым телом и звенящими костями, — это нелепое и раздражающее зрелище.

К тому же не всегда противник находится на большом расстоянии, поэтому умение сражаться и владение оружием становятся жизненно необходимыми. Не случайно в этой стране самых могущественных магов награждают званием рыцаря-мага — элиты, опоры короля-мага, который щедро одаривает их своими милостями. Именно поэтому на гербе государства гордо соединены меч и посох, символизируя гармонию духовной и физической силы.

Лейтенант заметил меня и отдал команду "Смирно!". Солдаты замерли, как один, устремив взгляды вперед. Трибл приблизился ко мне, отсалютовал и доложил о ходе тренировок. В его словах чувствовалась гордость за своих подопечных и уверенность в их силах. Я поблагодарил его за службу и попросил продолжить занятия, не обращая на меня внимания.

Я зашёл в казармы, чтобы узнать, в каких условиях живут мои солдаты, а заодно побеседовать с начальником стражи Гарианом. В казармах был порядок и уютная атмосфера, насколько это вообще возможно в таких местах. Вдоль стен тянулись двухъярусные деревянные кровати, аккуратно застеленные серыми шерстяными одеялами. У каждой кровати стояла небольшая тумбочка, на которой виднелись личные вещи солдат: книги, амулеты, небольшие деревянные статуэтки.

Гариан ожидал меня в своём кабинете — небольшом, но уютном помещении, где на стене висела карта окрестных земель, а в центре стоял массивный стол из мореного дуба. Он был подтянутым мужчиной средних лет, смотрел пристально, из-под нахмуренных бровей, а аккуратная бородка лишь подчёркивала его волевой подбородок. После обмена формальными приветствиями я сразу перешёл к делу, спросив о положении дел. Ответ был неутешительным: финансовое положение семьи ухудшилось, и это грозило скорым прекращением выплат жалованья солдатам. Однако, как заметил Гариан, подробности лучше узнать у управляющей и казначея. Что касается солдат, то, хотя их было немного, они оставались преданными и опытными воинами. Рейлан, отец юноши, в чьём теле я сейчас нахожусь, в своё время пошёл на болезненные меры и сократил не только большую часть солдат, но и