XV в. А другой клад состоял из польских низкопробного серебра монет XVII в. Отделить их было нетрудно. В комплексе монет второй половины XIV — начала XV в. преобладающее большинство составляют монеты Владимира Ольгердовича, редкость которых — наилучшая гарантия того, что здесь один, а не два клада. А как же быть с цифрой 600, которую называют источники? Ознакомление с заметками, которые делал на пакетиках с монетами один из первых их владельцев, убеждает, что исследуемые монеты были собраны по частям, вначале, вероятно, в количестве 600, а затем все остальные. Следовательно, с известной осторожностью мы можем считать кучку монет на нашем столе единым кладом, найденным в Соснице в 1911 г.

Сначала выполняем техническую работу: описываем монеты, взвешиваем их, наиболее выразительные экземпляры фотографируем. Дело продвигается очень медленно, так как техника чеканки монет крайне низка. Вместо четких изображений и надписей даже в сильное увеличительное стекло едва заметны невыразительные очертания каких-то фигур и отдельных букв легенд. Из десятков и сотен отрывков надписей попытаемся восстановить полную легенду монет Владимира Ольгердовича. Для этого составляем палеографическую таблицу, куда выносим различные варианты начертания букв на монетах киевского князя. Постепенно буквы легенд становятся более понятными, но до восстановления полной надписи еще далеко.

Параллельно с тщательной обработкой клада изучаем письменные источники и литературу с упоминаниями о Владимире Ольгердовиче. Результаты малоутешительны. Отец Владимира — литовский князь Ольгерд — в 1362 г. захватил Киевскую землю и посадил здесь князем своего сына. Владимир княжил в Киеве до 1394 г., пока его не изгнал литовский князь Витовт. Известно также, что Владимир стремился оторвать Киевскую землю от Литвы и княжить самостоятельно, о чем свидетельствуют факты его неповиновения Витовту и стремление сделать киевского митрополита Киприяна главой русской церкви.

Эти данные представляют большой интерес для историка, но нумизмату от них мало пользы. Для работы с монетами Владимира желательно знать хотя бы следующее: где был расположен монетный двор князя; годы начала и конца чеканки монет; курс монет относительно других единиц денежного обращения тогдашней Киевской земли. Но если в письменных источниках есть сведения, пусть единичные, о Владимире, то о его монетах нет даже упоминания.

По этой причине, а также вследствие малочисленности монет Владимира Ольгердовича в кладах (до начала исследования Сосницкой находки) нумизматическая наука не придавала им большого значения как средству обращения, не стремилась даже ответить на вопрос, кто их чеканил. Многие считали, что Владимир был не князем, а литовским губернатором в Киеве и не имел права чеканить деньги, поэтому исследуемые монеты в действительности принадлежат литовским князьям Кейстуту и Скиргайлу.

Таким образом, нумизматические памятники с именем Владимира должны рассказать о себе сами (табл. III, 3). Вот некоторые результаты исследований. Прежде всего изучение монет показало, что все они чеканены Владимиром. Нет экземпляров, которые можно было бы отнести к Кейстуту или Скиргайлу. Низкая техника выполнения не случайна. Она свидетельствует о том, что на монетном дворе Владимира работали мастера невысокой квалификации и без опыта. Значит, князь не приглашал специалистов со стороны.

Были получены интересные метрологические данные. Взвешивание показало, что стопа монет Владимира оригинальная и не согласуется с литовской, польской, русской и другими монетными системами. Таким образом, монеты Владимира в экономическом отношении — явление самостоятельное.

Находим объяснение и неясности надписей. Исполнители штемпелей пытались вырезать имя князя, однако неграмотность, недостаточное владение техникой резания и малая поверхность заготовки штемпеля (средний размер 10X12 мм) не позволили им это сделать на должном уровне. И вот каждый раз мастера резали комбинацию из букв, которая лишь отдаленно напоминала княжеское имя: Волои, Влоди, Воломиро, Вилири и т. д.

Исследование монет Владимира дает право утверждать, что они отчеканены в Киеве. На княжеском знаке в изображении на лицевой стороне монет читаются В и К — начальные буквы слов «Владимир» и «Киев» (табл. III, 4).

Наконец изучение весовых и технических особенностей монет Владимира Ольгердовича позволило нам установить последовательность выпуска их основных типов. Это оптимальный результат, поскольку монеты князя, как и все европейские монеты XIV в., не датированы и не могут сообщить нам точные годы начала и прекращения деятельности монетного двора Владимира. При делении монет на типы мы исходили из того, что в Европе второй половины XIV в. имел место непрерывный процесс постепенного снижения веса монет. Несомненно, монеты Владимира не остались в стороне от этого процесса. Когда мы расположили основные типы этих монет по весу, оказалось, что нашей схеме соответствует и постепенное ухудшение техники производства.

При изучении галицких монет производства Львовского монетного двора XIV―XV вв. мы заметили, что наряду с увеличением объема продукции уровень качества чеканки снижался. Технические возможности монетного двора все более отставали от темпов производства. С подобным явлением ученые сталкивались и при исследовании продукции других монетных дворов XIV―XV вв. Поэтому можно думать, что и на Киевском монетном дворе второй половины XIV в. наиболее старательно изготовлялись первые, немногочисленные, монеты. И действительно, количественное соотношение между монетами Владимира Ольгердовича разных типов из Сосницкого клада соответствует этой схеме. Меньше в нем тяжелых, качественно выполненных монет, больше легких, хуже изготовленных. Поэтому до получения дополнительных данных придется считать наиболее вероятной ту схему последовательного выпуска основных типов монет Владимира Ольгердовича, которая является следствием изучения Сосницкого клада.

Кроме монет Владимира Ольгердовича, в Сосницком кладе были и другие: польские денарии королей Людовика Венгерского (1370―1382) и Владислава Ягайла (1386―1434), литовский денарий Витовта (1392―1430), татарская монета с клеймом рязанского князя Олега Ивановича (1350―1402) и сорок четыре татарские монеты — дирхемы, имеющие точные даты. Эти последние охватывают период между 1321―1394 гг. Они были выпущены при ханах Махмуде, Тимуре, Узбеке, Джанибеке, Абдуллахе и Тохтамыше в городах Самарканде, Хорезме, Сарае и др.

Как видим, вместе с монетами киевского князя Владимира Ольгердовича в кладе собраны монеты многих стран и городов с разных концов света. Как попали они туда, что было с ними перед тем, как они влились в денежное обращение средневековой Украины?

Закономерности в тысячах случайностей

Вспомним, что клады, как правило, находят случайно. Каждое обнаружение клада является следствием случая — счастливого для открывателя и для науки стечения обстоятельств. Более того, хотя клад монет и отражает денежное обращение своего периода, его содержимое также не избавлено от влияния случайностей. Однако в мозаике случайностей, в неповторимости каждой отдельно взятой находки нумизмат отыскивает закономерности, а затем на основании их делает теоретические обобщения.

Рассмотрим, например, денежное обращение Черниговщины XIV―XV вв. При изучении черниговских и киевских кладов XIV — начала XV в. выясняется, что при всей своей уникальности клад из Сосницы характерен для своего времени