пес, получивший команду «рядом». Сперва это обстоятельство очень веселило. Николаева с интересом считывала эмоции Матильды. Но через сутки подобное поведение симбионта начало просто злить. Наташа даже подумывала о том, чтобы приказать самке отправиться куда-нибудь подальше на охоту, но потом передумала. В конце концов, Матильда была зверем, а стало быть, прекрасно могла распознавать приближающуюся опасность задолго до момента визуального контакта с ней. А раз спокойно идет рядом, значит, вокруг все тихо. Местность была неизвестной. С одной стороны лес. Вернее, с двух сторон. А с другой стороны дорога, по которой неожиданно может кто-то проехать.

Чтобы отвлечься от осточертевшего в первый же день однообразия, Наташа начала тренировать обнаруженный ею перед свиданием с Воспитателем механизм двойного контроля. Благо один из симбионтов был постоянно рядом. Вторую цель девушка выбирала из обнаруженных ею в лесу животных.

Но толкового ничего не выходило. Николаева никак не могла понять, каким образом в тот раз она смогла осуществить захват двух «грызунов». Попытки сменяли одна другую, и на исходе вторых суток Наташа готова была выть от обиды и собственного бессилия. Она даже пыталась найти подтверждение своей мысли о том, что одновременное ощущение двух симбионтов возможно только с особями одного вида, но проверить догадку не получалось. На глаза не попадались существа, хоть немного похожие на Матильду. А как, собственно, должна выглядеть похожая особь на уровне ментального контакта?

Эта мысль настолько завладела Наташей, что она постаралась отыскать внутри приходящих от симбионта ощущений что-то, что давало бы ясное понимание того, что она сейчас имеет связь именно с Матильдой. Но все оказалось намного сложнее. Девушка заранее знала, что образ исходит от ее верной спутницы, и это сбивало с толку. Переключение же на вторую, найденную в лесу цель при попытке получения одновременного контроля заканчивалось тем, что образ Матильды незамедлительно угасал, заменяемый другим еще до того как их можно было детально сопоставить. В итоге от этой идеи также пришлось временно отказаться. Сперва необходимо было понять, как ей удался тот фокус с «грызунами».

Может быть, дело было в том, что на тот момент она была голодной? Но до этого ее способность принимать и устанавливать свой собственный зов – при этом слове Наташа передернула плечами – не зависела от сытости ее брюха. Которое, кстати, на нынешнем рационе пропало совсем.

Рацион…

По сути, вопрос пропитания был одним из двух, заставших Николаеву сняться с облюбованного ею места и начать двигаться вперед. Запасы волшебных таблеток из Саворрата медленно, но неуклонно таяли. Хорошо, что теперь, с началом путешествия, Матильда стала добывать себе еду самостоятельно. Это позволяло растягивать одну таблетку на два дня, что давало возможность продлить пеший поход до тридцати дней, в надежде на то, что удастся каким-нибудь образом пополнить запас провианта и найти замену порванному костюму до окончания рассчитанного времени. Иначе Матильде придется обеспечивать едой двоих. А ей придется есть сырое мясо или учиться добывать огонь трением двух палочек.

Первые два дня Наташу время от времени посещали мысли о том, чтобы вернуться в подземный город и постараться вновь, проникнув на склад, вынести из него как можно больше еды и сменной одежды. Теперь-то она точно знает, что ей нужно, и не будет забивать руки пустым барахлом. Это был самый простой способ. Но, с другой стороны, Николаева прекрасно понимала, что в этот раз даже проникнуть внутрь у нее вряд ли получится. За истекшие недели пролом, выбитый гигантскими червеобразными симбионтами, наверняка заделали. Усилена охрана и все такое. Ее счастье в том, что никто из Саворрата так и не нашел ее, хотя поиски шли. В этом Наташа была уверена на все сто. И было еще одно… Еще один вопрос, мучающий девушку, ответ на который она могла найти только там – под землей, в городе чужих людей.

Наташа гнала от себя эти мысли, ускоряя шаг. Чем дальше уйдешь от Саворрата, тем меньше желания вернуться назад. В конце концов, проверить засевшую в ее мозгу мысль можно будет при встрече с любым человеком. Девушка пока смутно представляла, как именно это будет выглядеть и что из этого в итоге получится. Но ответ на главный вопрос, если все пройдет так, как она подозревала, все равно будет доступен только в Саворрате.

На третьи сутки Матильда, решив для себя, что самое ценное создание на этой планете больше не бросит ее, стала все чаще отбегать от Наташи. Это обстоятельство позволило девушке отвлечься от размышлений и вернуться к тренировкам своих возможностей. Теперь делать это оказалось гораздо проще. Как только самка исчезала из поля зрения, девушка переключала поиск на какую-нибудь живую тварь, находящуюся поблизости. И, считывая ее образ, приказывала идти к ней, стараясь увидеть особенности в приближающемся образе и представить, как должно выглядеть существо, которое выйдет к ней на дорогу.

В первое время и эти попытки оканчивались ничем. Приходящие на зов Наташи симбионты никак не совпадали с ее ожиданием.

Так продолжалось на протяжении нескольких дней. По прошествии их озверевшая от неудач Николаева, тем не менее, уже могла кое-что определять. Размер зверя, как правило, напрямую влиял на объем головного и спинного мозга, что давало более сильный входящий поток. Потом, при уже молниеносной обработке сигнала, все это можно было, грубо говоря, скомпоновать и освободить место для последующего сигнала. Но самое первое мгновение при установке контакта давало теперь четкую картину. Чем больше симбионт, тем больше объема он занимает. Разделение на хищников и травоядных также не вызывало вопросов: у первых образ временами перемежался быстрыми красноватыми всполохами, у вторых же периодически встраивались пятна теплых оттенков.

Но как же позвать одновременно двоих…

Наташа посмотрела на небо. Скоро начнет темнеть: солнце уже приближалось к кромке леса. Еще пара часов – и остроконечные пики густого ельника будут затемнены ярко-красным цветом. Пора было искать место для ужина и ночлега.

В самом начале путешествия у Николаевой возникла идея передвигаться только в ночное время, но, поразмыслив как следует, она пришла к выводу, что спокойно может идти и днем. Это казалось ей более эффективным. А шанс повстречать кого-то на своем пути был, по сути, минимальным. При любом раскладе, Матильда может чуять опасность одинаково хорошо и днем и ночью, так что нарушать привычный распорядок дня определенно не стоило.

Организм, приученный за время одиночества к выстроенному режиму, ответил призывным урчанием.

«Скоро тебя накормим», – пронеслась в голове веселая мысль.

Нет, но, что бы там ни говорили, а, несмотря на единственный прием пищи